Шрифт:
Закладка:
И наконец, Рая приехала в гости к Марине.
— Какая ты милая, — обняла ее прямо в прихожей Марина. — Точно такая, как я себе представляла. Как будто совсем родной человек.
— И ты тоже. Родная. И еще красивее, чем на фотографии.
Второе было правдой. И это снимало последние сомнения и давило крохи жалости. Она, эта Марина, ведь не пожалела Стасю, когда ловила Никиту в сети своей красоты.
Рая вошла в комнату, которая была и гостиной, и спальней. Вторая, совсем крошечная, каморка была детской.
А эта комната… Да, здесь все скромно, даже бедно и чисто. Но все равно все кричит о пороке, о бесстыдстве, о сладком грехе. Рая смотрела на широкий диван, на яркие, смешные подушки и видела эту женщину. Без ее блеклого халата, без аптечной резинки в пышных волосах. Это вызывающе соблазнительное тело прижималось к мускулистой груди и животу Никиты, этот яркий рот целовал его губы, обещал любое блаженство. Такие женщины умеют утолять прихоти мужчин. Вовремя Рая к ней пришла. Она получила здесь то, что сейчас нужно. Вдохновение. Она испытала ревность Стаси, похоть Никиты, собственное возбуждение от проникновения в суть чужого греха.
И следующий шаг был для Раисы очевидным. Она, как опытный сценарист, как автор криминальных разоблачений, поняла, чего не хватает ее сюжету. Неотвратимого, хлесткого удара. Видеоматериала. И друг Гугл ей тут же помог.
Рая зарегистрировалась на двух специфических сайтах и опубликовала скромное объявление: «Требуется личное видео за умеренную плату». И получила три предложения, из которых выбрала одно: в нем не было ошибок, и автор подписался своим именем — Николай. Рая позвонила по указанному телефону, встретилась с незаметным и немногословным парнем в нейтральном месте, объяснила задачу. Заплатила аванс, сказала, что вторую часть перешлет после получения результата на карту.
В тот же день позвонила Марине:
— У меня для тебя хорошая новость. Я нашла мастера, который умеет исправлять брак ноута, ты жаловалась, что у тебя сбивается работа. Отличные рекомендации. Он тебе позвонит, зовут Николай. И еще: не вздумай только спорить со мной. Я ему заплатила аванс. Когда все сделает, заплачу остальное. Но только по факту. Он и ко мне придет кое-что поправить.
— Рая, мне так неудобно…
— Брось. Очень даже удобно. Я притащилась к тебе и даже не сообразила купить ребенку игрушку. Вот и выберите вдвоем от меня на сэкономленные деньги.
Пришел срок начала решительных действий. Для них все было готово.
И день выдался такой хороший, яркий и прозрачный. Настоящая весна, еще не пробившая толщу холодов, еще скрывающая свою пылкую и стремительную, как половодье, суть. Рая вышла из своего «жучка» во дворе офиса, неторопливо и уверенно направилась ко входу. Краем глаза она видела свое отражение в стеклах машин. Это была женщина, которой под силу управлять судьбами. Женщина, настолько сдержанная и скромная, что ничем и никогда не выдаст свою настоящую силу. Женщина-совесть. Женщина-доброта и справедливость.
На Рае был бежевый костюм из кашемира, бледно-розовая шелковая блузка, она в первый раз надела легкие, открытые лодочки на каблуках. Они мелодично отстукивали темп ее движения, гармоничный рисунок чистых, изобретательных мыслей, которые все до одной были посвящены другим людям. Рае так легко и глубоко дышалось. По ступенькам крыльца она почти взлетела. Так торопилась увидеть подругу Стасю.
Рая вошла в отдел, отмахнулась с нежной улыбкой от комплиментов с разных сторон, положила сумку на свой стол и увидела, что Стаси на ее месте нет.
— Она побежала в туалет, — перехватила ее взгляд сослуживица Люба. — Зеленая, согнулась. Я думаю, она отравилась.
Рая нашла Стасю в уголке между раковиной и кабинками. Она стояла, держалась руками за мраморный подоконник и тяжело дышала. Пыталась дышать, как рыба, выброшенная на мель.
— Сердце? — встревоженно бросилась к ней Рая.
— Все, — беззвучно выдохнула Стася. — Просто все. Такой комок. Запеклось.
— Никита?
— Не ночевал.
— Так. Соберись. Иди во двор на солнышко. Подыши глубоко, погрейся. Я забегу в отдел, возьму наши сумки и скажу, что повезла тебя к врачу. Ты отравилась. Жди меня. Поедем к тебе.
В квартире Стаси и Никиты пахло воровством. Иначе не определишь тот тоскливый налет, который разъедал уют и тепло убежища на двоих. Свет покоя, аромат доверия, нежная и томительная тайна супругов — все это было взломано. У коварного хакера пошлый ник — «любовный треугольник». Что-то не так, и все выглядит по-другому. Не так брошен плед на кровать, не так стоят чашки. И две подушки, как предательницы, рассказывают целому свету о том, что видели одинокую ночь Стаси, ее горькие и стыдные слезы. Одна подушка была скомканной. На другой этой ночью никто не спал.
Стася и вошла в свою квартиру, как в чужую. Прошла, держась за стенку, до кухни, бессильно опустилась на табурет. А Рая принялась хлопотать. Сварила кофе, приготовила тосты с сыром и колбасой, нарезала помидоры и огурцы, заставила Стасю выпить стакан апельсинового сока.
— Ты думай сейчас только об одном. О том, что тебе нужно вернуть силы. Они нужны не для того, чтобы киснуть и плакать. Они нужны для борьбы и победы.
— О чем ты? — слабо улыбнулась Стася. — Какой борьбы и над кем победы? Над Никитой, что ли? Мне не нужна эта победа. Если все серьезно, мне силы действительно понадобятся. На очень короткое время. Чтобы отпустить его с миром.
— А давай ты не будешь сейчас говорить всю эту ерунду, которую придумала от бессилия. Давай ты все же поешь, выпьешь кофе, а потом послушаешь меня. Ты даже отдаленно не представляешь, с чем я к тебе пришла. Не с пустыми руками точно.
Когда они вошли в гостиную и сели на диван перед столиком с ноутбуком, Стася прятала под ресницами надежду. Она даже порозовела, так подействовала на нее уверенность Раисы. Что рассчитывала она услышать или увидеть? Стася боялась мечтать, но ведь все возможно.
К примеру, Никита, симпатизируя Марине, просто сидит ночью у постели ее заболевшего ребенка. И честно признается влюбленной в него женщине в том, что она ему нравится, но он слишком любит жену. Ведь что-то именно такое может узнать Рая, она столько времени потратила на то, чтобы войти в круг Марины. И если это так, если это хотя бы приблизительно так… Стася все сделает, чтобы и Марине, и ее ребенку жилось легче. Она пойдет
