– До нас дошёл слух о том, что ваш достославный хан Хайдар опочил, и душа его отправилась на небо.

– Это так,– вступил в разговор Джучибер.– И пока что курултай коттеров не избрал нового хана.

– Надеюсь, что они изберут достойного,– глубокомысленно изрёк Темябек.– С чем же вы пожаловали ко мне?

– Мы несём тебе, великий каган и всем твоим бекам слово мира и дружбы. Нойоны, старейшины и багатуры коттеров, а также хан орхай-менгулов Бохорул поручили нам сказать тебе следующее: наши кочевья лежат рядом, наши кони и быки пьют воду из одних и тех же рек. Так почему бы нам ни жить в мире и спокойствии. Тогда никакой враг не будет страшен ни нам, ни вам. Даже ченжеры, что сейчас собирают рати, дабы подмять под себя вольные племена.

– Вот как? Беки,– обратился Темябек к окружающим,– вы слышали голос послов. Что вы скажете на это?

– С шестипалыми можно торговать, а наши соседи предлагают нам идти на них войной,– произнёс один из пожилых беков.– Нам надо прежде крепко подумать, мой повелитель.

– Про то, что ченжеры собирают рати нам ничего неизвестно,– добавил другой табгарский бек.– Ты посол говоришь, что принёс слово мира, и тут же сам зовёшь нас на войну с Империей Феникса. Как же тебя понимать?

– Вы не так меня поняли, мудрые старейшины,– произнёс Джучибер.– Мы-то как раз не хотим войны. Ни с кем.

– Не верь мой повелитель их словам. Сверху мёд, а под ним яд! – визгливо воскликнул Киях.– Доглядчики они, а не послы, великий каган!

При этих словах шамана табгарские беки заволновались.

– Что ответите, послы? – последнее слово Темябек произнёс с прозвучавшей в его голосе ядовитой издёвкой.

– Я вижу, что некоторые из наших старейшин ищут милости у порога твоей юрты, вождь табгаров,– спокойно ответил Джучибер. Он кивнул на шубу, в которую кутался Темябек.– Сколько они тебе заплатили за то, чтобы мы не вернулись?

Глаза присутствующих оторопело уставились на Джучибера. Белтугай, хотевший что-то сказать, замер от неожиданности, да так и остался сидеть с открытым ртом.

– Так вы всё-таки ведаете про это? – медленно проговорил Темябек.– А я-то, всю прошлую ночь не сомкнул глаз. Всё гадал, почему это наши гости вдруг так заторопились домой? Выходит, что Киях был прав – никакие вы не послы!

– Слушайте беки! – обратился он к присутствующим,– верные люди предупредили меня, что эти двое приедут к нам под видом послов. Они хотели проведать пути в наши кочевья, разузнать наши силы, чтобы потом привести сюда врага! Но духи ветров не оставили нас своей милостью! Ныне обращаюсь я к вам, лучшим людям моего народа – как поступить с коварными доглядчиками!?

– Башку снести обоим и бросить их на съеденье псам,– тут же откликнулся бек-хан Учжуху.

– Верно! – поддержало его несколько голосов.

– Одумайтесь! Только трус может убить гостя! – громко проговорил Белтугай. Теперь он до конца осознал происходящее. По лицу старейшины коттеров катились крупные капли пота, а жёлтые глаза свирепо выкатились. Он торопился высказать всё, сознавая, что иначе будет поздно.– Одумайтесь, ибо небо не оставит безнаказанным такое святотатство! – повторил Белтугай.

Его слова немного охладили пыл присутствующих. Даже у Джучибера появилась какая-то надежда, что всё обойдётся. Но тут в дело вмешался Киях.

– Духи ветров открыли мне, что узнавшие лишнее не должны увидеть родных очагов, иначе народу табгарскому грозит гибель,– произнёс шаман. – А чтобы обычай не нарушался, пусть умрут не здесь, а в степи!

– Смотри, каган и вы нойоны табгаров, как бы не пришлось бы вам потом горько пожалеть об этом! – проговорил Джучибер.

– Ты смеешь угрожать мне в моей собственной юрте!?

Лицо Темябека побагровело от прилившей крови. Между тем, по знаку Кулджина, в юрту бесшумно проникли несколько нукёров из личной охраны Темябека и встали позади обоих послов.

– Так знай, что я-то уж точно не пожалею! – прогремел Темябек.– Бек-хан Учжуху, прошу тебя – поторопись отправить гонцов в Баргу и к Бохорулу. Нет! Езжай сам к этому орхай-менгульскому псу. Ты скажешь ему о том, что мы не будем поддерживать шестипалых. Пусть не боится за свои кочевья. А про послов расскажешь, что они сложили головы от рук ченжеров. Пусть хан Бохорул и беки коттеров знают – послы попали в засаду, когда везли нам слово мира. Все погибли, никто не ушёл.

Белтугай, зарычав, словно раненый зверь, хотел выхватить висевший на поясе боевой нож, но сзади на послов навалились нукёры, прижимая их к крытому коврами полу юрты. С них сорвали боевые пояса и заломили руки.

– Мы отомстили за них и с почётом похоронили послов, павших в неравной битве с врагом, согласно степным обычаям. Высокий курган насыпали над их могилой,– глядя на послов, ставших пленниками, издевательски продолжил табгарский каган.

– Кулджин,– приказал Темябек сыну.– Никто из этих желтоглазых шакалов, что в моём курене, не должен уйти.

Сын кагана коротко кивнул головой, поднялся и быстро направился к выходу. Поправляя пояс с висевшей на нём саблей, он бросил насмешливый взгляд на обоих послов.

Ожидавшие своих нойонов коттеры увидели, как из юрты повелителя табгаров выволокли с заломленными руками обоих послов. Окружённые двумя сотнями отборных табгарских воинов они рванулись вперёд, молча, выхватив сабли и палаши. Их стремительные неуловимые удары смогли проложить им путь к месту, куда поволокли их