еще тоже маленький, только что физически крупный.

Оказалось, меня вдруг не стало. А та тетя, которая вместо меня, много плакала, извинялась, шарахалась от всех. Но она — не я. Софи это сразу поняла и отказалась идти к той тете на руки. И сам Марс тоже сразу понял, что она — не та, не настоящая мама Софи. Он сказал об этом двум дедушкам — месье Леондру и магистру Эррадо. И те ответили, что Софи будет жить в доме маркиза Нобля, и забрали ее из университета.

А еще приходил высокий черноволосый дядя с хвостиком. Он был ужасно расстроен и горевал. И долго о чем-то беседовал с папой и дедушкой Марсика и просил их помочь. Марсалис не знал, в чем ему нужна была помощь. И в дом дедушки Софи приходили смешные девушки и парни. Говорили, что они ищут маэстрину. Только другую, не ту, что сейчас. И не в курсе ли его сиятельство, что случилось?

Это было несколько дней. А Софи все время плакала и хотела к маме. Но не к той тете, которая выглядит как мама, а к правильной и любимой. И тогда Марсалис попросил своего папу, чтобы он привез к ним гронха настоящей мамы Софи. Той тете он не нужен, она боится Гришу. И бедный питомец тоже все время плачет и скулит.

Собравшись вместе, двое детей и гронх стали искать меня.

— Только, тетя Маша, вы очень далеко оказались. Мы искали, искали, но никак не получалось. Глиша и Софи на вас настлаивались, но путь все влемя облывался. Нам не хватало сил.

— И почему все же удалось? — спросила я, утирая слезы радости.

— Я ту, чужую тетю поплосил помочь нам и дать ее память. Потому что Софи очень скучала по маме. Та тетя снова плакала-плакала, но дала мне заглянуть ей в голову. А там я увидел ваше лицо, вот это, и поймал облаз, — прикоснулся он пальчиком к моей щеке. — И тогда мы с Софи сложили силы, а Глиша подключился и унюхал нам дологу. И мы плишли к вам.

— Спасибо, мои милые. Если бы вы знали, как я по вам скучала!

— Мы тоже. Вы холошая, тетя Маша. И Софи вас очень любит. Она искала вас и звала. И мы нашли.

— А как назад? В Одимен? Или на Изнанку?

Марсалис помолчал, подумал, потом пожал плечами и с детской непосредственностью заявил:

— Не знаю.

— Та-а-к. То есть вы пришли ко мне, но, как вернуться домой, ты не знаешь?

— Нет. Я маленький еще. Но Софи хотела к маме и плакала, и я нашел вас для нее. И Глиша плакал и выл. Им плохо без вас, тетя Маша. А вы класивая. Только длугая.

Я помолчала, переваривая глобальность попадалова. Сначала я одна на Земле очутилась, а теперь у меня два ребенка и демонический пес. Который, к слову, подозрительно поджимает хвост и вот-вот запросится по нужде.

Панические мысли я гнала, помня, что Марсалис умеет их читать. Поэтому никакой истерики. Все обязательно наладится. За мной пришла Софи, ее сопроводил Марс. А за ним наверняка придут папа, мама или дедушка. Да, точно! Они же демоны, они наверняка это умеют. Если уж Софи и Гришка меня отыскали своими неведомыми магическими способностями, то уж взрослые матерые демонища точно смогут.

— Хотите кушать? — спросила я. — Сварить вам кашку? А потом я включу вам мультики.

Кашку пока никто не хотел, а вот мультики — да. Они не знали, что это, а я не придумала ничего другого, чем можно было бы мгновенно занять детей.

И пока они нырнули с головой в мир мультипликации, я судорожно организовывала нам быт. И показывала гронху, как пользоваться земной сантехникой.

Опять вознесла благодарности интернет-шопингу и срочной курьерской доставке. Уже через час у меня имелось все необходимое для двух малышей, одна из которых еще пребывала в подгузниках.

А гронх невозмутимо хрустел собачьим кормом. Я подумала, что демонической твари уж точно не повредит то, от чего не дохнут обычные собаки. Не так вкусно, как свежий баран, но… Гришка сначала подозрительно принюхивался, потом всеми тремя головами попробовал, а потом ничего, сожрал двадцатикилограммовый мешок за один присест, запил тремя литрами молока. Радует, что следующая кормежка лишь через несколько дней. Змею я тоже не обидела. Хвост она там или не хвост, а смотрела плотоядно. Ей выдала кусочек мяса и мисочку молока. Заглотнула и выпила. М-да.

