прогнать девку, я внезапно понял, что зашла она одна, без сопровождающего, а Ригард строго при мне инструктировал ребят, что барон может остаться наедине с кем угодно лишь тогда, когда сам прикажет. А я приказа не давал никому! Организм, почувствовав даже смутную опасность, выбросил в кровь адреналин, сразу приведя меня в тонус, и лишь это спасло мне жизнь. Дамочка резво кинула в меня какой-то комок, навроде металлической сети, который, пробив наспех поставленный мною щит, должен был разрезать меня на куски, как разрезал сейчас подушку, на которой я спал. Как успел увернуться?

Глава 38

Я сразу узнал нападавшую. Под заклинанием паралича лежала бежавшая вераторша. Сколько у неё способностей? Ниндзя какая-то.

— Что тебе надо от меня, грымза старая? — проворчал я одеваясь.

— Ты захватил алтарь боли. Мой алтарь! И я нарушила приказ, чтобы наказать тебя.

— Да откуда мне было знать, что это корыто такое ценное? — резонно ответил я. — Я же тебя отдал имперской канцелярии. Сбежала?

— Это было нетрудно. Этот простак польстился на моё тело, — вераторша постаралась принять соблазнительное положение, но под параличом особо не пошалишь.

Выглядываю за полог моего шатра и вижу тело охранника, то ли мертвого, то ли вырубленного. А ты как думал? Устав караульной службы написан кровью!

— Жив он, просто отключила на полчаса, — донеслось из шатра.

Поднял тревогу. Пусть побегают, а то спят, а графа их чуть не порешили. Особенно переживал Сандай. И дело не в двух убитых охранниках и одной служанке (именно её одеждой воспользовалась нападающая). Он не смог обеспечить безопасность гостя!

— Вина моя велика, друг, — повинился он напоследок.

— Козе понятно — велика! С тебя доставка моего каравана теперь! — пытаюсь сделать хмурый вид я. — И вераторшу охраняй, а в ближайшем городе найди имперских представителей и сообщи им.

Но сердиться не получается — я уже предчувствую встречу с женами. По детям я, как ни странно, не скучаю. Оставил с ценностями Джуна за старшего, ну и Теттаха, как командира охраны, Сандаю в помощь, а сам с двумя десятками сопровождения двинулся в сторону дома. Ехали двуконно, и в первый день скорость продвижения утроилась. Вместо тридцати километров проехали почти сотню. Даже не стали ночевать в довольно большом городе Алчун, ставке хана неизвестного мне рода. Решили лучше проехать подальше и заночевать в поле. Мы обгоняли небольшие отряды из нескольких десятков воинов и пары телег, громадные купеческие караваны из сотен телег, крупные воинские отряды. Вот ещё один в данный момент нагоняем.

— Смотри-ка, наши, кажется, — вдруг крикнул едущий первым Тарак.

— Точно, наши, — приглядевшись поддакнул Крит.

— Наши сейчас здесь, а там — наши бывшие сослуживцы, — поправил парней Ригард и пояснил уже для меня: — Восьмой гвардейский догоняем. Формально мы там числимся.

Через полчаса догоняем арьергард. Восьмой гвардейский хоть и на конях, но с обозом, и движутся они раза в два медленнее нас.

— Молчун, привет! Ты как всегда в жопе и пыль глотаешь⁈ — весело гаркнул Ригард, когда мы приблизились к нескольким запыленным всадникам в полном вооружении.

— О господи, что за прыщ тут вылез? А, это десятник Ригард! Ты как с полусотником разговариваешь? В нарядах сгною!

Несмотря на грозные слова, вид у Молчуна был радостный, видно, что они с Ригардом хорошие приятели.

— Когда успел стать полусотником? Что, вообще никого из стариков не осталось в строю, раз такого дуболома как ты повысили? А я теперь сотник. Так что, приветствуй как положено! — продолжает Ригард.

— Привет, дядька Молчун, — крикнул самый молодой из моих гвардейцев Ран.

— Ага, привет! А где ваша добыча, парни? Вижу, кроме дырок в доспехах ничего из Теократии не привезли? — подколол Молчун.

— По тысяче золотых самое малое получили, и это ещё не весь расчёт, — похвастался Ран.

— Ох, и потери, наверное, у вас? — недоверчиво глядя, спросил полусотник. — Мой друг Борил жив хоть?

— Что ему сделается? В замке сидит, жен и графство моё охраняет, но без своей доли точно не останется, — решил вступить в разговор я. — И потери у нас небольшие. Из тех, кого брал из вашего полка, все живы. Ты доложи командиру, — мол, граф хочет пообщаться.

