Шрифт:
Закладка:
Она надела белое платье, совсем короткое и открытое, а вместо сапог — сандалии с тонкими ремешками, обхватывающими голени.
— Тебе идёт, — сказал я.
— Спасибо. Совсем ведь другое дело! Не то что в ваших тулупах.
Мы налегке сошли на перрон. К нам сразу направилась загорелая брюнетка, тоже практически полуголая по северным меркам. А по московским критериям — фитоняша, длинноногая и высокая. Причёской она особо не заморачивалась, носила невзрачный хвостик. А на лице мерцали золотистые линии, сплетаясь вокруг правого глаза.
Оглядев меня цепким взглядом, она представилась:
— Я Микела, наследница-по-луне в Доме Орхидеи. Сопровожу вас в резиденцию. Экипаж ожидает.
В дальнейшие пояснения она не вдавалась. Развернулась и зашагала прочь, чуть виляя упругой попой. Не сомневалась, видимо, что мы не отстанем. Сандра вздохнула и снова несколько погрустнела.
Когда мы вышли из-под навеса, меня будто окатило жгучей волной. На солнцепёке было, пожалуй, градусов пятьдесят, если считать по Цельсию. Моментально облившись потом, я закатал рукава рубахи и расстегнул её почти до пупа, благо здешняя публика щеголяла в таком же виде.
Мы расселись в открытом самоходном ландо. Тяговая линза наполнилась изумрудным мерцанием, привязываясь к майской луне, маячившей впереди. Винт сзади загудел, и мы покатились, покачиваясь на мягких рессорах.
Самой большой и яркой луной была, однако, июльская. Они висела выше других, почти у нас над макушкой, лишь немного сдвинувшись к югу, и рдела на ясном небе, как распустившийся мак.
— Микела, — сказала Сандра, — а насчёт нас у тебя какие инструкции? Ну, кроме того, чтобы проводить?
— Свои инструкции, — ответила та, — я получаю от главы Дома. Тебя они не должны тревожить. Если возникнет вдруг ситуация, которая с ними не согласуется, я сразу проинформирую.
— Круто, — оценил я. — А если мы, например, сейчас соскочим на перекрёстке и решим прогуляться? Лимонаду попить в кафешке? Это пойдёт вразрез с твоей программой надзора?
— Я попросила бы воздержаться от таких действий. А прохладительные напитки будут предложены по прибытии в башню.
— Неждан, не надо, — сказала Сандра просительно. — Приключений мне и у вас хватило, честное слово.
— Молчу-молчу. Я чисто спросить, для поддержания разговора.
Мы свернули с широкой улицы в кишкообразный проулок. Здесь даже не отыскалось места для декоративных кустов, которыми был переполнен город. Лишь белёные стены справа и слева, распахнутые окна чуть выше наших голов.
Пыль взметнулась позади нас, потревоженная винтом, растянулась в шлейф. Прозрачные занавески на окнах встрепыхнулись резко и бестолково, как крылья бабочек под внезапным порывом ветра.
Микела, сидя спиной к водителю, полуобернулась к нему:
— Почему изменил маршрут?
— Для экономии времени, луноликая. На Осевом проспекте наверняка затор, можем застрять надолго.
— В следующий раз предупреждай заранее. А сейчас зачем ты остановился?
— Виноват. Там что-то валяется на дороге. Буквально один момент, луноликая! Уберу и дальше поедем…
Впереди на проезжей части и в самом деле приткнулся фанерный ящик, покорёженный и пустой. Микела привстала, глядя туда. Приподнялся и я, достав из кармана концентрирующую перчатку. Заметив это, Сандра тихонько ойкнула.
Водитель вылез из-за руля и обошёл переднее колесо. А затем вдруг рванул, как спринтер, пробежал ещё шагов пять и юркнул налево, в узкий проход между двумя домами. Микела прошипела ругательство и тоже вытащила перчатку из небольшой матерчатой сумки, притороченной к поясу.
Но она опоздала.
С крыши многоквартирного двухэтажного дома впереди-справа выглянул арбалетчик. Вскинув оружие, он спустил тетиву. Арбалетный болт прорезал горячий воздух.
Стрелявший метил Микеле в сердце. Она не видела момент выстрела, поэтому среагировать не успела. Но успел я — хлестнул навстречу «жгутом». Болт отлетел к стене.
В проулок выскочил человек в перчатках, взмахнул руками. Нашу повозку подбросило лунной тягой, перевернуло набок. Пропеллер сломался с треском.
Меня впечатало в стену рядом, Сандру — в меня. Я рефлекторно поймал её, сохранив остатки координации. Мне помогли «жгуты».
Ударился я плечом, а не головой, и это было везение. На ногах мы всё же не устояли, но упали удачно, не покалечившись.
Микела и вовсе, словно дикая кошка, успела выпрыгнуть за миг до крушения. Я это увидел периферийным зрением. Потом она скрылась за опрокинутым экипажем.
Я извернулся и вскочил на ноги. Как раз вовремя — из облака пыли сзади выскочил ещё один недруг.
Он попытался с ходу заарканить меня «жгутом», но я отмахнулся. Мой встречный выпад тоже не достиг цели, противник вырвался из захвата.
Мы оказались лицом к лицу и сцепились. Дистанционная тяга сменилась грубой, механической силой.
Мне на руку (во всех смыслах) сыграл предыдущий опыт — я уже знал, что можно чувствовать луны по обе стороны от пролива. И сейчас инстинктивно это использовал.
Сойдясь в клинче, мы с оппонентом долбанулись сначала о ту же стену, затем — о ландо, лежащее на боку. Оно от удара развернулось ещё сильнее, перегораживая проулок.
Не знаю, сколько «жгутов» было у противника. В любом случае — меньше, чем у меня. За пару секунд я приноровился, векторы тяги сложились в нужную комбинацию.
Развернувшись вокруг себя, как молотобоец, я швырнул противника в сторону. Он врезался в дощатую дверь и снёс её. Рухнул навзничь в проём, теряя сознание.
По ту сторону от ландо, куда спрыгнула Микела, тоже явно дрались. Слышались удары, вскрики и скрежет.
Лунная сила, которую я успел притянуть к себе, рвалась на простор. Я схватил «жгутами» ландо и, посторонившись, швырнул его себе за спину.
Мне открылась картина драки. Там у нападавших был перевес. Их было сразу трое, включая арбалетчика. Правда, тот уже лежал на дороге — Микела сбросила его с крыши.
Двух остальных тоже потрепало, но они дожали-таки Микелу, свалили с ног, и один из них, красный от натуги, удерживал её тягой.
Другой готовился размозжить ей голову камнем. Он уже замахнулся, но я хлестнул наотмашь, сметая его «жгутом».
Его напарник на миг опешил, ослабив хватку. Микела не растерялась — дёрнула его тягой, приложив лбом об стену. На этом силы её оставили, она распласталась на мостовой.
Я огляделся.
В драку больше никто не лез. Пыль медленно оседала. На стенах виднелись вмятины и длинные борозды, похожие на рваные шрамы.
Шагнув к Микеле, я присел перед ней на корточки. Выглядела она не особо — заплывающий левый глаз, огромный
