И все, что произошло потом…

- Прости за то, что оставил поиски. Прости… если бы я знал…

- Ты не знал. Не мог знать. И ты меня прости. Я… Я должна была сообщить тебе о Нике, и вообще…

- Давай не будем об этом сейчас? Давай… давай не о прошлом?

Смущается, опускает ресницы.

- Я хочу, чтобы ты жила со мной, Надя, ты и Ник. Хочу, чтобы ты стала моей женой.

- Ты уверен в этом?

Что? Не понимаю, как она может спрашивать?

Беру ее за подбородок, поднимая лицо, глядя в глаза.

Хочется сказать так много! Узнать, почему она задает такие вопросы мне. Неужели она не знает…

Но столкнувшись с ее взглядом отвечаю просто.

- Уверен.

И целую, легко, осторожно. Как в первый раз. Пробуя границы…

Потом ее голова снова прячется на моей груди.

- Илик, я… я была невестой Славы. Я… мы с ним…ты понимаешь, что мы с ним были не просто друзьями? Мы были близки, и…

Раньше мне казалось, узнай я о таком – меня разорвет на части. Рвать и метать буду, всё крушить.

Сейчас только в сердце тягучая боль.

Не потому, что она не хранила верность. Я и сам столько ошибок за это время допустил!

Болит, потому что вина моя больше, чем вина Воробушка.

- Я должна тебе рассказать, я… Так много всего.

- Воробушек, я готов слушать, только… Скажи мне… скажи мне «да», скажи, что вернёшься ко мне и будешь со мной.

Мне кажется, я так уверен в её ответе, что если она скажет что-то другое я просто не поверю.

А она молчит. Молчит, и почему-то сердце колотится как-то медленнее, тяжелее.

- Надя…

Она поднимает голову, вглядывается в мои глаза, словно там ответ ищет.

- Ильяс…

Но сказать ничего не успевает – в дверь стучат.

Надя, пытается встать с моих коленей, но я не пускаю.

- Кто там? – понимаю, что если это горничная, она ответит и я отправлю ее восвояси, если кто-то чужой – пусть проходит мимо, а если её жених, то…

- Можно? – Слава сам открывает, говорит тихо и старается не смотреть в нашу сторону. – Ник… он почти уснул.

Надя быстро вскакивает, я уже не держу её, встаю следом. Чёрт, все-таки Мне не ловко перед викингом. Я увел его невесту, как никак. Ну, или почти увел… Она ведь так и не сказала…

- Давай его мне, я уложу…

- Я сам отнесу его в спальню, тебе нельзя его таскать, сама знаешь…

Они разговаривают так, словно уже давно женаты, и я снова чувствую боль и досаду. За то, что не я рядом. Понимаю, что у Нади и Славы по-настоящему хорошие отношения. Они… они вместе, а я… я словно лишний.

Вот только что она была со мной, была моя, но появился он и… Нет, это бред, я понимаю.

Понимаю, что она на самом деле была с ним и… возможно, любила! Но…значит, недостаточно любила, если… если все-таки выбрала меня.

Она ведь выбрала? Или я что-то не так понял опять?

Не хочу позволять своей тьме снова управлять моей душой, стараюсь успокоиться и не давать дурным эмоциям брать верх.

Я сам виноват в этой ситуации. Только я. Мой дурной характер, мои обиды, мое желание вступить в борьбу со всем миром, что-то доказать.

Я виноват, пожинаю плоды…

Зависаю, и оттаиваю лишь когда понимаю, что Надя меня за руку тянет.

- Пойдем.

- Куда?

- Ника нужно уложить. Он после обеда спит обычно часа два…

Иду за ней, вижу, как Слава аккуратно кладет Ника на кровать, снимает с него сандалики, носочки. Надя подходит, помогает ему раздевать нашего сына. Я тоже подхожу. Так хочется взять его за руку, обнять, прижать к себе…

Надя устраивается на кровати рядом с Ником, взглядом приглашает и меня. Я готов уже лечь с ними, но Слава останавливает меня.

- Надь, я украду твоего Ильяса на пару минут?

- Хорошо, но только на пару.

Она улыбается ему, он ей. Чёрт… Нет, на самом деле я всё понимаю и, наверное, злиться на это бессмысленно.

Мы выходим в гостиную.

Слава с минуту смотрит на меня, словно изучает, пытается прочитать по моему лицу, что у меня за душой. Если бы это было так просто, читать по лицам!

- Я… заберу вещи, как только найду другой номер.

- Номер? – я не сразу понимаю о чём он.

- Да, думаю, мне нужно съехать. Оставить вас.

То есть он признает поражение? Без борьбы сдается? Видимо эту мою мысль прочитать на моем лице не сложно.

- А ты думал, я драться с тобой буду? Я понимаю всё. Она… Она тебя любит, и любила все эти годы. И… ждала. Так что… В общем, я сейчас должен отъехать, у меня дела появились, вернусь и решим все вопросы с номером, и…

– Ты можешь пойти в мой номер. – я наконец-то соображаю, что нужно сказать, - Или… наоборот, я заберу их туда.

- Они тут уже привыкли, тут удобно. Но… смотри сам.

Я и смотрю. Смотрю на него. Странный он. Еще несколько дней назад заявлял, что Надя его жена, и давал понять, что так просто не отступит. Готов был меня разорвать, я это прекрасно помню.

- Я тороплюсь, мне еще надо душ принять, переодеться, но я вернусь. И… нам с тобой, Ильяс, тоже о многом поговорить надо. Сразу скажу – обидишь её…

- Не обижу.

- Чёрт… счастливчик ты, горец. Иди к ней, к сыну, иди… и… ей нельзя волноваться, нервничать, плакать нежелательно, даже от счастья.

Неожиданно понимаю, что этот человек на самом деле сделал мне огромный подарок. Вот так вот просто взял и отступил.

Да, наверное, если бы он любил Воробушка так же, как я, он бы боролся. Не знаю. Я бы боролся…

Почему-то вспоминаю Тамерлана. Тогда, четыре года назад он ведь отступил? Любил Зою больше жизни, и отступил…

И чего это ему стоило?

Слава настоящий мужчина, достоин уважения, протягиваю ему руку, он отвечает сильным рукопожатием.

Возвращаюсь в спальню к Воробушку.

Она лежит рядом с Ником, который уже раскинулся на кровати звездой и посапывает, чуть приоткрыв ротик.

Подхожу, сажусь рядом.

Моя маленькая красивая девочка тоже готова уснуть. Я вижу, она устала. Переплетаю пальцы