Княжеский шатёр буквально заходил ходуном. Отовсюду раздавались восторженные и воинственные возгласы, шум и бряцание оружия.

- Кажется, боярин, дела наши плохи, - шепнул на ухо Мокше один из его спутников, тревожно озираясь вокруг, - Как бы нам живыми отсюда убраться…

И правда, вокруг несчастных послов сгустились нешуточные тучи.

**************************************

Глава 31

Глава 31.

Славна и знаменита была старинная земля, лежащая между двумя могучими реками Долгой и Прытью. Из века в век селились здесь в глухих лесах склавинские племена лютичей, основавших свою лесную столицу – город Вручий. Лютичи – народ гордый, своенравный. Так что их отношения с соседями всегда складывались непросто.

Бывало всякое. Мирились и ссорились, торговали и воевали. Каждое племя первым делом стремилось обогатиться и расширить свою территорию за счёт других. Соперничали за лучшие земли и угодья, за удобные торговые пути. Стоило кому-то дать слабину, как «добрые соседи» тут же стремились этим воспользоваться. Заключались и разрывались различные племенные союзы и династические браки. Шли годы и века, рождались и умирали люди, одно поколение приходило вслед за другим. Сменялись хозяева. Хозяевами становились победители. Затем одних победителей сменяли другие. Одни усиливались, другие слабели. Сильные подчиняли слабых. Так было всегда - такова жизнь.

В конце концов, древняя земля лютичей попала под власть молодого и быстро набиравшего мощь соседа - Святоградского княжества. Лютичи не смирились и долго боролись за свою независимость. Часто восставали. Сам князь Ирислав, дед Велимира, погиб в земле лютичей при попытке завоевать её и обложить данью. Но, в конце концов, лютичи потерпели поражение. Суровый Велимир огнём и мечом завершил объединение всех некогда независимых склавинских земель в единое государство под властью Святоградского Кагана. Так была создана Склавиния. А некогда гордый и независимый град Вручий стал удельным княжеством новой державы и правил здесь от имени Великого Кагана ещё один его сын – Станислав.

Вручий располагался на высоком берегу реки Прыти. Он раскинулся на холмах, со всех сторон, окруженных глубокими и крутыми оврагами. А ещё дальше, на десятки вёрст, простирались топкие болота. Сам город возвышался над этими равнинами на невысоком кряже. Южные его склоны были крутыми, а северные – отлогими, плавно спускавшимися к обширным болотам. В центре города был возведён новый мощный детинец, вокруг которого раскинулся оживлённый торгово-ремесленный посад с большими лавками и домами, широкими улицами, деревянными мостовыми и просторной торговой площадью.

Известие о кончине отца князь Станислав Велимирович получил на охоте. В окрестностях града Вручая сплошной стеной стояли обширные леса полные разнообразной дичины. Сам князь и его подросшие сыновья очень любили охоту и зачастую, преследуя зверя, углублялись столь далеко в лесную чащу, что отыскать их было делом не простым.

Так и в этот раз отроки, посланные с известием на поиски, долго шли по следам, пока, наконец, не вышли к княжескому биваку на небольшой опушке леса. Князь и его свита отдыхали после удачного промысла. Во временном лагере уже поставили княжеский походный шатёр. Чуть поодаль от него полыхал костёр, над которым на самодельном вертеле жарилась туша только что добытого кабана. Вокруг суетились несколько ловчих в плотных домотканых рубахах, подпоясанных кушаками и портках, заправленных в онучи и перетянутых узкими кожаными ремешками.

Станислав мирно беседовал с сыновьями, сидя на поваленном сухом стволе под кроной большого дерева. Высокий и статный дворовой отрок, соскочив с коня, решительно направился к князю. Святослав был вынужден на полуслове прервать беседу и обернуться к подходившему отроку. Недовольное выражение его лица не сулило молодцу ничего хорошего. Но тот не стушевался и, отвесив князю поклон, бойко заговорил:

- Уж не гневись, княже, что дерзнул тебя обеспокоить в час потехи, но я не посмел бы, коли не спешная нужда.

- Ну, что же, сказывай – какая такая спешная нужда приключилась, - чуть смягчившись, отвечал Станислав.

- Гонцы прибыли, светлый княже, из Святограда с худой вестью. Отче твой, Великий Каган Велимир, скончался, прости Святой Дух его душу грешную.

Все разом умолкли, сражённые нежданной новостью, и посмотрели на князя. Тот медленно поднялся, на его скуластом бородатом лице с глубоко посаженными глазами, мало что отразилось. Лёгкий ветерок слегка теребил его длинные, до плеч, тёмно-русые волосы, стянутые на лбу серебряным обручем. Было не понятно какие эмоции у него в душе, опечалился он или обрадовался. Лицо его лишь слегка вытянулось и напряглось. Ничем другим он не выдал своего внутреннего состояния, оставаясь внешне спокойным:

- Когда? – коротко спросил он.

- Гонцы сказывали, восемнадцатого дня, сего месяца, - ответил отрок.

- Ну что ж, знать пришло его время. Все мы под Светлым Духом ходим, ему и решать, когда и кого из нас грешных к себе призвать. Царствие небесное моему родителю, на всё воля нашего Духа.

Станислав, как и большинство детей Великого Кагана, редко виделся с отцом и мало с ним общался. Велимир всегда был для него словно чужой. И воспринимал он его скорее, как правителя, чем как отца. С детства его воспитывали сначала мать и няньки, а затем - наставники и воеводы, которых назначал для этого его родитель. Позже в жизни княжича появились ролланские волхвы, наставлявшие его в новой вере.

Отец и сын никогда не были особо близки, а после отъезда Станислава на княжение во Вручай, тонкая нить их личных отношений и вовсе стала эфимерной. Словно и не было родства. Отношения поддерживались в основном официальные, как между вассалом и сюзереном. Главным в них было сбор и уплата точно в срок ежегодной дани Святограду, а также, участие местного ополчения во всех многочисленных военных походах Великого Кагана. С этими задачами Станислав успешно справлялся. Велимиру, в отличии от старших братьев, не перечил и жил в своей