– Если ты сейчас же не заткнешься, я за себя не отвечаю! – взорвался багровый как свекла командор, сжимая кулаки.

– Хорошо-хорошо, напарник, я ведь не «дикий бык, который столь безрассуден, что бросается на обернутое красной тряпкой дерево, в неистовстве вонзая в него рога. И тем дает охотникам поймать его», глупышка…

– Что, интересно, да Винчи делал в Вероне? Он, как помнится, жил во Флоренции, – попыталась я перевести разговор на другую тему.

Все задумались, значит, драки не будет. А коту отомщу потом за Алекса, так что он пожалеет, что на моем месте не ушастая сова. В том плане, что это птичка не самая крупная, с ней бы он справился, а со мной – ха!

– Какая разница, – почесал лапкой за ухом агент 013. – У него могла быть тысяча причин. Расписывал местную церковь, строил фортификационные сооружения, испытывал парашют, гостил у друзей, презентовал новую картину, навешал старую любовницу… Италия не такая большая страна, и расстояния между городами у них меньше, чем у нас в России между соседними деревнями.

– У нас? Так ты, кажется, украинец.

– Я кот, рожденный в СССР! – гордо поправил он.

Я смерила его серую морду одобрительным взглядом, все обиды были забыты – что нам делить, когда у нас одна родина на двоих. Через час, который нам понадобился на сборы, мы, не предупредив шефа, тайно вылетели в Верону.

Ах этот чарующий аромат Италии! В нем перемешан привкус сточных вод, апельсинов и моря… Плюс не перебиваемый ничем запах свежей рыбы, такой соблазнительный, что у котика сразу закружилась голова.

На городской площади рядом с церковью Сан-Дзено Маджоре, как гласила надпись над дверьми, и фонтаном, у которого Алекс плодотворно пообщался вчера с да Винчи, дрались на шпагах какие-то мальчишки лет четырнадцати-пятнадцати. По одежке явно из аристократов, но при этом обзывая друг друга такими словами, какие, я думала, можно услышать только на криминальных задворках хоббиточьего квартала, а никак не в пристойном итальянском городе…

– Безобразие, куда смотрят родители! – укоризненно покачала я головой, поцокав языком. Пока не знаю, что такое материнство, и ни черта не смыслю в воспитании детей, можно и понаслаждаться, критикуя уже состоявшихся пап и мам.

Но тут в драку вмешались слуги, потом в считаные секунды подоспели горожане с дубинками и алебардами, домочадцы горожан и затеявших драку юнцов, вооруженные кто чем в зависимости от статуса и пола… Ну и гулянье развернулось! Где стража, а?

– Постой же, трус Монтекки!

– Ты, Капулетти, плут! Пусти, жена!

Стоящий рядом молодой человек чисто английской наружности, наблюдающий драку с интересом букмекера, повторял вслух, водя пальцем по воздуху, как бы записывая в памяти:

– Ты, Капулетти, плут… Или здесь будет лучше «трус»? Пусти, жена… Неплохо…

Агента Орлова с агентом 013, разумеется, втянули в драку. Хотя, собственно, когда наши отказывались? На моего мужа кинулись сразу несколько человек и повалили в лужу, он только шпагу успел вытащить, хорошо хоть сам не поранился и никого не поранил. Я с проклятиями полезла за него заступаться. Храбрые итальянцы буквально шарахнулись от моего зверского лица и боевого клича гуронов. Вот ведь полезная штука, кстати…

– Ну и свинство, костюм испорчен, из зарплаты вычтут, а за что?! – расстроился Алекс, с моей помощью кое-как оттирая грязь и снова бросаясь в потасовку.

– «Горностай скорее умрет, чем испачкается», верно? – радостно издевался разгоряченный дракой кот, разбрасывая цитаты из да Винчи направо-налево. – Эй, брат Монтекки, полегче со шпагой, я тебе не «кузнечик, чтобы в случае чего легко возродиться в уксусе».

Его оппонент, молодой итальянец, одетый в синее, ошалев от не только размахивающего длинным кинжалом, но и заговорившего кота, в страхе отступил и бросился в церковь. Зуб даю – отмаливать грехи, за которые дьявол пришел к нему в образе воинственного домашнего мурлыки. Это бегство послужило сигналом для остальных, драка закончилась так же неожиданно быстро, как и началась.

Да Винчи мы нашли быстро. Алекс выяснил, где его дом и как туда пройти, еще в процессе потасовки у своих спарринг-партнеров.

– Что-то мы не вовремя, час ночи. Может, он спит уже?

Но свет в окне горел.

– Трудится, – удовлетворенно заметил Пусик, – как все гении по ночам, когда окружающие не достают.

Входная дверь была незаперта, и мы поднялись по лестнице на второй этаж, где он снимал квартиру. Ни один слуга нам по пути не встретился и не попытался нас тормознуть. Командор постучал в дверь, я перестала дышать от волнения.

– Открыто!

Великий мастер стоял перед мольбертом, сбоку от него был заваленный всяким хламом рабочий стол, левой рукой он водил кистью по холсту, а правой споро собирал макет чего-то смахивающего на дельтаплан с пропеллером.

– Буона сера! Мы к вам, маэстро, и вот по какому делу…

Долго объяснять ему, что мы из будущего, не пришлось, он уже давно для себя вывел математическое доказательство возможности перемещения во времени, как он сразу же нам и сказал. И что поверил бы нам, даже если бы мы не показали ему переходник, который продемонстрировали в доказательство, что не врем, а по одному нашему признанию. Ибо такого «вранья» даже от сумасшедшего современника не услышишь, ведь это равносильно признанию в пособничестве дьяволу. А значит, мы не врем. Железная логика.

– Вам надо вернуть первоначальный вариант бестиария, а не тот, что вы написали или напишете под влиянием беседы с этим молодым господином, моим мужем. Забудьте все, что он вам наговорил. Это все неправда!

Алекс в ответ на обращенный к нему вопросительный взгляд ученого, виновато кивнул.

– Извините, спьяну нес полную чепуху, – покаялся он, решив не вдаваться в подробности о своем происхождении и невозможности вовремя получить полноценное образование.

– Я действительно начал писать бестиарий для герцога Людовика Сфорца. На самом деле у меня уже шесть тысяч листов заметок на всякие разные темы. Никак не найду времени сесть и