ее – умрешь.

***

Царь удивился, когда сообщили о позднем визите. В такой час можно было ожидать прихода либо проблем, либо шлюхи. Оказалось, первое. Да и еще в лице чистильщика. Занятно… Его вызывают только, сообщив заранее Совету. Сегодня там был Карим, и, если бы не их вражда, вычислил бы отправителя на раз-два. Сам чистильщик не мог ничего ему сказать – правила.

Поэтому подождав, пока мужчина поставил перед ним большую черную подарочную коробку, украшенную красной лентой и большим бантом, и удалился из его кабинета, рванул крышку на себя. По лицу пробежала тень. Ожидал ли он этого? Вполне, он жил в реальности, где много обременено правилами и жестоко карается. Потянулся к телефону, набрав номер, но кроме гудков ничего не получил. Вновь вернулся глазами к содержимому коробки, встречаясь с холодом потухших глаз той, чье тело он недавно трахал в этом самом кабинете. Голова девушки лежала в воздушных ярко-красных цветах, по щекам «текли» мастерски сделанные кровавые слезы, во лбу зияло отверстие от пули. А на голове – увесистая диадема из серого металла. Цветы и корона выдавали своего отправителя. Паучьи лилии. Ядовитые прекрасные цветы смерти. Дотронешься – готовь саван. Только вот в чем вопрос, успеешь ли?

Отправляя Инну к Василисе, он знал, что когда-нибудь все вскроется. Но такого итога не ожидал. Выросла, девчонка. Гордость охватила Царя, он вырастил себе достойного преемника. Остается лишь вернуть ее в семью. Он вновь подхватил телефон, набрав номер.

– Готовьте все, как и договаривались. Нет. Если окажутся вместе, Василису не трогать. Лишь немного потрепать. А вторую прикончить при любом раскладе. Да, можешь брать столько людей, сколько нужно, – скинул звонок, немного задумавшись, вновь набрал Василисе. Длинные гудки – ожидание. И тишина. Он молчал, слушая тишину с той стороны.

– Царевну привезли? – иронично спросила девушка.

– Привезли.

– Так чего звонишь? Даже у тебя есть границы, дядя. Траур священен.

– Знаю, видел лилии, – цветы, которые их семья возлагала на могилы. У каждой из семей были свои ритуалы. Царевы же осыпали тела умерших ядовитыми цветами – ликорисами, или паучьми лилиями. Никто после не мог дотронуться до тел, не коснувшись цветов. – Не думал, что будешь держать траур по предателю.

– Это траур не по твоей шалаве, дядя. Это траур по моей глупости.

– Самокритично, – усмехнулся Царь.

– И что? Даже толики гнева не будет? Стареешь… Я как-никак пришила твою подружку.

– Подружку? – Царев скривился. – У меня нет подружек, Василиса. Она лишь та, кто плохо выполнил свое задание. А плохих работников я не держу. Но это тебе и так известно. Ты лишь все красиво оформила.

– Я лишь подкинула Грише идею, а он, как видишь, справился на отлично. Если у тебя все, то мне нечего тебе сказать.

– И ты ничего не скажешь?

– Не скажу. Знаешь, почему? Потому что мне плевать. Это замечательное качество, которые ты выбивал у меня годами. Я просто устранила угрозу для своей семьи – для меня. Надеюсь, до нескорого, – она отключилась.

– Как знать, – хмыкнул мужчина, смотря на свой подарок. – Не зарекайся, Василиса.

Глава 26. Пауза от паузы

Громила на входе, словно в насмешку от судьбы, оказался тот же самый, что и в первый наш совместный поход с Инной в «Сумрак». И, как и тогда, одета я была не для клуба. Припарковала брабус прямо ко входу, кинув ключи подбежавшему пареньку. Пропустили меня без слов – то ли Амир постарался, то ли после предыдущего прихода все и так знала, что я носительница фамилии Царевых. Выловила администратора, и четко озвучила свои желания. Пока говорила, глаза девушки практически вылезли из орбит, а смотрела она на меня довольно скептически.

– Но у нас правила, мы не можем… – лепетала она, пытаясь отказаться. Хмм… Смешная. Отказ – это не про меня.

– В правилах не написано, что там не может быть девушка. Так что? Что от меня требуется? – достала из кармана купюры и поместила в низкий вырез униформы хостесс. – Это спасибо.

Мы нырнули в боковую неприметную дверь с табличкой «НЕ ВХОДИТЬ», за которой оказалась череда извилистых коридоров и дверей в хозпомещения. Шли мы недолго, и вскоре оказались там, где нужно. А именно раздевалка бойцов. Запах пота и крови, шум воды из душевых и полуголые тела создавали своеобразный антураж. Увидев нас, они дружно загудели, некоторые даже попытались посвистеть. Пока проходили мимо, краем уха ловила пошловатые подкаты и шуточки, что надо сказать вызывало улыбку. Наивные. За раздевалкой оказался небольшой кабинет, где сидел мужчина в возрасте в добротном темно-синем спортивном костюме. Он печатал что-то, хмуро уставившись в монитор, не обращая внимания на окружающее.

– Станислав Александрович? – хостесс обратила на нас внимания. – Тут девушка пришла с необычным предложением…

Мужчина поднял глаза, лениво осматривая тех, кто нарушил его покой. По его гнусавой улыбочке было видно, что это еще тот персонаж. Нет, не отморозок —это точно. Просто любитель телок. Да-да. Хостесс аж покраснела. Стало быть, тренирует ее лично.

– Анечка, – противным голоском залепетал. Бррр…просто. – Что такое, милая?

– Девушка хочет принять участие. Я говорила, что это невозможно. Но она сказала, что правилами это не запрещено. Поэтому вот решила с Вами переговорить.

– Ты что ли? – он перевел на меня взгляд. – Лицо у тебя такое знакомое… Мы встречались?

– Как знать, – хмыкнула в ответ. Вот вообще не удивлюсь, если видел меня – в последнее время зачастила я с походами сюда. Ну а что? Уютненько тут, атмосферно. – Хочу поучаствовать.

– Но у нас нет девушек.

– А я и не говорила, что хочу девушку. По сути, мне все равно. Лишь бы выносливее, – мужчина скептически скривился. – Знаешь, что Станислав Александрович? Давай так. Один бой. Если меня уложат на лопатки, плачу десять кусков. Если я – то участвую сегодня столько раз, сколько мне захочется. А бабки с боя, – задумалась. – Детям. Тут через квартал премиленький детский дом. Узнаю, что себе забрал – четвертую.

– Какая самоуверенная. Что ж. По рукам, – сжала протянутое им запястье, и мужчина заметно побледнел.

– Анюта, водички принеси дедуле, – подмигнула девушке, отпустив его руку. – Мне туда? – кивнула на одну из дверей.

– Ага.

– Вот и славненько. Зазывай своего борова, дедуля. Жду, – вышла и проследовала по узкому коридору, который вывел меня прямиком в клетку. Музыка играла весьма громко, в зале стоял шум – все веселились в ожидании представления. Меня никто толком не рассматривал – похоже решили, что я буду объявлять. Скинула в углу кожанку и кроссовки, размяла руки и шею. Раздобыть бы