И дети уминали все, что я им давала. Софи уже вовсю отбирала у меня ложку, щедро пачкаясь сама и забрызгивая стол и пол вокруг. Но я была так счастлива ее видеть, что только улыбалась и вытирала чумазую любимую мордашку.

Я ждала до вечера, вздрагивая от малейшего шороха. Думала, вот сейчас откроется портал, из него выйдет встревоженный магистр Эррадо и устроит нам всем разнос. Мне, что я такая непутевая и угодила в свое родное тело и в свой мир. Марсалису, что он опять сбежал от нянек и телохранителей. Софи… ну ладно, она мелкая, ее бесполезно ругать. А вот Гришке точно перепало бы за компанию.

Но к нам никто не шел. А я ведь даже вещи собрала по-быстрому, чемодан приготовила. Ну раз уж дети пришли во плоти, то и меня они могут забрать не только в виде души, но и в теле, с одеждой и с багажом.

Детей такая ерунда, как то, что они в другом мире, совершенно не смущала. Серьезный мальчик Марсалис просто выполнил просьбу своей милой подружки, нашел ее пропавшую маму. Софи радовалась и не слезала с моих рук. То, что я выгляжу иначе, чем во все те месяцы, что нянчилась с ней в Одимене, ее совершенно не смущало. Мама и все тут. Гронх был просто счастлив, что он снова с обожаемой хозяйкой, а уж блондинка она, брюнетка, рыжая, молодая, взрослая, в том мире или в этом, ему было без разницы. Он топал за мной по квартире хвостиком, когда я переходила из помещения в помещение. Вламывался в ванную и уборную и не выпускал меня из поля зрения ни на секунду.

А вечером мы все улеглись спать. После ужина, игр, сказок, мультиков и ванны с пеной и игрушками. И мне пришлось придумывать, как уложить детвору с собой так, чтобы Софи не придавить и чтобы она не укатилась с кровати. Но всех угнездила, устроила, и вот тогда, пыхтя словно адский котел, ужавшийся в размерах гронх тяжело взобрался на кровать. И улегся у меня в ногах так, чтобы касаться меня, но не придавить. Весил он, словно чугунный мост, хотя и стал размером с бульдога.

— Гриша, на пол, — велела я.

Он вздохнул, закопался средней мордой в одеяло и не шелохнулся.

— Гриша!

Но нет, он вздыхал, сопел, пыхтел, прижимал все три пары ушей, отводил шесть глаз, но ни в какую не уходил на пол.

— Ладно, но только пока мы здесь, на Земле, — сказала я ему. — Вернемся домой, чтобы я тебя в постели не видела!

Я договорила и затихла, осознав, что только что назвала Одимен — домом. Вот уж верно: дом там, где осталось сердце. А мое сердце рвалось к Артуру, Софи, Гришке, моим студентам, к демонам и к вредному, но неплохому маркизу Ноблю.

А довольный своей маленькой победой Гриша аккуратно обвил мою ногу хвостом. У меня чуть сердце не выпрыгнуло, когда я почувствовала кожей прохладную змеиную чешую.

— Гриша, я ворочаюсь и брыкаюсь. Я придавлю твой хвост, — попыталась я аккуратно высвободить ногу из захвата.

Ага, как же! Мое цобачко было так счастливо, что я нашлась, и так боялось снова меня потерять, что решило не выпускать из-под присмотра ни на мгновение.

В общем, мы с детьми и Гришей застряли на Земле.

За нами никто не приходил. Вещие сны меня не посещали. Никаких чудес не случалось. Я еще наивно просидела в квартире весь следующий день, а потом побилась головой о стол, засучила рукава и принялась жить дальше.

Кое-что пришлось докупить для детей. Коляску, одежду, обувь. Поводок для гронха. И изрядно поломать голову, как спрятать его две дополнительные головы и хвост-змею.

В итоге нашла собачий шуточный карнавальный комбинезон с капюшоном а-ля Змей Горыныч. И пришлось пришить самой футляр для хвоста. А дырки двух боковых капюшонов зашить полупрозрачной тканью в тон. Если сильно не приглядываться, то казалось, что две боковые головы как бы игрушечные.

Ну да, такая вот странная дамочка. Дети, одна — блондинка, второй — негритенок. Собака, принаряженная сказочной нечистью. А куда деваться? Не могли же мы безвылазно сидеть в квартире. У меня еще и рабочие проекты кое-какие требовали завершения.

И Софи с Марсом не хотелось держать взаперти. Мы посетили зоопарк, детские площадки и лазательные уголки в торговых центрах, игровые зоны с отдельной территорией для совсем маленьких, сходили на театральную