космолетов, которые пришли через черную бездну усеянного звездами пространства, оставив за кормой миллиарды миль, несущаяся нам навстречу полусфера вражеского флота и сам Нептун, сияющий призрачно-зеленым светом перед нами, — казалось абсолютно нереальным. Все это представлялось странным, затянувшимся кошмаром, но это мгновенное ощущение, что преследовало меня во время нашей дикой гонки сквозь Солнечную систему, исчезло в следующее мгновение, так как реальность битвы обрушилась на нас. На нас надвигалась изогнутая стена нептунианского флота! Я мысленно попрощался с жизнью, этот удар, почти с гарантией, будет смертелен для нас. Вокруг нас бушевала буря смертоносных лучей, и вдруг нептунианский флот расступился, пропуская нас, и наши колонны по инерции промчались сквозь него!

Мы были настолько поражены этим неожиданным маневром противника, что весь наш флот пролетел в заботливо подготовленную ловушку. Полушарие замкнулось, мы были заключены в шар! И затем тысячи нептунианских кораблей, из которых состоял этот шар, обрушили на нас свои разрушительные лучи! Сотни наших космолетов превратились в обломки в первые же секунды этой битвы. И избиение продолжалось. Мы не могли вырваться наружу, окруженные врагом со всех сторон.

— Ловушка! — заорал Уайтли. — Они поймали нас!

Мы отбивались. Наши лучи уничтожили уже сотни цилиндров, но численное и позиционное преимущество врага было слишком велико. Наш строй был сломан. Наши корабли беспомощно метались в ловушке нептуниан, погибая один за другим. Хуже всего было то, что именно наш флот превратился в дезорганизованную массу. Они сделали с нами то, что мы надеялись сделать с ними.

— Всем кораблям! Собраться вместе и повернуть лучи двигателей наружу! — голос Марлина звенел металлом.

— Вы собираетесь… — начал было Уайтли, но Марлин оборвал его.

— Мы собираемся разбить этот шар единственным способом, каким он может быть разбит! — прорычал он.

Как только его приказ прозвучал, тысячи наших космолетов собрались в компактную массу в центре шара ловушки. Сконцентрировавшись, они превратились в идеальную мишень. На нас обрушились тысячи лучей. В следующий миг лучи наших двигателей ударили в стенки шара, состоявшие из кораблей нептуниан! Как только эти лучи ударили, они раскидали нептуниан, как котят! Тяга наших двигателей, направленная сразу во все стороны, прижала наши корабли друг к другу, цилиндры же противника оказались отброшены далеко в пустоту. И как только ловушка была разрушена, прозвучал новый приказ, ком наших кораблей ощетинился боевыми лучами, мы набросились на врага!

Направо и налево, как свет Солнца, вспыхнули наши лучи, кромсая цилиндры врага. Пока нептуниане были ошеломлены, мы успели уничтожить сотни их кораблей. Спасаясь от нас, они кинулись к Нептуну, и мы преследовали их, и редко наш луч не находил себе цели. Враги соображали быстро, и вскоре уцелевшие цилиндры образовали колонну, по образу той, которой мы шли на них. Но мы уже успели нанести им серьезный урон. Наши лучи уничтожили более двух тысяч цилиндров — и теперь их флот был чуть меньше шести тысяч кораблей, против нашего флота, числом чуть меньше четырех тысяч! Теперь оба флота, огрызаясь лучами, дрейфовали к Нептуну.

Нептун из шара уже превратился в гигантскую зеленую полусферу под нами, сзади и выше тускло блестел Тритон. Тритон, который был нашей целью — источник луча, убивающего Солнце, место, где находилась дьявольская машина, которую мы должны были разрушить. Но сейчас нам было не до Тритона, нас поглотила стихия чудовищной битвы. Два флота поливали друг друга лучами, скользя уже в верхних слоях атмосферы Нептуна! Его воздух ревел вокруг наших космолетов, и тут мы выяснили, что в условиях воздушного боя цилиндры уступают нам! Они опять построились полукругом, стремясь поразить нас с флангов, но наша узкая колонна, концентрируя огонь в одном направлении, буквально косила их ряды! И хотя их лучи уничтожали десятки наших космолетов, мы уничтожали их сотнями! Теперь численное преимущество было у нас!

Глаза Марлина сияли от волнения, при виде разгрома нептуниан. Уайтли, Рэндалл и я ликовали. Все больше и больше цилиндров падало на Нептун под смертельным ливнем наших концентрированных лучей, все слабее и слабее было сопротивление дискоидов. Мы уже неслись сквозь облака, под нами блестела металлическая оболочка гигантской планеты. Мы увидели, что у противника осталось всего около тысячи кораблей, не больше, а скорее меньше, чем у нас, несмотря на все наши прежние потери! Их корабли один за другим, превращались в обломки, битва оборачивалась в нашу пользу.

Мы ликовали. Нептуниане увидели, что продолжение битвы превращается в самоубийство. Они не могли изменить строй во время полета, не подвергая себя большей опасности, поэтому в отчаянии они сделали совершенно неожиданную вещь. Их подбитые нами, но еще не упавшие корабли, огромная масса горящих цилиндров, пошли на таран! Два флота перестали существовать, сменившись хаосом, центром которого стала падающая куча горящих обломков, в которой перемешались искореженные нептунианские и земные корабли!

Когда армада горящих цилиндров врезалась в наш строй, мне показалось, что вокруг разверзся ад! Грохот взрывов и визг осколков, яростное пламя и бушующая вокруг буря смертоносных лучей действительно были картиной, достойной преисподней. Я увидел, как два стремительных цилиндра несутся на нас, едва успел от них увернуться, а когда они прошли под нами, увидел, как Рэндалл кромсает их лучами, увидел, как еще один цилиндр и один из наших кораблей, столкнувшись, превратились в падающие горящие обломки! Услышав тревожный крик Уайтли, я каким-то чудом, успел увернуться от луча, направленного на нас одним из цилиндров, и увидел, как этот луч поразил другой цилиндр! И все это время, пока я выписывал невероятные виражи в холодном небе Нептуна, Рэндалл непрерывно поливал подлетающие цилиндры ураганом разящих лучей!

Битва распалась на хаос поединков между цилиндрами и многогранниками, тысячи кораблей с обеих сторон, кромсая воздух лучами, превращали друг друга в обломки! Град обломков непрерывно сыпался на металлическую оболочку гигантской планеты, шторм сражения разрывал небеса! Чудовищная битва, в которой погибла примерно половина каждого из флотов, помутила мой разум, я действовал, как автомат. Ни разум человека, ни, наверное, разум дискоида-нептунианина, не были созданы для таких самоубийственных сражений! Внезапный крик Марлина вернул мне ясность рассудка. Цилиндры покидали поле битвы.

— За ними! Черт! Они собираются… — осенило нашего главнокомандующего.

Но прежде чем он успел закончить фразу, прежде чем наши космолеты успели подняться, цилиндры обрушили на нас лучи своих двигателей!