дипломатии и обязательной воинской повинности; г) всеобщего разоружения; д) национализации военной промышленности; е) свободы мореплавания; ж) восстановления всех оккупированных государств — Сербии, Бельгии и т. д. Греческие социалисты требовали также создания международного фонда для выплаты компенсаций жертвам войны, демократизации политических систем в странах союзников, безотлагательного создания Лиги Наций с таможенным союзом и международным парламентом, немедленного созыва международной конференции для защиты коллективной деятельности пролетариата всех стран по созданию всеобщего мира. В Меморандуме социалисты коснулись и балканских проблем. Они предлагали: восстановить Грецию в довоенных границах и урегулировать вопросы о «Северном Эпире», Кипре, Додеканесе, Лемносе, Имбросе, Тенедосе и Самофракии путем референдума; уважать право беженцев из Балканских стран и Турции на возвращение в обжитые ими места и предоставлять им компенсации и т. д. И, наконец, социалисты протестовали против участия Дракулиса в Лондонской конференции.

Аргиропулос помешал передать в Лондон «Меморандум», находившийся в сильном противоречии с официальной греческой политикой. Нарушая принятое на конференции социалистов решение, часть социалистов-радикалов пошла на сговор с правительством. Д. Сидерис, А. Куриел и П. Димитратос согласились отправиться в Лондон в качестве представителей греческого социализма. Димитратос согласился, по-видимому, после обещания Венизелоса освободить его из тюрьмы, где он находился в это время. Сидерис объяснял свое согласие желанием нейтрализовать действия Дракулиса и поддержать меморандум «Федерасьон». Позиция, которую заняли эти делегаты, отличалась как от официальной политической линии, так и от решений Салоникской конференции. Объединение с руководством страны произошло на националистической почве: делегация Сидериса дала обещание Венизелосу «дать отпор планам болгарских социалистов относительно Македонии».

Конференция рабочих Пирея, проявив «самостоятельность», также направила в Лондон свой меморандум с требованиями «продолжения войны до полного истребления германского империализма» и «заключения мира на началах свободы, равенства и справедливости». Дракулис, которому, как и другим делегатам-социалистам, итальянское правительство отказалось выдать визы для проезда через свою территорию, направил Ф. Скетчерду в Лондон пространное послание, с которым просил ознакомить руководство Международного социалистического бюро. Он выступил с настойчивым призывом прежде всего разрешить вопросы о Македонии, Эпире, Фракии, Малой Азии и островах Эгейского моря. «Разгром милитаризма, — писал Дракулис, — будет бесполезным без разрешения вопроса об Анатолии, и нет иного пути его разрешения как восстановление эллинизма в границах, которые он законно завоевал». Защищая права греков, Дракулис полностью игнорировал интересы других балканских народов. «Лишь признание прав греческой нации, — считал он, — которое невозможно пока из-за деспотического отношения к ним других стран, обеспечит справедливый мир и будет способствовать установлению будущего сотрудничества в деле создания демократической балканской федерации». Памятные записки подобного содержания по указанию правительства были посланы также Союзом беженцев и рабочим Союзом нома Драма.

Руководство Международного социалистического бюро справедливо усмотрело в этих документах, а также в деятельности Дракулиса в Лондоне, «руку Афин». А. Гендерсон и К. Гайндман приняли и одобрили меморандум, составленный делегацией Сидериса. Отношения Сидериса с Дракулисом после этого резко обострились, и усилия греческого посла в Лондоне по их примирению ни к чему не привели. К удовольствию английских журналистов Сидерис выступал с пламенными разоблачениями Дракулиса, а Дракулис публично называл Сидериса и его сторонников «большевиками-германофилами».

22 марта Геннадиус, обеспокоенный враждой социалистических делегаций в Лондоне, которая вела «к неблагоприятным последствиям» для эллинизма, телеграфировал об этом в Афины. Присутствие греческих социалистов в Лондоне не оказало желаемого воздействия на руководителей Международного бюро, которые не сочувствовали националистическим устремлениям греков. Меморандум о целях войны, принятый III Международной конференцией социалистических и рабочих партий, обошел острый греческий вопрос стороной. Однако в конце концов делегации Сидериса было разрешено опубликовать брошюру с изложением своих взглядов на развитие ситуации на Балканах и Ближнем Востоке, которую она распространяла в Лондоне в мае 1918 г. Поскольку этот документ содержал призыв к компромиссам с другими балканскими народами, созданию демократической балканской федерации, правительство Венизелоса сочло его опасным, отвечающим интересам лишь болгарофилов, а деятельность группы — «новым видом константиновской прогерманской пропаганды».

Дракулис телеграфировал 11 мая 1918 г. Венизелосу, что деятельность Сидериса «ставит под угрозу национальное дело греков». Вторя ему, Скетчерд жаловался главе греческих националистов, что «греческое дело развивается не так, как ему следует». Однако он писал далее, что Дракулис встретился в Лондоне с доктором Е. Диллоном, последовательным филэллином, для обсуждения греческого вопроса и судьбы Константинополя. «Существует тенденция (результат наших усилий), — сообщал Скетчерд, — сделать Константинополь столицей греческого государства при определенных условиях, которые вы безусловно хорошо знаете».

Озабоченный позицией социалистов — делегатов в Лондоне и состоянием рабочего движения в стране Венизелос обменивался мнениями о дальнейшем курсе политики в этом вопросе с многими политическими деятелями, в том числе с министром сельского хозяйства А. Михалакопулосом, находившимся в то время в Лондоне. Он, в частности, писал Михалакопулосу: «Следует учитывать ту роль, какую будут играть социалисты во время мирной конференции». 21 июня министр согласился с Венизелосом в том, что существует «необходимость установления связей с рабочим классом, который играет определенную роль на внешней арене. Это нельзя игнорировать». Он писал далее, что представители греческого социализма и рабочего движения, прибывшие в Лондон, «слишком разрозненны и непримиримы». «Думаю, — отметил министр, — есть необходимость обеспечить единую делегацию рабочего класса страны». С этой целью необходимо «собрать в Афинах конференцию рабочих групп и всех рабочих организаций со специальной задачей — высказаться в духе необходимости продолжения войны до окончательного уничтожения австро-германского, болгарского и турецкого милитаризма и искоренения их стремлений к господству в мире, и особенно на Балканах». Михалакопулос предлагал послать в главные города Греции лиц, доверенных правительства, с целью создания с помощью местных властей целого ряда новых рабочих организаций. Впоследствии они выберут в качестве своих делегатов угодных правительству лиц для участия во всегреческой рабочей конференции, которая должна состояться в столице. Венизелос, скрепя сердце, одобрил план.

Несмотря на происки греческого правительства и попытки расколоть движение изнутри, I Всегреческий съезд рабочих, открывшийся 3 ноября 1918 г. в Афинах, стал первым успехом рабочего движения. В нем приняли участие представители 44 профсоюзов страны, охватывавших 60 тыс. членов. Одновременно прошли отраслевые всегреческие съезды табачников, судостроителей, типографских рабочих, железнодорожников и др.

Решением съезда создавалась Всеобщая конфедерация рабочих Греции (ГСЭЭ), был принят ее устав. Съезд продемонстрировал, что греческий пролетариат сформировался как класс, осознающий свои особые интересы.

Несмотря на то что социалисты оказались в меньшинстве на съезде, их влияние было значительным, особенно социалистов из Македонии. Под воздействием их речей о задачах и целях рабочего движения, которые были встречены с гораздо большим вниманием, чем «националистическая болтовня» их противников, съезд проголосовал за принятие принципа классовой