Пленение Жамухи Чингисханом. Современная настенная живопись. Мемориал Чингисхана в Ордосе (КНР).

Именно это и услышал Чингисхан от Жамухи в его, так сказать, «последнем слове»:

«…Да, было время дружбу нам водить.

Увы, от этой дружбы я бежал.

Ты призываешь чувства возродить,

Которых я, увы, не удержал.

О ты, который множество племен

Объединил и дал им свой закон,

Народов тьму ты умиротворил,

Своею властью их объединил.

С тобою все улусы, все края —

Тебе почет от сопредельных стран.

Что значит дружба для тебя моя,

Когда для всех теперь ты Чингисхан!

Хочу ль быть на глазу твоем бельмом,

Средь бела дня — твоим кошмарным сном,

Вшой на груди твоей,

Занозою в ключице?

Нет, мне с такою долей не смириться!..

Владыкою Небесным предопределен

Твой жребий венценосный был,

И потому меня ты победил.

Всевышний Тэнгри все решил за нас.

Коли меня ты умертвишь сейчас,

Почувствуешь мгновенно облегченье,

И будет сердцу твоему покой,

Блаженство будет и отдохновенье.

Последнюю назначив мне юдоль,

Ты, побратим мой, приказать изволь,

Чтоб смерть моя по нраву мне пришлась:

Чтоб кровь моя на землю не лилась,

Чтоб кости тела моего могли

Лежать во теле матери-земли.

Да будет покровителем мой прах

Твоим потомкам, Тэмужин, в веках[549]!

Твоим сулдэ, увы, повергнут я[550],

Им да хранима вся твоя семья.

Так помни, хан, слова мои всегда,

Теперь же отпусти меня туда!..»[551]

Прежде чем вынести окончательный приговор бывшему побратиму, Чингисхан, следуя своему собственному установлению, приказал покончить с подданными Жамухи, которые предали своего господина и привезли его к нему, тем самым нарушив принцип верноподданничества: «Нет прощения нукерам, кои на хана посягнули своего! И разве они будут верными нукерами другому?! На хана посягнувших тех холопов и всех их сродников от мала до велика повелеваю истребить!»[552]

Определяя же меру наказания самому Жамухе, Чингисхан руководствовался, как бы сказали сейчас, принципом справедливости правосудия:

««Чтоб человека взять да умертвить —

тут веские должны причины быть.

Но если говорить о той причине,

ты помнишь, анда Жамуха, как брат Тайчар твой, учинив разбой, угнал табун у Жочи Дармалы, но нагнан и убит им был. Тогда ты, ослепленный местью, на побратима ополчился своего. И в местности Далан балжуд сразились наши рати; тогда на нас нагнал ты страху, в Жэрэнское ущелье потеснив. А нынче ты отверг желанье наше во дружестве с тобою жить. Тебя, анда, желал я пощадить, но тщетно. Так будь по-твоему: ты будешь умерщвлен, но кровь твоя не будет пролита, и прах твой с почестями будет погребен».

И по велению Чингисхана Жамуха был умерщвлен, и прах его был предан земле»[553].

Как явствует из «Сокровенного сказания монголов», Чингисхан в конце концов вменил в вину Жамухе его попытку отомстить за смерть брата-конокрада. Повторю сделанное ранее мной предположение: это обвинение, предъявленное Чингисханом, Жамухе, свидетельствовало о том, что месть за соплеменника, совершившего преступление и понесшего за это справедливое наказание, в регулятивной системе улуса «Хамаг Монгол» (Все Монголы) считалась неправомерным поступком. И за это Жамуха поплатился жизнью.

«Жамуха был первым соперником Тэмужина, и теперь он закончил жизнь, как последний представитель «белой кости», который противостоял ему, — констатировал Джек Уэзерфорд. — После многолетней борьбы за власть над монгольскими кланами степи Тэмужин покорил все племена степи и навсегда устранил угрозу со стороны благородных родов, уничтожив их мужчин и выдав их женщин замуж за своих сыновей и соратников…

Тэмужин теперь стал единовластным правителем огромной страны, протянувшейся от пустыни Гоби на юге до Арктической тундры на севере, и от маньчжурских лесов на востоке до Алтайских гор на западе…

Тем не менее победа на поле боя еще не давала легитимной власти. Для того чтобы узаконить свое управление, Тэмужин созвал хуралтай со всех концов страны. Если клан или род решал не присылать никого на хуралтай, он тем самым отказывался признавать власть собравшего его хана. Хан не мог тогда официально считаться их правителем, но, что важнее, они не могли больше рассчитывать на его защиту.

Тэмужин выждал еще год, чтобы восстановить мирное существование народа и погасить распри и взаимные обиды»[554].

Глава пятнадцатая

«Волею Небесного Отца я стал владыкой!»

(1206 год)

«Сегодня милостью Небесного Отца,

Под покровительственным оком

Матери-Земли сильны мы стали,

Сплотили многие улусы в единую державу,

Бразды правления которой в руки взяли».

Чингисхан[555]

…1206 год. Поставленная Тэмужином цель — объединение всех монголоязычных народов — была практически достигнута. Таким образом, завершился второй (1189–1206 гг.), решающий этап борьбы Чингисхана за создание единого монгольского государства[556]. Логическим завершением этой борьбы стал созванный Чингисханом Великий хуралтай 1206 года.

Это была дань многовековой традиции монголоязычных племен, восходящей еще к государствам, в древности существовавшим на территории Монголии[557], и получившей развитие в период создания и существования улуса «Хамаг Монгол» (Все Монголы). Именно с этого времени на подобных Великих хуралтаях знатными предками Чингисхана решался вопрос о престолонаследии. Как было рассказано выше, вопрос о воссоздании улуса «Хамаг Монгол» (Все Монголы) и возведении Тэмужина на престол хана этого улуса также решался на Великом хуралтае родовой знати монгольских племен в 1189 году; и уже тогда впервые Тэмужин был титулован Чингисханом, правда, это происходило в «узком кругу» знатных сородичей и ближайших сподвижников. И на этот раз Чингисхан решил, что именно на Великом хуралтае следует объявить об образовании Великого Монгольского Улуса и возвести его на ханский престол единого монгольского государства. Но не просто «возвести» на престол Великого Монгольского Улуса, а во всеуслышание объявить благую весть:

«Волею Всевышнего Вечного Тэнгри да будет возведен Тэмужин на престол Всемогущего хана Великого Монгольского Улуса[558] и да будет он государем мира! Повелением Всевышнего Вечного Тэнгри имя его должно быть Чингис[559] и должен он вершить правосудие»[560].

Ранее эту благую весть поведали ему шаманы: сначала Хорчи Усун, пересказавший ему свое Небесное видение, смысл которого заключался в том, что «Небесный владыка и Мать-Земля сговорились и порешили: быть Тэмужину главой улуса Хамаг Монгол»[561]; а затем