Слова Рафаила проникли прямо в мое сердце, и оно сжалось от боли. По моим щекам потекли слезы, а вместе с ними наружу рвались подавленные эмоции, которые я сдерживала все это время.

– Почему ты этого не сделал? – внезапно крикнула я. – Ты же архангел исцеления, но ты даже не прикоснулся к нему!

Мои слова прервались сдавленными рыданиями, и я поняла, как сильно мне хотелось спросить его об этом. Он был в той больнице, где мой отец проходил первые тесты. Рафаил всегда ходил по больницам, молился за людей и пытался их утешить, но я ни разу не слышала, чтобы он кого-нибудь исцелял.

Архангел опустил глаза к полу.

– По своим эгоистичным причинам. Если я исцелю кого-нибудь от болезни, то не смогу вернуться домой.

Тон, с которым он произнес слово «домой», был по-настоящему душераздирающим. Он так сильно хотел вернуться туда, откуда пришел. Мистер Клеймор намекал на что-то подобное, но услышать это от самого Рафаила…

Я откинулась на спинку дивана.

– Что? – Это было глупо. Мне хотелось еще раз напомнить ему, что он был архангелом исцеления. Как он мог носить это звание, если на самом деле никогда никого не исцелял?

Раф слегка встряхнул крыльями, словно отмахиваясь от старых воспоминаний.

– Это мое наказание за то, что я начал войну с демонами. – Он перешел на шепот, и сперва мне показалось, что я неверно его расслышала.

– Подожди… ты начал войну? – Я передвинулась на самый краешек дивана. – На уроке истории нам говорили, что Люцифер пытался прорваться на Небеса со своими демонами, но вы с другими ангелами остановили их вторжение.

Рафаил кивнул:

– Отчасти это правда. Люцифер пришел на Землю со своими демонами и начал запугивать людей. Я… покинул свой дом без разрешения и вмешался. Против воли.

Я раскрыла рот от удивления. Свобода воли была очень важна для всех четырех архангелов. Слова Рафаила прозвучали так, словно он совершил ужасное преступление.

Я была заинтригована.

– Что случилось потом?

Архангел провел рукой по волосам.

– Мои лучшие друзья последовали за мной на Землю, чтобы сражаться на моей стороне. Так мы и начали войну падших.

Ого.

– Но если бы вы не спустились к нам, то человечество было бы полностью порабощено Люцифером!

Рафаил слегка приподнял бровь, как будто мое предположение было далеко от истины.

– Люцифер когда-то был моим другом. Ты знала об этом? – спросил он.

Вот это было действительно неожиданно.

– Я знала, что когда-то он тоже был ангелом.

Раф кивнул и уставился в окно, погрузившись в воспоминания.

– Я не должен был лишать человечество того духовного развития, которое они могли бы получить в борьбе с Люцифером. Люди должны были сражаться с ним без нашей помощи. Они вполне на это способны.

От его слов у меня по коже пробежали мурашки. Люди? Они же самая слабая раса на свете.

– Нет. Они вовсе не слабые.

И когда я запомню, что он умеет читать мысли?

– Но ты же пытался помочь! – воскликнула я, пытаясь защитить его.

Он вздохнул:

– Часть меня хотела помочь людям, но другая часть хотела отомстить старому другу за то, что он ушел. Показать ему, насколько я силен. Я сражался из-за гнева и обиды.

– Ох. – Я откинулась назад. Это звучало довольно знакомо.

Рафаил покачал головой:

– Из-за этого Люцифер тоже захотел показать свою мощь и выпустил на Землю тысячи демонов. Мы сошлись в бою. В ту ночь мы заразили человечество, и в этом есть моя вина.

Я соскользнула с дивана и опустилась на колени перед падшим ангелом. Его плечи осунулись, а лицо омрачилось от тяжелых воспоминаний.

Схватив Рафаила за руки, я посмотрела в его глубокие голубые глаза.

– Я прощаю тебя. – Эти слова открыли какую-то дверцу в моей груди, и все мое тело сотряслось от рыданий. – За моего отца, за войну, за все. Я прощаю тебя.

Лицо архангела исказилось от того, что он пытался сдержать слезы. Затем он поднял руки и заключил меня в объятия. Я почувствовала себя легкой как перышко. С моих плеч свалился тяжелый груз, который я несла на себе все это время.

Отстранившись, я увидела, что мы оба плакали. Я рассмеялась, утирая слезы:

– У меня осталось так много вопросов, я еще столько всего не понимаю.

Например, если на Небесах все так замечательно – зачем они вообще спустились сюда?

Рафаил усмехнулся:

– Боюсь, я не смогу на них ответить, потому что многие вещи не поддаются человеческому осознанию. Это трудно себе представить, особенно когда находишься по эту сторону завесы.

Завеса. Я слышала о ней на уроках истории. Это означало, что пока я жива – мне не удастся ничего понять. Но когда я умру и пройду сквозь завесу, все встанет на свои места.

– Хорошо, последний вопрос. – Я подняла один палец.

Архангел улыбнулся:

– Хорошо.

– Реинкарнация существует? В детстве у нас была собака по имени Перец. К сожалению, она утонула, но не прошло и года, как у нас появился новый щенок, и у него был точно такой же характер. Клянусь, это была та же самая собака, и поэтому мы назвали ее Соль.

Рафаил добродушно усмехнулся:

– Да, конечно, реинкарнация существует. Разве душа может достичь просветления за одну короткую человеческую жизнь?

Ого. Я была потрясена.

«Спроси, есть ли у Михаила человеческая жена», – вмешалась Сэра. От неожиданности я чуть не подпрыгнула на месте. Я и забыла, что она была со мной.

– У Михаила есть человеческая жена? – выпалила я. По крайней мере, о нем ходили такие слухи.

Глаза Рафаила заговорщически блеснули.

– Обещаешь никому не говорить?

Я раскрыла рот.

– Значит, есть?

Архангел кивнул:

– И дочь.

Что?!

– Сколько ей лет? Где они живут? Как давно они женаты? Его дочь – человек или…

Тихий смех Рафаила прервал мой поток слов.

– Я думаю, тебе пора возвращаться в класс. – Он встал с пола и поднял меня на ноги.

Черт, а ведь я была так близка к тому, чтобы узнать ответы на самые важные жизненные вопросы.

Архангел похлопал меня по плечу:

– Самые лучшие ответы мы получаем из собственного опыта.

Тьфу. Как скучно.

Внезапно мне в голову пришла новая мысль, и я широко распахнула глаза.

– Значит, мой отец переродился? Теперь он – ребенок, живущий где-то на Земле?

Рафаил снова улыбнулся и пожал плечами:

– Скорее всего, нет. Думаю, он дождется твою маму, прежде чем снова перевоплотиться, потому что они – родственные души.

От этого простого, но трогательного заявления у меня перехватило дыхание.

Он говорил в настоящем времени. Как будто