– Аслан поджег тот гарнизон? – едва шевеля губами, уточнила Ева.

– И не только! – оживился Данте. – В то время, пока Адам рос и формировал антитеррористическую коалицию, Аслан, как на станке, штамповал боевиков и смертников. Правда, лет пять назад он завязал.

– А ты – нет, – подметил Александр. – Тогда и произошел раскол?

– Нет, это случилось намного раньше. Слишком долгая история, – поморщился Данте.

Складывалось впечатление, что он до сих пор верит в то, что будет рассказывать только то, что захочет и посчитает нужным, даже несмотря на безоговорочные улики, указывающие на его вину.

Ева частенько представляла себе эту встречу и предполагала, что, разоблачая самого ненавистного ей человека на Земле, будет чувствовать себя на коне. Но сейчас она была раздавлена. Весь последний год ей хотелось вернуться в прошлое и предостеречь Адама. Чем больше информации она собирала, тем с большей досадой думала о том, что Адаму не были известны факты о его враге. А теперь она радовалась, что ему не довелось узнать о самом большом предательстве в его жизни.

Усадив Данте в машину к своим коллегам, Александр проводил Еву до ее автомобиля.

– Мне жаль, что тебе пришлось услышать это.

– Ничего, переживу. Вот Адам не пережил бы, если это и впрямь правда.

– Уверен, мы выясним это. И много чего еще. Данте – болтун и трус. Просто хорохорится пока. Такие персонажи представляют ценность для расследования. А знает он немало. И назовет еще много имен.

Эпилог

Ева проводила родителей и, устроившись с кружкой какао у окна, смотрела на заснеженный двор, когда зазвонил ее мобильный.

– Ева, хочу сообщить тебе, что Данте раскололся! – донесся до нее возбужденный голос Добронравова. – Как я и предполагал, на него следовало совсем немного надавить, и он распустил слюни-сопли, а заодно выдал информацию о планируемом теракте в одной из московских школ.

Ева вздрогнула, напряглась, ладони вспотели, вспомнился «Летний дворик» до погребения под завалами. Серая пыль точно так же, как год назад, резала глаза, а в нос ударил запах затушенного кострища.

– О боже, – только и вымолвила она.

– Все в порядке, – поспешил успокоить ее Александр. – Мы успели вовремя. Угроза миновала. И это благодаря тебе!

– Спасибо, Саша, – выдохнула она. – Спасибо, что выслушал меня, что откликнулся. Это часть искупления для меня.

– О чем ты?

– Как-нибудь потом расскажу.

– Договорились. – Александр вложил в это слово искреннюю надежду на продолжение их общения. – В ближайшее время я буду занят обработкой полученной от Данте информации. Я позвоню тебе, как только освобожусь, если ты не против. Завтра выезжаю на несколько дней на базу отдыха на Оке. Вчера там задержали несколько подозрительных лиц, предположительно потенциальных смертников. Нужно там все хорошенько обследовать.

– Хорошо. А что ты делаешь в следующие выходные? Сможешь выкроить полдня?

– Для тебя конечно. Очень постараюсь. Нужна помощь?

– Возможно, тебе покажется странным мое предложение, ведь мы совсем мало знакомы. Но мне кажется, я научилась разбираться в людях. За время нашего недолгого общения я разглядела в тебе человека честного и благородного. В общем, я планирую крестить Адама, а мне не хватает крестного. Сегодня я не вижу в своем окружении других достойных кандидатур на эту роль.

– Я, честно говоря, далек от церкви, – растерялся собеседник, – но буду рад. Для меня это большая честь и ответственность. А с крестной определилась?

– Да, это моя школьная подруга. Мы, правда, давно не виделись, но на днях я планирую заехать к ней. Надеюсь, она не откажет.

– Не откажет. Это настоящая удача и большая честь – породниться перед Богом с сыном таких самоотверженных борцов за мир и справедливость, как ты и Адам.