Я навожу камеру на нас, пытаясь поймать этот момент в объективе. Смеюсь, пока мой смех не растворяется в поцелуе мужчины.

Конец записи.

Я делаю глубокий вдох, пытаясь унять дрожь в руках, и продолжаю листать кадр за кадром, видео за видео, погружаясь всё глубже в воспоминания.

Вот я позирую, думая, что Янис фотографирует нас на переднюю камеру. Прижимаюсь к его плечу и, замерев, жду, когда он сделает снимок.

– Улыбнись, – шепчет он, и я послушно расплываюсь в широкой улыбке.

Но когда замечаю, что идёт запись видео, я наигранно морщу нос и начинаю притворно возмущаться:

– Ах ты… – говорю я и якобы бью его по плечу.

– Хотел запечатлеть как дерзкая фифочка превращается в милого медвежонка, – отвечает он, смеясь.

Я тянусь к нему и начинаю зацеловывать его. Поцелуи спонтанные, нежные, но быстро перетекают в страстные. Смех Яниса затихает и, обвив мою шею рукой, он отключает запись.

Судя по датам, мы встречались часто, но всего на пару дней. И проводили эти дни насыщенно: много фотографий и видео с наших мини-путешествий, где мы гуляем, ходим по магазинам, выбирая мне подарки, ужинаем в ресторанах, посещаем театры и вечеринки. И целуемся-целуемся-целуемся.

Как наши губы вообще не иссохли?

Если Яниса нет в кадре, то его голос всегда звучит за кадром: то он смеётся и поддразнивает меня, включая внезапно камеру в какой-то неловкий момент, то говорит что-то ласковое, усыпая меня комплиментами. Такой другой, не похожий на того саркастичного самоуверенного наглеца, которого я встретила у подъезда.

Сердце пропускает удар, когда на экране появляемся мы с Янисом у меня в квартире.

Мы вместе с ним готовим ужин под тихую музыку и свет свечей. Он учит меня готовить артишоки и соус к ним. Выглядит расслабленно и завораживающе, будто находится в своей стихии. Я же, наоборот, выгляжу неуклюже и смешно. Но много улыбаюсь и танцую. Компенсирую свои недостатки, скажем так. Но Янису, кажется, так даже больше нравится. Он наблюдает за мной таким взглядом, будто я лучший повар на всём белом свете. Или лучше сказать – десерт. Он съедает меня глазами, постоянно ловит меня, обнимает, целует. Невооружённым глазом видно наше взаимное и неутолимое притяжение друг к другу.

В груди всё сжимается от странных и противоречивых ощущений. Мне сложно наблюдать за собой со стороны. Все мои чувства и эмоции будто за стеклянной стеной: я их вижу, но не могу до них дотянуться.

Всё кажется таким естественным и тёплым, что у меня на глаза наворачиваются слёзы. Тяжело признавать, но рядом с ним я выгляжу как-то по-особенному счастливой и умиротворённой. Улыбка на лице сияет ярче обычного, глаза блестят от радости, а во взгляде отражается непривычная для меня нежность. Какой разительный контраст с тем, что я чувствую сейчас.

Сил смотреть на нас больше нет. Выхожу из галереи, скатываюсь с дивана на пол и утыкаюсь взглядом на заднюю часть полотна.

«Моё произведение искусства…» – в сотый раз читаю выведенную надпись на тыльной стороне картины.

Тянусь к ней. Провожу кончиками пальцев по краю рамы, ощущая шероховатость дерева, и разворачиваю её лицом к себе. Аккуратно прислоняю к журнальному столику, скрещиваю ноги и, будто впервые, начинаю рассматривать каждый мазок.

Разглядываю себя, лежащую на диване, где тонкая ткань лёгкой струёй прикрывает моё обнажённое тело. Не могу отвести глаз. Все линии и штрихи словно оживают и передают нечто большее, чем просто мою внешность. Эта картина как зеркальное отражение моей души. Поразительно, как кто-то чужой и далёкий увидел меня такой настоящей и наполненной.

И не верю, что этим человеком мог быть Янис Адамиди…

– Моё произведение искусства… – повторяю вслух, пробуя слова на вкус.

Странно, но они звучат как признание в любви. Или, может, я просто хочу в это верить?

«Если бы тебя кто-то по-настоящему любил, он был бы сейчас здесь, рядом с тобой! А так, ты одна, в окружении семьи и друзей! Никого больше нет, Яна! Прекращай думать иначе!» – пытается вразумить внутренний голос.

Чувствуя, как горечь разливается по сердцу, оставляя едкий осадок, я снова тянусь к телефону и захожу в нашу переписку с Янисом. Мне интересно, в общении всё было также идеально, как на снимках? Может, там найду ответы на свои вопросы?

Последние сообщения датируются днём, когда я попала в аварию.

Янис: «Как себя чувствуешь? Думаю о тебе постоянно. Прилечу к тебе первым же рейсом после открытия».

Я: «В этом нет необходимости. Я уже рядом».

И больше ничего… В грудной клетке всё сжимается в тугой узел от осознания, что у нас всё было хорошо до самой аварии.

Какого чёрта тогда сейчас Янис ведёт себя так странно? Почему сказал те слова в больнице? Почему появляется так неожиданно и так же неожиданно исчезает?

Я начинаю листать переписку выше, надеясь найти хоть какие-нибудь намёки или подсказки. Но всё выглядит до безобразия прекрасно. Каждое сообщение пропитано трепетом, желанием и страстью.

Вот я отправляю ему свои фотографии в примерочной в эротических нарядах с вопросом, какое выбрать.

Янис: «Жестоко отправлять такое, когда до встречи ещё целых три дня…»

Я: «Мотивация прилететь ко мне как можно скорее;)»

Янис: «Я и так максимально замотивирован тобой;)»

Невольно прикусываю нижнюю губу, прочитав его сообщение. Представляю, каким голосом он это сказал бы и как посмотрел бы на меня. Всё тело мгновенно обдаёт жаром, и я тут же листаю дальше, стараясь отвлечь себя от неуместных мыслей.

Мы переписывались много, иногда даже всю ночь. По сообщениям Яниса мне становится ясно, что он круглосуточно был погружён в работу, но, несмотря на занятость, всегда находил время написать мне, спросить, как прошёл мой день, поделиться интересной мыслью или просто пожелать спокойной ночи.

Мы обсуждали всё: от планов на будущее до самых глупых мелочей. Я постоянно присылала ему мемы и забавные видео, записывала голосовые, где истерически смеялась, едва выговаривая слова. И Янис всегда подхватывал эту ненормальную волну и продолжал меня смешить своими комментариями или присылал что-то ещё более абсурдное.

Я: «Ты, кстати, знаешь, что у тебя на попе маленькая родинка в форме сердечка? Это, конечно, безумно мило, но советую сходить к дерматологу. Говорят, неровные формы невусов могут быть признаками меланомы».

Янис: «Мне просто любопытно, когда и для чего ты так тщательно разглядывала мою попу? Что ты пыталась найти?»

Я: «Если