Шрифт:
Закладка:
Прот зевнул:
— Да, я знаю.
— И ещё: Хокинг[144] сказал, что ничто не может покинуть пределов чёрных дыр, но при этом они способны излучать радиацию. Правда или ложь?
— Ложь!
— Они не могут?
— Наоборот — они могут пропускать всё, что угодно. Иначе как ты объяснишь БОЛЬШОЙ ВЗРЫВ[145], который начался С САМОЙ ЧЁРНОЙ ДЫРЫ всех времён?
— Как я могу поблагодарить тебя за твои ответы?
— Скажи своим знакомым космологам, чтобы держались подальше от ЗВЁЗД, пока они не поймут, что остальные живые существа во ВСЕЛЕННОЙ созданы не ради их выгоды.
Позже, когда мы собрались за столом, прот заметил: «В этот день вы, люди, проявляете свои лучшие качества, когда начинаете замечать других людей, а не только себя самих. Почему бы не разделить эту щедрость духа со всеми живыми существами на ПЛАНЕТЕ хотя бы сегодня?» Он допил свой глогг[146] (у Карен скандинавские корни) и попросил ещё. По крайней мере, одна из нас, Эбби, давно разделяла убеждения прота на этот счёт.
На этот раз Карен приготовила утку с бататом и огромную тарелку фруктового салата. Прот съел его весь без остатка, затем откинулся на спинку стула и поглаживал булькающий живот.
— Собираюсь сесть на диету, когда вернусь на Ка-Пэкс, — сообщил он, вздыхая.
Я подумал: «Как по-человечески!»
Беседа свернула к обсуждению наших планов на следующий год, начиная с вечеринки, на которую Карен планировала собрать всех друзей семьи.
— Одна из самых грустных вещей в вас, людях, — сообщил нам прот, — то, что вы с надеждой смотрите в следующее тысячелетие, ожидая лучшего будущего. Но вы проснётесь в следующем веке, и всё будет так же, как и раньше. За исключением одного, — добавил он сухо. — Следующий век будет для вас последним.
Но Рэйн не поверила:
— Прот, с чего нам начать спасение нашего мира?
— Со всего сразу.
— Со всего?
— Всё взаимосвязано. Например, вы не сможете сократить численность населения, не отказавшись от своих религиозных верований. Но вы не сможете от них отказаться, поскольку в людях полно невежества, им не хватает знаний. А вы не сможете исправить этого, пока богатые люди за счёт денежных вливаний поддерживают статус-кво[147] в этом вопросе. Если вы продолжите поддерживать статус-кво, окружающая среда вскоре будет разрушена. Но вы не сможете защитить окружающую среду от разрушения, пока не сократите численность населения. Мне продолжать?
— Давайте сначала откроем подарки! — выкрикнула Стар к всеобщему облегчению.
Подарки были привычными: галстуки, лосьон для бритья, компьютерные игры для детей, пискливая игрушка для Окси, сушёные фрукты для прота. Но оказалось, что и прот приготовил подарки. Он протянул мне коробочку.
— Ты первый.
Надеясь, что не обнаружу неприятного сюрприза, я осторожно открыл коробку. В ней была ещё одна, поменьше. А в ней была ещё одна, меньшего размера. А внутри была ещё одна, которую открыть бы не удалось. Я не знал, плакать мне или смеяться. Другие открыли свои подарки и, не произнеся ни слова, осторожно отделили свои крошечные коробочки от чужих.
— Давайте посыплем ими дерево! — предложила Стар. Мы так и поступили.
Прот приподнял свои очки и пожелал всем счастливого Рождества. «И приятной пенсии для всех присутствующих старичков. Желаю им прожить тысячу лет!» Бокалы зазвенели, как маленькие колокольчики.
После того, как Стив окончательно добил прота вопросами, я отвёл Фрэда в сторону и рассказал о прогрессе в лечении Роберта.
— Худшее позади, — заверил я Фрэда. — Теперь он готов принять прошлое и перейти на следующую стадию — скорбь. К счастью, если у нас будет достаточно времени, мы сможем ему помочь.
Фрэд кивнул, но казался рассеянным. И тут я понял, что сейчас он решится рассказать мне то, что его беспокоило. Если он больше не хочет быть актёром (я понимал, насколько тяжела эта профессия), тогда кем? Возможно ли, что он решил пойти по моим стопам и стать доктором? У нас в семье будет ещё один психиатр? Я слегка подтолкнул его.
— Ты смог поговорить с протом тогда?
— Да. Он помог мне принять решение.
— Какое решение?
— Поделиться тем, что давно меня беспокоило.
Мне не понравился тон его голоса.
— Я слушаю, сынок.
— Пап, — выпалил Фрэд. — Я не хочу переезжать в ваш дом и не хочу жениться.
— Ты имеешь в виду…
— Нет, я не гей. На самом деле у меня слишком много женщин, я с ними не справляюсь.
— Я думал, только балерина.
— В действительности две балерины, стюардесса и помощница режиссёра. На данный момент.
— Звучит так, как будто тебе нужна помощь, Фрэд.
— Нет, спасибо, пап. Я получаю слишком много удовольствия. В первую очередь хотелось бы поговорить с тобой о доме. Знаю, ты подумываешь передать его мне, и знаю, как важно для тебя сохранить его для семьи. Но это мне не подходит. Как и жизнь в пригороде.
— Почему сейчас, Фрэдди? Почему ты сказал об этом только сейчас?
— Я думал тебе сказать, когда мы были в смотровом кабинете. Не хотел потом пожалеть о том, что сказал слишком поздно.
Это я мог понять.
— Значит, ты не хочешь быть психиатром?
— С какой стати я должен хотеть стать психиатром? Мне нравится играть на сцене. Кстати, хотел похвастаться повышением: меня взяли на бродвейскую постановку «Отверженных»!
Теперь настала моя очередь его обнимать.
— Отличные новости, Фрэдди! Мои поздравления!
— Спасибо, пап.
Но сюрпризы на этом не закончились. С протом всегда так. Когда все покинули комнату, он отозвал меня в сторону и прошептал: «У Карен рак груди. Сейчас он не представляет опасности, но нужно пойти к врачу».
Этой ночью, когда мы, наконец, легли в постель, я спросил у Карен, когда она в последний раз делала маммограмму[148].
— Странно, что ты спрашиваешь. Я делала её месяц назад и получила отрицательный результат. Но прот сказал повторить процедуру.
— Собираешься повторить?
— Прямо в начале года.
— Счастливого Нового Года, — сказал я мрачно.
— Не глупи. Такое случается с возрастом. Здоровье со временем ухудшается. Поэтому мы должны радоваться жизни сейчас, пока не стало слишком поздно.
После этих слов я дал себе клятву уйти на пенсию как можно быстрее после неизбежного «исчезновения» прота.
Позже я узнал, что перед тем, как поехать к нам на Рождество, прот появился в четвёртом отделении
