Шрифт:
Закладка:
Прибывшие со мной запасники сразу рванули в ванную и туалеты, м-да, привести себя в порядок после такой поездочки надо было. А я поползла дальше — мимо рядов кроватей. Мои комнаты, естественно, пока никто особо не украшал, так, только стены повторно побелили и столярку поправили. А на остальное я распоряжений не оставляла.
— Привет, Пыль, и тебе доброе утро, — вяло сказала я кошке, та, сверкая глазищами, растеклась по подоконнику, еще раз подтверждая, что коты — это жидкость.
Лоток был не тронут, но я к этому уже привыкла. Ходит себе где-то на улице, ладно, пусть и ходит. Я сегодня со всем смирилась, так сказать. А вот вокруг мисок были следы пользования: и воду кошь плескала и, видимо, пила, и еду терзала. Чем ее кормили? Кажется, чем-то похожим на мясной паштет с овощами… А, точно, Сунь же говорил, что поговорит с поварами насчет корма для кошки. Так-то животинке не только мясо нужно. Ну и молодцы ребята.
Я рухнула на кровать. Рассветало. Вообще-то скоро зарядка, завтрак и все дела. Но можно, я тоже слегка потюленю? Отлежаться хотелось жуть как, завернуться в одеяло и предаться тишине и спокойному сну. Все-таки у меня был настолько невыразимый стресс, что я все равно ни на что не была способна.
Эм-м… Ну разве что почитать, что у меня торчит из-под подушки. На это же меня хватит? Интересно же, что там. Маршал, наверное, претензии мне принес, мол, ты что вообще делаешь с моим гарнизоном, где мой упадок, куда ты его дела? И ведь не поленился мало того что в казарму зайти, так еще и в постели моей поковыряться. Потому что дневальный, сующий что-то под подушку старшего офицера — такого я представить себе не могла.
Казалось бы: по какой причине мог с меня слететь сон. Ну разве что маршал объявил бы мне благодарность и премию выписал по первое число, подписав все «Люблю, целую, твой Д.». Но оказалось, что письмо не от маршала и даже не от кого-то из гарнизона. А с той стороны, откуда я никаких посланий почему-то не ждала. С родительской стороны!
Мама дорогая, вот роди меня обратно. Руки только что перестали ходить ходуном, а тут новый стресс, да что за день сегодня такой?
«Дорогая Аннет!
Надеюсь, ты добралась нормально и обживаешься. Тяготы службы — они такие, но Нижнерейнский королевский приграничный гарнизон — отличный старт, и мы с тобой об этом говорили».
Папа, мне кажется, ты тут не был. Папа, а ты вообще в заднице мира когда-нибудь был?..
«Еще надеюсь, что дела у тебя продвигаются и ты смогла что-то выяснить. Если да, сообщи сразу же, отправь нарочного, ты это можешь. Напоминаю: пометка «ДГВ» — и отправляй любого из надежных солдат, чтобы доставил мне твое сообщение прямо в руки».
«ДГВ»? Мне в голову пришло только одно: «дело государственной важности». А какое дело государственной важности может здесь быть у Аннет?
А! Ну конечно!
Меня аж подкинуло на кровати. Вот иначе и быть не может! Королевская казна, поставки, просрочки — все же крутится вокруг этого! Ох, папа, я же все-таки офицер-аквамант, а не логист или экономист, или даже бухгалтер. Хотя… Не стал бы тогда папа отправлять Аннет туда, где она бы не разобралась. Черт, надо залезть в свои бумаги, наверное, меня и этому обучали!
«В любом случае, выяснила что-нибудь или нет, пиши. Мы все по тебе скучаем и очень тобой гордимся».
Да уж, обнадеживающе. Я вздохнула, почесала голову. В душ бы сходить, взбодриться, но лень. Скоро уже подъем, и если я не усну до того, как все вскочат, то от воплей уже и заснуть не смогу, нужно будет ждать, пока начнется завтрак…
«P.S. Если тебе все еще интересно, хотя я уверен, что больше нет, потому что ты у меня большая умница: Энтони, во-первых, уволился из армии (его уволили, милая, но это другая история), во-вторых, собрался жениться на той самой девушке, к которой он от тебя ушел. Теперь ты видишь, что мы с мамой и братьями были правы, и он совершенно тебя не достоин!
P.P.S. И нет, я продолжаю настаивать, что твои братья тут ни при чем и Энтони сам осознал, что он тебе не пара. Жаль, что из-за него ты так запустила последний год. Но если ты справишься, а я знаю, что ты справишься, потому что ты моя дочь, тебя, мое золотце, ждет головокружительная карьера военного.
Целуем тебя, береги себя. Папа, мама, Артур и Дин».
Я сидела и бестолково хлопала глазами. И дело было не в том, что папа при отъезде дал мне какое-то задание государственной важности.
А в постскриптуме — это что? Вот это вот — что? Ой, Аннет, бедовая ты девчонка, как ты могла?
Я со всхлипами откинулась на подушку. Сознавать, что мое новое тело накосорезило будь здоров, было как-то обидно. Мозг же есть! Из-за какого-то парня чуть не убить собственное будущее! Забить на учебу! Испортить такой аттестат! А там, сто процентов, все было на «отлично», иначе отчего знания так и возникают в голове. Как так?!
Хотя тут я себя одернула. Как-как? Обычно, все как обычно. Гормоны, первая любовь, обещания, то-се… Как будто у меня среди старшеклассников внезапных любовей не наблюдалось. И девчонки сохли по парням, и парни на головах стояли, чтобы привлечь внимание. Все так спешат наломать дров, и это тоже жизнь.
Это сейчас я могла чихвостить Аннет за неразумность. Но то я… А то влюбленная молодая девчонка. Да уж. И меня тут злость взяла по другому поводу. Неужели никто не видел, как она страдала? Пусть причина дурацкая, пусть это всего лишь гормоны. Неужели никто не помог?! Просто талдычили, небось, чтобы себя в руки взяла, что она отцовская дочь, что справится, что сильная и другую чушь, а психологическую помощь не оказали.
Просто так столько килограммов не набирают. Просто так вот так не скатываются на двойки и трояки. Она же умница, Аннет. Просто рядом не было того, кто понял бы, дал бы выплакаться… Печально это.
А дальше ведь не стало лучше. Ответственное задание, отцовские наказы. И, судя по письму, Аннет все равно тосковала
