— Ой как здорово! — просияла Ариэль. — А стаут — это азотное?

— Милая барышня, через азот можно прогнать всё, что угодно. Другой момент, что мы стараемся делать это лишь тогда, когда иначе пиво невозможно пить из-за горечи, — Джеймс расхохотался, а потом вдруг посерьёзнел. — Но ваше вкусное. Правда-правда.

Инферняхи пошушукались между собой, а затем Ариэль вслух:

— Крез-тан байль крези!

— Э-э-э… — Джеймс в растерянности посмотрел на меня, на Ариэль. — А можно записать?

Он достал из кармана авторучку и небольшой блокнот, открыл на чистой странице и протянул Ариэль.

— Давайте я, — перехватил я блокнот, понимая, что принцесса с такой казалось бы простой задачей справиться пока не готова.

Вообще, слушали девчонки очень внимательно, и Нага, как лучше всех знающая английский, постоянно что-то поясняла подругам. Но и у Ариэль к языкам способности явно имелись. Короткие несложные фразы она и на английском выдавала.

В блокноте я написал латиницей: «Krez’tan ba’l krezi».

— И что это значит? — приподнял бровь Джеймс.

— Хороший день, чтобы зажечь, — улыбнулся я.

Наша незапланированная стоянка продлилась три дня. На это время две местные семьи с общими корнями съехались вместе и освободили для нас аж целый дом. Столовались мы всё это время в том самом кабаке. Без изысков, но после консервной диеты — самое оно.

И пока не занимались ремонтом — просто отдыхали.

Преимущественно гуляли. Виды здесь русскому глазу, не говоря уж об инфернском, непривычные — а от того ещё более завораживающие. Суровой эту природу вроде и не назовёшь, всё же мы сейчас были гораздо южнее Москвы, но вот минималистичной уж точно.

Покатые зелёные холмы, а за ними такие же холмы, а за теми холмами ещё холмы. Если земля не была задействована под сельхозугодья, значит на ней просто колосилась невысокая аккуратная травка. Без цветов, без кустарников, и даже без милых сердцу лопухов и репьёв.

Линия побережья — резкий скалистый обрыв. Океан, когда спокойный — синий-синий, цвета горечавки. Вот только спокойным он бывал крайне редко, потому что ветра здесь дули практически без перерыва, преимущественно с запада.

И в этом отдельный кайф насчёт полного отсутствия гнуса. Дома-то, в Коломне, сейчас самый сезон комарья; жрут небось нещадно.

По утрам от моря поднимался туман, когда тёплый мягкий западный ветер проникал между остывшими за ночь скалами. Но стоило солнцу немного пригреть — и от тумана оставались лишь воспоминания.

Утром первого дня в город вернулись женщины и дети. Вторым было поручено срочно рисовать картинки с дирижаблем и батальные сцены, на которых я голыми руками разрывал носорогов, и тащить мне. Увы и ах, слава прошла мимо Михаила Лунатовича, но он особо и не претендовал.

На второй день стараниями Джеймса прибыли ремонтники из ближайшего крупного города и взялись за работу. По сути, повреждения были не такими уж и серьёзными. Два баллонета под замену, заправка и ремонт обшивки. К тому времени, когда ремонтники добрались до дирижабля, мои паучки и так её почти восстановили. Пришлось заливать про секреты рода. Опять. Интересно, как я деду буду про паутину объяснять?

Кроме того, надо было освежить гондолу. Всё-таки во время падения мы выкинули наружу весь салон и всю кухню.

Правда, заправка всего двух баллонетов гелием здесь, в Ирландии, обошлась в три раза дороже, чем заправка всего дирижабля у ацтеков. Вот ведь! Впрочем, не удивительно — почти весь гелий в мире добывают как раз там, неподалёку от Арапахо. А, как известно, рупь за сено, два за воз, полтора за перевоз.

Пока мужики шаманили дирижабль, я взял у Килпатрика аккумуляторную болгарку с алмазными дисками, сгонял в поле и напилил рогов. Парочку оставил местным, как сувенир, а остальное отправил самому себе в Коломну, службой доставки. Получилось-то не маленько, с четверть тонны. А у нас и так с грузоподъёмностью впритык.

Что ещё?

Попробовал карамельный портер имени себя и должен признать, что штука эта весьма забористая. Крепкая и при том настолько плотная, что можно ложкой есть. Но вкусная! В этой жизни ещё не натыкался на столь вкусное пиво.

Вечером второго дня посидели с Килпатриком и прикинули, как бы нам наладить поставки пива в Коломну. Ни до какой конкретики не дошли, но контактами обменялись. Он вроде не против, да и я только за. Денег много не бывает, и зарабатывать мне как-то надо. Это там, за океаном, у меня есть разломная кормушка, но я-то не там, а здесь. И здесь мне так разгуляться не дадут. Точнее, попробуют не дать.

У всех свои интересы. У всех свои сферы влияния. Кто успел, тот сидит, ест и рычит на других, чтоб неповадно было лезть.

А что до мифрила…

По правде говоря, у меня пока не было ни единой мысли насчёт того, как и кому его загнать. Если только о-о-о-очень медленно и о-о-о-очень аккуратно отщипывать по кусочку для семейного бизнеса, — благо артефакторы, — но так ведь для этого нужно открыться деду.

Отмаза типа «в песочнице нашёл» или «зубная фея под подушку сунула» не прокатят.

А впрочем, может и правда деда подключу.

На третий день в город приехали запоздавшие егеря. Чтобы ко мне не возникло лишних вопросов, пришлось изо всех сил умалять свои подвиги. Носороги в моём пересказе оказались карликовыми, а никаких волкорлов отродясь не было. Разлом был не оранжевым, а красным, да и вообще мне очень повезло. Правда, егеря послушали и местных жителей, и детские рисунки посмотрели. Проворчали что-то насчёт чрезмерной скромности и убрались. Всё же спасение людей и закрытие разломов — не преступление.

А ещё нас с инферняхами объявили почётными жителями Клохера. Так что если вдруг из-за сильного ушиба или паразита в мозгу принцесса Ариэль решит доживать свои дни рядом с пивоварней на Атлантическом побережье, то до этой мечты ей рукой подать.

Накануне вылета, как это уже принято, опять сели за стол. Правда, на этот раз никто не борщил. Девочек и так уже тошнило от одного вида пива, а потому просто лампово посидели с местными, послушали волынку и на дорожку объелись бараниной.

Ну и полетели. С первыми лучами солнца мы поднялись в воздух.

Вся дальнейшая дорога обошлась без приключений. Пролетели по югу Ирландии, потом через всю старушку Англию, пролетели над Ла-Маншем.