Исцеление от геморроя. Гравюра английского художника XII века. Хирург в левой руке держит когтеобразный расщеплённый сепаратор, а правой делает надрез. Применялось также лечение прижиганием

Прижигание использовали при самых разных операциях, иногда не раскаленным железом, а кипящим маслом или же другими горячими или едкими веществами. Паховую грыжу хирурги выжигали до кости. С помощью разнообразных инструментов они применяли выжигание для заживления ран и для остановки кровотечения, при лечении абсцессов и гангрене. В те времена нередко с болью боролись средством, создающим боль. Этот метод отвлекающей боли использовался даже при параличе или мигрени, при жалобах на желудок или печень. В Европе его переняли от арабских хирургов. Такой ужасный способ лечения ран причинял больше страданий, чем само ранение. Могло случиться, что в результате прижигания рана станет еще глубже, а кровотечение усилится. Тогда пациент мог приобрести уродливые рубцы, впасть в жар или даже умереть.

Что умели делать и чего не умели средневековые хирурги? Во всяком случае, они умели больше, чем нам могло бы показаться. Вот пример. Приблизительно в 1200–1210 годах немецкий поэт Вольфрам Эшенбах в романе «Парцифаль» описал такую сцену. Рыцарь короля Артура Гаван однажды видит рыдающую молодую даму, которая сидит под липой и держит у себя на коленях голову своего возлюбленного, рыцаря Урьянса. Тот глубоко ранен копьем в грудь. Сведущий в медицине Гаван сразу понимает, что это тяжелое ранение с внутренним кровотечением и застоем крови, опасным для жизни. Но легкие не повреждены, так как иначе при дыхании появлялась бы кровавая пена. Гаван обещает девушке спасти раненого. Он срывает веточку липы, снимает с нее кору и листья, и у него получается трубочка. Эту трубочку он вставляет в рану и просит девушку осторожно отсасывать жидкость через трубочку, пока не покажется кровь. И погибающий рыцарь вдруг оживает. Такое описание — не вымысел автора, а точное заимствование из «Хирургии» арабского врача Альбукасиса, переведенной в конце XII века на латинский язык. Этот труд оказал заметное влияние на итальянские и французские хирургические школы XIII и XIV веков.

Искусным мастером трепанации черепа проявил себя в XII веке хирург Роджер Фругарди из Салерно. Он также впервые пытался делать операции на кишечнике. При переломах ног Фругарди накладывал повязки из муки и белка, которые потом затвердевали, подобно известным нам гипсовым повязкам. Вообще в европейской хирургии особое почетное место принадлежало специалистам из Италии. Здесь раньше всего начали преподавать хирургию в университетах и возникли династии хирургов, где искусство передавалось от отца к сыну. В XII–XIII веках прославились Уго Боргониони и его сын Теодорих, семья из Лукки, работавшая в Болонье. А в XV веке семья Бранка, отец и сын, предвосхитила рождение в Европе пластической хирургии во второй половине XVI века. Эти хирурги родом из Катаньи (Сицилия) успешно исправляли операциями дефекты носа, губ и ушей с использованием лоскутов здоровой кожи, например, с щек или предплечья, и считали это своим семейным секретом. В отличие от них, в семье Боргониони сын Антонио обобщил опыт свой и отца в учебнике хирургии. Его отец Уго, в противоположность многим коллегам, применял при лечении ран обеззараживающие повязки, причем в качестве антисептика он брал крепкое вино.

В древние времена Гиппократ при операциях накрывал раны чистой тканью и употреблял при операции только кипяченую воду. В арсенале хирургов Средневековья было множество традиционных средств для заживления ран. Например, мирра, ромашка, полынь, алоэ, шиповник, вино, уксус, сера и керосин. Они обладают слабым антисептическим действием, убивают или замедляют рост микробов, о которых тогда не знали.

Важнейшей задачей хирургов было лечение ран. Но характер ранений изменился с применением огнестрельного оружия. Оно было использовано уже в битве при Креси в 1346 году. Лечение огнестрельных ран оказалось для медиков сложной проблемой. Опытный итальянский хирург Джованни да Виго (1450–1525) предложил для этого жестокий способ. Он исходил из того, что пулевые раны будто бы отравлены «пороховым ядом», и предложил прижигать их или заливать кипящим маслом. От такого варварского «лечения» раненые мучились и погибали. Рекомендации де Виго следовало подавляющее большинство хирургов Европы.

Ошибочный совет да Виго был отвергнут лишь после периода Средневековья, в середине XVI века, после того как против него выступил знаменитый французский хирург Амбруаз Паре. Однажды он собирался по способу Виго влить солдатам в раны кипящее бузинное масло с добавлением териака. Он знал, что это средство причиняет ужасную боль, но другие хирурги так делали. «Мне не хватило масла, и я принужден был применить вместо него средство из яичного желтка, розового масла и скипидара, — рассказывал Франсуаз Паре. Эти раны он прикрыл чистыми повязками. — Я плохо спал ночь, боясь, что такие раненые умрут… Но на следующий день… их раны не были воспалены… У тех же, кому раны прижгли маслом, был жар, раны их были воспалены и чрезвычайно болезненны. С тех пор я решил никогда не подвергать прижиганию бедных раненых». Так, наконец, было положено начало новому методу лечения ран.

Консерваторы считали, что нагноение раны ведет к удалению из нее вредного вещества и что этому следует способствовать. Они раздражающими средствами даже стимулировали нагноение. Это соответствовало старой гуморальной теории четырех соков, по которой удаление излишней жидкости, то есть гноя из раны, рассматривалось как естественный и полезный, очищающий процесс. В результате дело доходило порой до гангрены, и тогда могла спасти только ампутация. Напротив, передовые хирурги пришли к выводу, что естественный процесс заживления ран может проходить без образования гноя и что к этому надо стремиться. Для этого они старались быстрее промыть рану при помощи вина, соединить ее края или зашить рану и наложить на нее сухую повязку. Разумеется, никакого представления о микробах тогда не было, и опытным путем приходилось искать способы избежать нагноения ран. Хирург Ганс фон Герсдорф в начале XVI века советовал присыпать раны порошком, содержавшим алюмокалиевые квасцы, известь и канифоль. Между прочим, квасцами пользуются до сих пор — останавливают кровь в случае порезов при бритье.

Хирурги Средневековья лечили раны и переломы, вправляли вывихи, иногда помогали при родах. При переломах костей они умели накладывать шины и затвердевающие повязки. Самым слабым местом средневековой хирургии оставалось неумение врачей предотвратить попадание инфекции в рану. Настоящей асептики в те годы еще не было. Поэтому о серьезных полостных операциях говорить не приходится. Многие пациенты умирали от сепсиса и кровопотери.