Статья журналистки Анны Политковской с этой конференции завершалась странно. "Все может измениться… Все даже очень может измениться… все может измениться совсем… И будет мир…" Читавшие эти строки люди никак не могли понять, что это — причитания неадекватно воспринимающего происходящее человека или злое пророчество о новых терактах.

Позиция большинства правозащитников была очень конкретна. "Утром 26 октября властями и силовыми структурами было совершено страшное преступление, — использование отравляющих веществ против мирного населения, — писала газета "За права человека". — Было и незаконное применение огнестрельного оружия против находящихся без сознания террористов, которое можно квалифицировать как массовую бессудную казнь. Руководство нашей страны сознательно принесло в жертву сотни граждан России и иностранцев — лишь бы спасти свои имперские амбиции, избежать начала мирного процесса". Таким образом, документально было зафиксировано, что те люди, которые именуют себя "правозащитниками", и террористы действуют солидарно, в одном строю. Впрочем, возможен вариант — не исключено, что "правозащитники" — просто добросовестно заблуждающиеся недалекие люди, которыми с легкостью манипулируют террористы.

По крайней мере, итоговые заявления, принятые конференцией, носили именно протеррористический характер. Никак иначе, чем как политическую подготовку к новым масштабным терактам, нельзя охарактеризовать, например, обращение к президенту США Джорджу Бушу, в котором "правозащитники" призывали американского президента на ближайшей встрече в Генуе "самым решительным образом поставить вопрос о массовых нарушениях прав человека в Чеченской Республике", а также принудить президента Путина начать немедленные переговоры с террористами.

Политика Соединенных Штатов традиционно очень прагматична. Для реализации своих "жизненных интересов" США не чуждается использования военной силы; возможно, если бы в американских интересах на тот момент было бы ослабление и последующее расчленение нашей страны, мы бы уже испытывали на себе последствия обращения российских "правозащитников".

Но именно в силу своего прагматизма в США понимали, что международный терроризм, субъектом которого являлись и чеченские террористические структуры, угрожает всему мировому сообществу. Терроризм — абсолютное зло, которое нельзя оправдать ничем. Американское руководство после 11 сентября 2001 года осознало эту истину в полной мере. После теракта в российской столице окончательно прояснилось: те силы, с которыми борется Россия в Чечне, — часть мирового террористического интернационала. Интересы России и США часто могли быть противоречащими друг другу, однако руководство обеих стран было солидарно в борьбе с терроризмом. Именно поэтому реакция администрации США была адекватной: лучшим ответом и террористам, и "правозащитникам" стало включение в феврале 2003 года трех самых крупных структур "чеченских моджахедов" в список террористических организаций.

В отличие от Соединенных Штатов, европейские страны не стремились пересмотреть свои взгляды на "чеченских повстанцев"; Россия была для европейцев кровавым монстром, а террористы — борцами за свободу и независимость. Организованный террористами Всемирный чеченский конгресс в Дании не был отменен, несмотря на все протесты российских дипломатов.

Посол Дании в России заявил, что поскольку конгресс проводится не официальными структурами, а общественной организацией, отменить проведение датские власти не могут. "Конституция Дании предусматривает ряд свобод, в том числе и свободу собраний, и тут наше правительство не может вмешиваться. Как и в других европейских странах, у нас есть разделение властей на исполнительную, парламентскую и судебную", — с недвусмысленным намеком объяснил журналистам посол.

На самом деле это была лишь отговорка: хотя основной организатор конгресса, Датский центр по изучению Холокоста и геноцида, формально и был организацией общественной, финансировался он из госбюджета. Датские власти попросту не имели никакого желания отменять конгресс; более того, делегатам Всемирного чеченского конгресса датские визы спешно выдавались по упрощенной процедуре, а на самом конгрессе выступали и датские парламентарии, и представители Королевской военной академии.

Еще более кощунственным было то, что этот организованный террористами конгресс при попустительстве датских властей прошел именно тогда, когда в нашей стране был объявлен траур по погибшим в ходе теракта в театральном центре на Дубровке людям.

Впрочем, если не считать этого намеренного оскорбления, Всемирный чеченский конгресс был уже почти безобиден. Изначально предназначавшийся террористами для обработки европейского общественного мнения перед операцией и легимитизации лидеров террористов после капитуляции российских властей, сейчас, после провала планов террористов, он был практически бесполезен. Террористы, правда, попытались продолжить политическое давление на европейскую общественность и российскую власть; Ахмад Закаев даже пригрозил терактами на ядерных объектах России.

Но теперь это была лишь неудачная попытка сделать хорошую мину при плохой игре.

Представителя террористов Ахмада Закаева, организовавшего конгресс, датские власти в итоге все-таки арестовали; что его не выдадут в Россию и впоследствии отпустят, было ясно с самого начала. Да и как было поступать властям, если под призванием не выдавать Закаева Москве было помимо иностранных столько подписей российских политиков и общественных деятелей! В защите эмиссара террористов удивительным образом объединились "правые" политики, старые диссиденты-"правозащитники", выступавшие еще против советского государства, и современные опальные олигархи, на распаде советского государства нажившиеся. Страна должна знать своих героев. Вот фамилии тех, кто не постеснялся выступить в защиту террориста: Иван Рыбкин, бывший секретарь Совета безопасности РФ; Сергей Ковалев, депутат Государственной думы от фракции СПС, правозащитник; Елена Боннэр, вдова академика Андрея Сахарова, правозащитник; Борис Немцов, лидер партии СПС, депутат Государственной думы; Борис Березовский, объявленный в международный розыск олигарх, лидер партии "Либеральная Россия".

Создавалось устойчивое впечатление, что все эти журналисты, политики и правозащитники попросту не поняли, что произошло в Москве 23–26 октября. Это стереотип восприятия: люди видят только то, что привыкли видеть, а видеть они привыкли то, что хотят увидеть. И разубедить их очень сложно. Но я все-таки попробую еще раз проговорить, почему их позиция полностью неверна и при воплощении в жизнь обернется ужасной трагедией.

Приходится признать, что "уникальная акция", подготовленная и реализованная чеченскими террористами, чуть не закончилась для нашей страны поистине катастрофическим поражением. То, что этого не произошло, никоим образом не должно нас успокаивать — потому что кто может поручиться, что следующая спланированная террористами операция не достигнет успеха?

Объективно именно успеху террористов содействует "хаос в головах", непонимание истинных целей бандитов. Повторим их еще раз.

"Мы платим тяжелую цену за слабость государства и непоследовательность действий", — сказал президент Путин после завершения трагедии на Дубровке. Это было горькое и правдивое признание. Российская власть действительно несла свою долю ответственности за сложившуюся кризисную ситуацию.

После распада Советского Союза на территории Чечни образовался криминальный режим. Закона не было — было лишь право сильного. Непоследовательные и плохо подготовленные действия тогдашнего правительства страны, направленные на устранение этой опасности, успеха не имели. Криминальный режим Дудаева лишь усиливался, получая поддержку одновременно от западных благотворительных организаций и от враждебных западным