мы педики или что-то вроде того, потому что мы катаемся на коврике с другими парнями. Но после первой недели практики, я не думаю, что кто-то считает нас мягкими.—

—Неужели это так трудно?— Спросил Дрю.

Я проглотил еще один кусок пирога и решительно кивнул.

—Это не может быть сложнее, чем три дня подряд — скептически сказал Дрю.

—Не знаю,— пожал плечами я. —Я никогда не занимался три дня подряд. Но я знаю, что большинство футболистов уволились после первой недели. И они не выжили три дня подряд...—

Его взгляд говорил, что он мне не верит.

—Борьба -- это тяжело, чувак,— сказал я. —Я использую мышцы, о которых даже не подозревал.—

—Какие именно?— Спросил Адам.

—Моя шея. Ты должен быть на мостике, чтобы не расправлять плечи.—

Он кивнул.

—И мои руки,— сказал я. —Я имею в виду, я уверен, что у вас должны быть сильные руки в футболе, но если я потеряю хватку при захвате, то соперник убежит. Или, что еще хуже, он развернется и, возможно, прижмет меня. На самом деле я работаю руками с пружинами захвата.— (Пр.Пер. Ребят простите, отредактировать такое я не знаю как.)

—На самом деле?— Спросил Адам.

—Пожми ему руку, папа,— предложил Дрю с ухмылкой.

Адам протянул руку, и я услужливо сжал ее. Когда он сжал, я сжал в ответ. В конце концов, мы оба покраснели и затаили дыхание. Его хватка была как тиски, но я не собирался сдаваться. Наконец, по молчаливому взаимному согласию, мы оба расслабились.

—Черт, сынок! — Адам ахнул и потер руку.

Я тоже потер свою.

—Адам,— мягко упрекнула Мелисса.

—Милая, парень сильный.—

—Это еще не повод ругаться, — сказала она. —Но я думаю, мальчики всегда будут мальчиками.—

Адам, Дрю и я обменялись заговорщической улыбкой.

—Хорошо, дамы,— сказала Мелисса, —давайте уберем эти тарелки, а затем мы сможем отдохнуть с нашими мачо-мужчинами у озера.—

На озере Адам и Мелисса притащили свои шезлонги к моим родителям. Дрю и Эрин поплыли к плоту со мной и Кендалл, но они не задержались надолго. Примерно через тридцать минут Дрю спросил Эрин, не хочет ли она прогуляться. Мы с Кендалл улыбнулись ее восторженному ответу.

Как только они ушли, мы вдвоем погрелись на солнышке. Но день был жаркий, и примерно через час мы вернулись к воде, чтобы остыть. Деннис и Элейн Рефорд как раз спускались с холма, так что мы подплыли к берегу. По сравнению с холодной водой, кирпич был приятней.

—Привет,— позвала Элейн, когда мы подошли.

—Вы все поздно пообедали?— Спросил Кендал.

—Пора спать,— ответила Элейн. —Эти двое – бугабу(Пр.Пер бугабу – «bugaboo» – переводиться как бука или пугало, но мне кажется тут не один из вариантов не подходит. Возможно снова непереводимое слово.), если они не дремлют.—

—Тебе нужна с ними помощь?— Спросила Кендалл.

—Конечно.—

Пока Кендалл помогала с Бу, Деннис дал Линетт две оранжевых —поплавков—. Элейн объяснила, что Линетт умеет плавать, но все же ей нужна безопасность, которую обеспечивают два надувных поплавка. Кендалл вернулась в воду, держа Бу и спасательное кольцо из пенопласта с тканевым сиденьем посередине. Она осторожно опустила в нее малыша. С ногами через отверстия в сиденье он мог пинать себя и плескаться, но не было никакого способа, чтобы он мог перевернуться или выскользнуть.

Когда Деннис последовал за Линеттой через озеро, Кендалл поплыла назад с Бу на буксире, и они оба игриво смеялись. Вместо того, чтобы присоединиться к ним, я схватил наши полотенца с шезлонга, где мы их оставили, и галантно поднял большой соломенный мешок Элейн. Затем мы направились по краю озера на мелководье.

Оказавшись там, я помог ей расстелить одеяло, а затем расстелил наши полотенца рядом с ним. Когда они достигли мелководья, Деннис и Кендалл остались в воде, играя с Линетт и Бу. Вскоре многие другие дети оказались в воде и тоже играли. Кендалл жестом пригласил меня присоединиться к ним, что я и сделал.

Один из отцов, парень по имени Лон, присоединился к нам. В течение следующего часа мы с Деннисом и лоном играли со смеющимися и кричащими детьми. Нам было очень весело. Глаза Кендалл светились обожанием, когда она смотрела на меня. Когда Дэннис и Лон, наконец, объявили, что все кончено, измученные, мы оставили детей играть одних, под бдительным присмотром нескольких родителей, конечно.

Кендалл и я провели остаток дня с Деннисом и Элейн. Они были действительно классной парой. Большую часть разговора вела Элейн, что, казалось, вполне устраивало Денниса. Кендалл и я рассказали им о себе, а Элейн рассказала нам о них.

Элейн переехала из Индианы, чтобы учиться в Университете Джорджии. Деннис был из Афин, штат Джорджия, поэтому он пошел в школу родного города. Они начали встречаться, когда были первокурсниками. Потом Деннис бросил школу (его исключили, с усмешкой поправил он Элейн) и ушел на работу. Всю среднюю школу он работал каменщиком, поэтому устроился на работу в свою старую компанию. Пока Деннис работал, а она ходила в школу, они продолжали встречаться.

Когда она окончила медицинскую школу, они оба переехали в Атланту, чтобы она могла устроиться на работу. Как только у нее появился стабильный доход, она уговорила Денниса поехать в Джорджию на полставки. Они поженились, когда узнали, что она беременна Линетт, но, по их словам, тот факт, что они поженятся, был предрешен.

Как только Линетт родилась, Деннис разделил свое время между укладкой кирпича, посещением школы и помощью с ребенком. Когда родился Барри, все было примерно так же. Элейн немного работала, но в основном она была домохозяйкой. (Хотите верьте, хотите нет, — сказала она, — Деннис может заработать больше денег в качестве каменщика, чем она могла бы заработать работая медсестрой.)

Это заняло у Денниса пять лет, но в конце концов он получил диплом инженера-строителя. И за годы работы в качестве каменщика, он был нанят сразу после колледжа в Огасте, поэтому семья переехала. Элейн теперь работала медсестрой на полставки в кабинете