Крюков мне ни про автомат Калашникова не расскажет, ни про кирзовые сапоги. Впрочем, как АК выглядит изнутри и снаружи я и сам знаю, чертеж излажу, но автомат нам все равно не создать, а вот про сапоги я бы с удовольствием послушал. С кожаной обувью у нас беда, а обуваться нужно. Знаю, что берется какой-то простой материал, чем-то пропитывается. А вот чем он пропитывается — хрен его знает.

— Ясно, — кивнул я и крикнул: — Конвоир!

В допросную вошел милиционер, а Крюков, вставая с места, усмехнулся:

— Значит, не поверил ты мне начальник? Зря. И будешь ты расстрелян в тридцать седьмом. А меня бы послушал, остался бы жив.

Глава восемнадцатая. К вопросу о Крыме

После Гнездниковского переулка мы с Артуром вернулись на свое рабочее место и решили попить чайку. Разматывая шнур, Артузов спросил:

— Тебе во Франции сотрудники не нужны? Французский и немецкий знают в совершенстве, английский на уровне.

— Сотрудники мне всегда нужны, — рассеянно отозвался я, еще не отошедший от встречи с бывшим «быком» из девяностых. Потом спохватился: — Ты мне не Бриков ли сватаешь? Или одну Лилю?

— Обоих. И Осипа и Лилю, — хмыкнул начальник КРО ВЧК. — А как ты догадался?

А что тут не догадаться? Читал, что Осип Брик был сотрудником ОГПУ, да и по Лиле масса вопросов. Например — почему она крутила романы лишь с известными особами? Со членом Дальбюро Дальневосточной республики, не помню фамилию — не то Краснохарев, не то Краснолицев, как-то так. Еще упоминают комкора Примакова, с которым Лиля жила в гражданском браке. В промежутках между ними имелись и другие персоны, фамилии которых не помню. Случайный выбор? А если Лиля Брик — не просто дама, слабая на э-э... одно место, а личный агент Артузова? Вполне себе могло быть. И поездка начальника КРО в МУР связана не с столько со смертью Маяковского, а с желанием вывести Бриков из-под удара. Но не стал делиться «послезнанием», ответил другое:

— А тут и догадываться не нужно. Бриков сейчас нужно куда-нибудь спрятать, а иначе поклонницы Маяковского их тухлыми яйцами закидают.

— Если бы яйцами, — грустно вздохнул Артур. — Лилю сегодня около собственного подъезда две дамы избили. Ладно бы гимназистки, так пожилые. Хорошо, убежать успела. А если придут мужчины? У Маяковского поклонников много. Вообще-то, — спохватился начальник КРО, — про догадаться, я не о том спрашивал. Ну да ладно. Ты человек дошлый, додумался. Так что скажешь?

Касательно же Лили Брик как сотрудницы, надо подумать. Давно хотел получить в хозяйстве девушку, способную вести «постельную» разведку, но...

— Понимаешь, не могу придумать — куда я их дену? Осип Брик, вроде бы, юрист по образованию? Возможно, этот на что-нибудь и сгодится, а супруга?

— Неужели тебе во Франции не пригодится красивая женщина? — заулыбался Артур.

— Пригодится, — не стал я спорить. — Вопрос лишь — когда она пригодится? Есть ли смысл брать девицу про запас, словно банку консервов? Впрочем, я пока не отказываюсь. Надо подумать.

Может и впрямь, взять с собой Бриков? У Лили, насколько помню, мать работает у товарища Красина, в АРКОСЕ, а младшая сестра живет в Париже и ей предстоит стать женой будущего классика и коммуниста Арагона.

— У нас есть свои люди в Лондоне, у Красина? — поинтересовался я. — Если есть, то моргни. Имена и фамилии говорить необязательно.

— Даже если и есть, то мне неизвестны, — покачал головой Артузов. — Но, скорее всего, никого нет. Ты с Красиным знаком?

— Откуда?

— Красин — товарищ очень оригинальный. У него и своих денег много, а он еще и с АРКОСА приличный навар имеет. Но когда его привлекли к работе — товарищу Ленину лично пришлось уговаривать, поставил условие, чтобы никаких чекистов в окружении не было. Если Феликсу Эдмундовичу это удалось — честь ему и хвала.

Я хотел спросить у Артура еще кое-что, но зазвонил телефон. Артузов взял трубку и, судя по тому, как мой друг напрягся — звонил кто-то из начальства.

— Так точно. У меня. Что делает? Чай пьет. Слушаюсь. — Положив трубку на рычаг, начальник КРО сообщил: — А тебя товарищ Ленин разыскивает. Очень хочет, чтобы ты к нему явился. Правда, чай тебе разрешено допить. Но как допьешь — к нему в кабинет. Чичерин уже в пути, так что, поторапливайся.

Ага, какой уж тут чай. Если звонит большое начальство, желание чаевничать пропадает напрочь.

— Машину дашь?

— Сам отвезу, — сказал Артузов, вытаскивая шнур из розетки. Ишь, инженер- металлург. Уж я, на что гуманитарий, но знаю, что по правилам техники безопасности нужно браться за вилку...

Фотиева в приемной улыбнулась, как родному.

— Лидия Александровна, а у меня для вас есть подарок, — сообщил я, вытаскивая из кармана флакон французских духов.

— Ох, Владимир Иванович, не стоило... — всплеснула руками женщина, но пузырек взяла и сразу же спрятала его в стол. Оглянувшись на дверь в кабинет, полушепотом сообщила: — Георгий Васильевич прямо-таки светился от счастья, когда в кабинет пришел. А Владимир Ильич приказал все дела отменить и вас разыскать. Сразу и заходите, я даже докладывать не стану.

Я улыбнулся Фотиевой и потянул на себя дверь.

— Да, Владимир Иванович, хотела спросить, как там Наташа? Когда наследника ждете?

— Скоро, очень скоро, — постучал я по деревянной столешнице, а Фотиева опять заулыбалась:

— Наташе от меня огромный привет. А еще ... Вы брак зарегистрировали?

Я чуть не выматерился. Половина страны живет в гражданском (то есть, в незарегистрированном) браке, а меня постоянно спрашивают — зарегистрировали ли мы свой брак? Но все-таки кивнул.

— Разрешите? — поинтересовался я для порядка.

— Здг’авствуйте Владимир Иванович, садитесь, — поприветствовал меня Ленин, поднимаясь со своего места.

Поздоровавшись с Владимиром Ильичом и с Чичериным, я уселся рядом с Председателем Совнаркома.

— Владимир Иванович, вы пг’ивезли очень важные новости, — пошелестел Владимир Ильич бумагами. — Сами понимаете, что для нас очень важно заключить договор о дипломатическом пг’изнании с Францией, одной из самых кг’упных дег’жав Европы. Не сомневаюсь, что глядя на нее, подтянутся и остальные державы. Георгий Васильевич предлагает отправить вас в качестве г’уководителя делегации для подписания договог’а. Если французы доверили вам