— Уже. Вон едет. Чтоб пусто ему было! Новый полковник у нас и двое из трех тысячников новые, — ответил старый друг моих парней.

— Кто такие? Граф? Сотник? Ты почему не в полку? — разглядел знаки отличия на плаще Ригарда подъехавший мощный дядя в компании трёх разнокалиберных спутников. Один из них явно ординарец, молодой и энергичный, второй что-то вроде охранника, смотрит по сторонам и закрывает со стороны подлеска командира, а вот третий — маг. Одиннадцатого ранга. Оценил, осмотрев меня, и признал равным. У меня пока официально тоже одиннадцатый ранг, двенадцатый в дороге же взял.

— Граф Гарод Кныш. Сотник Ригард и остальные даны мне императором для защиты. С кем имею честь? — выехал вперёд я.

— Командир восьмого гвардейского, граф Бортич, а это полковой маг Изарний, — сухо представил себя и мага командир.

Насчёт других своих спутников будем считать, что я угадал, так как он даже и не подумал их представить. Да и вообще, Бортич на меня смотрит свысока.

— Имею важную информацию. Со мной ценная пленница — вератор из Теократии, у меня к вам просьба… — начал говорить я, но был тут же перебит.

— Где она? Ищут уже третий день, — с графа быстро слетела возможно воображаемая мною спесь.

Рассказываю, что отряд с пленницей движется нам вслед, и, скорее всего, к концу дня будет в Алчуне.

— Так это в километрах полста отсюда, — быстро прикинул Бортич. — Возвращаемся!

— Лучше отправить отряд на самых быстрых конях. Сотни три наберём, да и я прокачусь с ними. Так быстрее встретимся, — мудро предложил Изарний.

— Там хороший отряд сопровождения — мои наёмники и отряд хана Сандай, — поясняю я.

— Надо спешить, в Алчуне есть и гильдия магов, и имперский канцелериат — доложат мигом, что вератор у них, и плакали наши награды, — пояснил для меня Изарний.

Граф уже не слушал, а отдавал команды. Пока мы проезжали полковые колонные, где была куча знакомых моих гвардейцев, пара сотен конных с магом и командиром полка повернули назад, навстречу нашему обозу.

— Граф, если что, с меня причитается! — напоследок крикнул мне Борчин.

Тем временем мы обогнали полк и выбрались на открытое пространство. Впереди степь с редкими кривыми деревцами и небольшими холмами. Дорога тут — каменный имперский тракт, но заросший травой. Наверное, будут чистить, те, кто отвечает за него. Для путнего мага это плёвое дело — спалить лишнюю растительность между камней. Не думая, в целях очистки пускаю огненную волну вдоль тракта. Отлично получилось! Метров на триста вперёд тракт пылает, но есть и минус — вспыхнула трава и в степи по сторонам дороги! Я, опешив поначалу от такого мощного пожара, стал тушить, и уже почти справился, как где-то на краю огненного вала раздался человеческий крик. Мои парни сразу насторожились и, повинуясь неслышной команде Ригарда, в сторону крика выдвинулась пятёрка моих охранников из отряда Теттаха.

— Граф, тут люди! — крикнул один из них и мгновенно вступил в бой.

Да где там они могут быть? Степь, нет ни пригорка, ни кустов, ни деревьев! Оказалось, была яма, довольное глубокая, в сотне-другой метров от тракта, и там находились с десяток кочевников и десятка два пленников, ну и их барахло. Сверху яму прикрывал настил с травой для маскировки, его-то я и поджог. Причём, если бы начал тушить с другой стороны, то до настила огонь бы не добрался и пленные были бы по-прежнему в яме. Сейчас я вижу с десяток связанных солдат и столько же гражданских. Судя по одежде, в яме была и представительница знати — баронесса. Кочевники, охранявшие пленных, яростно сражались и были все убиты. Языка нет, получается, у нас.

— Ах, граф, — плачет ещё нестарая баронесса. — Вы бы знали, что нам пришлось пережить за ночь! На наш отряд напала сотня этих дикарей, но вечером нас никуда не потащили, а бросили в эту яму, оставив охранников.

— А где ваши кони? — утешаю женщину я.

То, что ей досталось, я вижу по разорванному платью — наверняка позабавились с благородной.

— Лошади кареты увезли сразу, — плачет она.

Чёрт, и что делать? У нас есть заводные кони, но отдавать я их не намерен,