Шрифт:
Закладка:
Гедимин тихо вздохнул, закрыл смарт и, допив остатки Би-плазмы, бросил контейнер в мусорный бак. Иджес, до того делавший вид, что его тут нет, и молча разглядывавший раскопанный участок трубопровода, развернулся к инженеру и вопросительно посмотрел на него.
— Что, опять мутант?
— Конар, — качнул головой Гедимин. — Удивляется моей живучести.
Иджес хмыкнул.
— И не только он!.. Как рука?
— Сегодня — лучше, — инженер осторожно пощупал подмышку, приподнял правое плечо и недовольно сощурился — тянущая боль прошла по правому боку и отдалась дрожью в пальцах.
— Опять? — выглянувший из-за пустого прицепа Константин сердито фыркнул. — Так у тебя никогда не заживёт.
Он ткнул в клавишу на смарте и показал Гедимину развернувшийся голографический экран с открытым письмом. В правом углу виднелся официальный штамп — послание пришло с материка.
— «Вестингауз» одобрил нашу новую опалубку и изменил график работ. Можешь почитать. Они приняли твои предложения с небольшими поправками. Теперь можем спокойно работать.
Гедимин равнодушно скользнул взглядом по строчкам и недовольно сощурился.
— Мы зря потратили пять дней. Что они всё это время делали с единственным чертежом опалубки⁈
Константин изумлённо мигнул.
— Гедимин, ты в себе? Всего пять дней на то, чтобы договориться с «Вестингаузом»? Я думал, пройдёт по меньшей мере полмесяца. Фюльбер, наверное, из кожи вылез, чтобы этого добиться.
Теперь мигнул Гедимин.
— Это — быстро? Вот мартышки…
Короткий, но громкий гудок сообщил, что обеденный перерыв закончился. Константин выключил смарт, надел респиратор и пошёл к главному корпусу.
— Он может работать, но не работает. А я бы работал, но не могу, — сердито пробормотал Гедимин, ощупывая подмышку. Шевелить рукой было можно — в пределах кисти, локтевого сустава, но любое напряжение плеча вызывало очень неприятные ощущения в повреждённых связках. Иджес сочувственно хмыкнул.
— Не пускают в реактор?.. Вот что мне обидно, так это, что меня к вам не взяли. Я бы тоже мог строить реактор! Может быть, даже обогнал бы тебя.
Гедимин мигнул.
— Зачем?
— Ну, как-то надо узнать, кто из нас лучший инженер, — пожал плечами Иджес. — Но если мы строим разные здания, ничего не выйдет. Градирня проще, чем реактор.
— Опять ищешь, с кем померяться? — недовольно сузил глаза Гедимин. — Тебе мало полётов и заплывов?
— Это не то, — отмахнулся Иджес. — Это любая самка умеет. А вот строить реакторы…
Они прошли под аркой, проделанной в защитном поле; Гедимин посмотрел на конусные стены градирен, с каждым днём поднимающиеся всё выше, и едва заметно усмехнулся.
— Твоя башня на севере? Кто работает на юге?
— Мафдет Хепри, — Иджес слегка сощурился и отвёл взгляд — кажется, разговор перестал быть приятным. — Но это ничего не значит. У неё там два хороших сварщика. Я предлагал поделить их поровну, но она отказалась.
Гедимин с трудом скрыл усмешку.
— Мафдет нашла лучших сварщиков. Это значит, что она хороший инженер.
— Нет! — Иджес фыркнул. — Я всё равно обгоню её. Даже если придётся самому взяться за сварку и сделать полработы.
— Смотри, чтобы градирня не обрушилась, — буркнул Гедимин, сворачивая к реакторному залу. «Иджес тоже может работать,» — он в досаде сжал пальцы правой руки в кулак и хотел ударить по стене, но вовремя одёрнул себя. «Один я говорю и тыкаю пальцем. Могли бы поставить обычный проектор.»
…Осмотрев внутреннюю часть опалубки и одобрительно кивнув, Гедимин жестом сказал рабочим, что до конца дня новых указаний не будет, и через отверстие, оставленное для трубопровода, выбрался из реактора в зал. Сегодня там не на что было смотреть — недостроенный бассейн выдержки прикрыли защитным полем, до вспомогательных механизмов очередь ещё не дошла. Гедимин обернулся к реактору и недовольно сощурился, увидев на гладкой светло-серой стене тёмно-бурые потёки. Их было видно издалека, даже сквозь решётку опалубки, — за последние пять дней стену надстроили далеко вверх, теперь они начинались от середины, но их так и не стёрли.
Гедимин выглянул из реакторного зала и снял с недостроенной стены робота-уборщика, вытирающего пыль и мелкие брызги. Посадив его на решётку, он развернул машину сенсорами к пятнам крови. Робот завертелся на месте и с тихим писком пополз вниз по опалубке. Гедимин перехватил его на полпути и, просунув сквозь решётку, прижал к стене. Механизм бездействовал, только в корпусе что-то попискивало.
— Уран и торий… — Гедимин тяжело вздохнул и опустился на пол, перевернув робота вверх «конечностями». «Каких макак набрали сюда вместо нормальных ремонтников⁈»
— Что случилось? — в реакторный зал заглянул Константин. Увидев Гедимина, разбирающего робота-уборщика, он удивлённо мигнул.
— Тебе что, настолько скучно? Побереги руку!
— Этот механизм неисправен, — отозвался инженер, нехотя отрываясь от работы. — Не распознаёт загрязнения. Что-то с сенсорами…
— Стой. На чём ты его проверял? — насторожился Константин. Гедимин, не оборачиваясь, махнул рукой на заляпанную кровью стену. Константин молча взял его за запястье и ногой отодвинул робота подальше. Механизм проворно перевернулся и отбежал в сторону.
— Все уборщики запрограммированы не трогать этот участок. В остальном они исправны, можешь не беспокоиться, — Константин едва заметно усмехнулся. Гедимин вскинулся, изумлённо мигая.
— Зачем⁈
— Хорошее напоминание о технике безопасности, — ответил северянин. — О происхождении этих пятен уже ходят истории. А ещё… думаю, это была жертва крови. Убирать её следы — плохая примета.
— Что? — Гедимин изумлённо заглянул ему в глаза — сармат был абсолютно серьёзен. — Какая ещё жертва крови⁈ Я случайно сорвался с крана…
— Станция приняла жертву, — нараспев проговорил Константин; в его глазах засверкали весёлые искры. — Не спорь. Плохо, что ты был ранен, но хорошо, что обошлось малой кровью. В целом — это был хороший знак для нашей стройки. Не беспокойся, на работоспособность реактора эта унция грязи
