— Значит, это читерство?

— Кто бы говорил, Каминари, сам едва прошел!

Они радуются за меня сильнее, чем я. 99 баллов — отличный результат, сотню не поставили только приличия ради, или я действительно допустила оплошность? Вероятно, в пожаре, но это уже не важно. От гнетущего чувства это все равно не избавляло, даже холодный душ не помог прийти в себя после той встречи в коридоре. Меня все еще мутило. И как после этого с гордо поднятой головой вламываться с ноги в кабинет Старателя с требованием вновь взять меня на работу?

Дай бог, если за решетку не отправят — чтобы наверняка избежать сюрпризов.

— Наги.

— А?

Совсем потеряла связь с миром. За мыслями не заметила, как покинула комплекс вместе со студентами, и, наверное, так бы и пошла, куда глаза глядят, если бы меня не окликнул Шото.

— Прости, задумалась. Ты что-то говорил?

— Спросил, что случилось? Ты же сдала экзамен, но не выглядишь радостной.

— Ну… — так и не выложишь все в одном предложении. — А почему ты не выглядишь грустным? Ты же не сдал.

— У нас будет повторная сдача в марте, а до этого мы пройдем курс дополнительной подготовки. Это ведь экзаменующий говорил перед всеми.

— А-а. Ясно. Задумалась, похоже. А твои друзья уже разбежались?

На площади чуть вдалеке я заметила Урараку и Мидорию, остальные студенты постепенно расходились. Оживление на улице спадало, хотя в воздухе летала приятная атмосфера, которая вызывала у меня разве что разочарование. Мне бы тоже хотелось порадоваться, да только настроение уже грозило пробить плитку под ногами.

— Не хочешь перекусить? Заодно расскажешь, что случилось. Ведь что-то случилось, да? Из-за твоей сестры?

Не в бровь, а в глаз.

— Да, можно, но… я на мотоцикле. И у меня только один шлем. Если только поискать место поблизости.

— М-м, — сведя брови к переносице, Шото на мгновение задумался. — Подожди минуту.

Я даже спрашивать побоялась, что за гениальная идея посетила его ум, да и вряд ли бы успела. Парень так быстро дал дера, что мне оставалось лишь проследить за его удаляющимся силуэтом. Он нагнал группу студентов, и судя по их реакции, озвученная идея им тоже не очень понравилась. Но по тому, что в следующий миг у девушки в россыпи искр появился мотоциклетный шлем, я поняла, что это Яойорозу.

Вот же читер. У кого-то друзья из воздуха предметы создают, а у меня… даже простых друзей нет. Обидно.

Ранний вечер, даже удивительно, что время пролетело так быстро. За рулем мотоцикла я постепенно успокаивалась, а от того, что сзади меня обнимал Шото, спокойствие приходило быстрее. Уединенное место так и не удалось найти, поэтому ужинать пришлось среди шумных посетителей, отвлекаясь на нейтральные темы. Мы практически не говорили, молча варились в своих мыслях.

Честно говоря, я даже не хотела обсуждать столкновение с Аямэ и Старателем в коридоре, от одного воспоминания шею сдавливало невидимой петлей. Да и глядя на Шото, приходила к мысли, что он не рвался изливать душу. Особенно в столь сумбурной обстановке.

Солнце клонило к горизонту, окрасив небо оттенком раннего заката. По улицам гулял прохладный приятный ветер, принося с востока тяжелые тучи. Видимо, через несколько часов может хлынуть дождь.

— Ну что, тебя домой отвезти?

Помедлив с ответом, Шото перевел взгляд к темнеющему от туч на востоке небу.

— Нет, я написал Фуюми, что буду в общежитии.

— Тогда в ЮЭЙ?

— М-м. Им я сказал, что пойду домой.

Потребовалась пара секунд, чтобы унять рвущийся на волю вопль. Не сказать, что помогло.

— Ну и куда ты собрался?

— К тебе.

— Потрясающий ход конем. Ты меня-то не думал спросить?

— Думал, но ты же сама предлагала после экзамена у тебя остаться.

Это когда такое было?

— Я понимаю, надо было спросить, но… — переведя дух, парень потупил грустный, разочарованный взгляд. — Я не хочу сейчас видеть отца, я уже представляю его недовольство. Мне хочется побыть одному или с кем-то, кто не станет донимать вопросами.

— То есть, — зажав переносицу и закрыв глаза в попытке успокоиться, я уточнила: — Ты хочешь побыть со мной только потому, что я не стану донимать тебя вопросами?

— Скорее, потому что тебя что-то беспокоит. Может, ты не захочешь рассказывать, но я могу побыть рядом.

— Не хочешь, чтобы я всю ночь рыдала от горя и погружалась в свои проблемы?

— Не уверен, что ты стала бы рыдать от горя. Но не хочу, чтобы тебе было грустно.

— Да с таким подходом точно грустно не будет. Ладно, поехали.

Учитывая нервозность учителей ЮЭЙ и героев относительно Лиги злодеев, многоходовочка Шото выглядела как самая ужасная идея. Если Старатель и академия внезапно обнаружат, что парня нет ни там, ни там, я в лучшем случае таких пиздюлей отхвачу, что садиться неделю не смогу. Но Шото наотрез отказывался сообщить о своем местоположении хотя бы сестре, что, признаться, немного разозлило.

— Да что «нет» сразу? — загоняя мотоцикл на парковку в небольшой двор, я недовольно глянула на парня. — Она же знает, что я для тебя не последний человек, не обязательно же говорить, что мы встречаемся.

— Из-за отца они с Нацуо не доверяют тебе.

— Нет, не доверяют они мне потому, что я в детстве пыталась навредить им. Напиши ей, иначе я сама напишу.

— Нет.

Шумно выдохнув, досчитала про себя до пяти, чтобы не сорваться на крик. Поставив мотоцикл на подножку, задрала голову, обнаружив, что тучи подползли довольно близко. Воздух стал еще более прохладным.

— Тогда напиши Нацуо. — Обернувшись, я заметила, что Шото был не менее мрачным, чем тучи, сгущающиеся на небе. — Да что не так-то?

Промолчав, парень отошел к скамейке под высоким деревом сакуры, и опустился на нее с таким видом, словно его покинули последние силы. Положив шлем на сидение мотоцикла, я подошла к Шото и присела рядом с ним, не сводя ожидающего взгляда. Однако он не спешил говорить, мы слушали далекий шум машин, как ветер перебирает листву, пока пауза не затянулась слишком долго.

— Я потерял самообладание, — наконец обмолвился парень. — Этот парень из Шикецу, я помню его, он также проходил вступительные в ЮЭЙ. Он сказал, что ненавидит меня. Потому что я такой же, как Старатель. Ни на кого не обращаю внимания, иду по чужим головам.

— Поэтому вы устроили драку во время экзамена?

— Я не такой, как отец, — сжав кулаки и задрожав от злости, Шото опустил голову, пытаясь перебороть накатившее чувство. — Но… я разозлился. Я всегда злился. И в своем желании противостоять отцу, начал действительно походить на