А змея с прежней лёгкостью раскидывала и перекусывала защитников. Они более не могли сдержать нежить помельче, так что она впервые сумела перелезть через вал. Выжившим оркам и гоблинам ничего не оставалось, как отступать выше, к следующей линии обороны.

Чуть пришедший в себя Курб первым делом бросил взгляд на занятый вал, и увидел там множество копошащихся мертвецов. Вождь сразу понял, что отбить это место теперь невозможно, а затем глянул вверх, на последнюю линию обороны. Но прежде всего заметил, как на краю третьего вала в полный рост стоит Кэя-Джильда, широко расправившая руки.

Её глаза горели красным, а позади от начертанных символов струилось свечение того же цвета. Однажды Бруку довелось видеть Джильду такой: во время боя в подземельях Бабеля, и в главном зале храма Нхасы. Тогда глава демонического культа творила адскую магию.

Джильда выкрикнула несколько строф на одном из языков преисподней, и прямо в самой гуще мертвяков прорвалась сама ткань бытия. Открылась дыра в адский мир, откуда полыхнули языки пламени, сжигая ближайших слизняков.

А следом за огнём из врат преисподней на камень подземелья ступило массивное копыто. Ещё шаг, и призванной существо показалось целиком: огромный мускулистый демон с широкими рогами, внушительными крыльями и с пламенеющим тесаком в правой руке, каким можно перерубить быка на две части.

Врата сомкнулись за спиной адского порождения, и он сразу начал рубить мертвяков налево и направо. От каждого взмаха окончательно лишалось «жизни» сразу несколько скелетов.

При виде жуткого демона орки впали в замешательство, но Джильда крикнула, усилив голос чарами:

— Не страшитесь, воины! Я призвала слугу орочьего бога. С нами его благословение, а значит, наша победа неминуема!

Это подействовало, зеленокожие с новой силой схватились с врагом.

— Да уж, слуга орочьего бога, — проворчал Брук, но возмущаться не стал.

Сейчас он был рад помощи хоть от монстров Лакхесис.

А демон между тем прорубился к костяной змее. Угадав в нём главную угрозу, она впилась клыками в мускулистое красное плечо. Демон же одной рукой схватил тварь за шею, а второй начал крошить кости. Змее удалось обвить его тело.

Противники завалились на землю, и тогда мертвяки бросились на частично обездвиженного демона. Когда они навалились на него всей толпой, рубя и разрывая красную плоть, воин ада ярко вспыхнул. В разгоревшемся пламени преисподней мигом сгорел не только сам демон, но как мелкая нежить, так и сама змея.

Когда огонь погас, мертвяки пошли на штурм второй линии обороны.

— Если будут наступать только слизняки и скелеты — выдюжим, — сказал Брук, поднявшись к Джильде. — Но они наверняка пришлют ещё какую тварь покрупнее. К этому моменту призови ещё разок «слугу орочьего бога».

— Попытаюсь, — тяжело выдохнула бывшая демонопоклонница.

Она вытерла тыльной стороной ладони кровь, струящуюся из носа — заклятье призыва далось нелегко.

Осада укреплений продолжилась. И через какое-то время действительно явилось крупное чудище. Вот только не костяная змея или ещё какое творение некромантии.

В пещеру заполз сам Ужас глубин.

Глава 29

Смотри, что пьешь

Лабдорис почти не спала и ничего не ела; либо самозабвенно листала какие-то записи, найденные в колдовском зале, либо ковырялась с алхимической посудой.

— Лаби, на, хоть немножко перекуси, а то совсем ослабеешь. Я вот приготовила, — Хильда поставила рядом миску с горячим супом из пещерных грибов. И, пробуя шутить, добавила: — Исхудаешь ведь, и тогда будут тебя звать не Две Колбы, а Две Пипетки. Где тогда найдёт укрытие бедный Алула?

— О, боги, от здешнего уныния даже благочестивая жрица сыпет пошлыми шуточками, — усмехнулась Рамми. — Эй, Полудевственница, только попробуй в следующий раз упрекнуть меня, когда выскажу какое-нибудь непотребство.

Сейчас Лисий Хвост отдыхала, но большую часть времени проводила в дозоре, меняясь с Сидмоном. С эльфом частенько ходила караулить драконница.

— Хорошо хоть, что мертвяки сюда заглядывают редко, — проворчала Рамми, растянувшись на пустом столе. — Неужто и вправду твоя хитрость сработала, Лабдорис, и Брук наш отвлёк на себя многих тварей? Надеюсь, и Ужас глубин там занят. Не хочется, чтобы он заглянул сюда развеять нашу скуку.

Перекатившись на левый бок, Рамми увидела Хильду. Слух воровки уловил слова молитвы — жрица просила Имоджен защитить Брука.

— Скука, — прошептала Лисий Хвост, и перекатилась на правый бок.

Теперь взор пал на Филию, стучащую зубилом и молотком по костям дракона-нежити.

— Дракоша, что ты делаешь? — заинтересованная Рамми приподнялась на локте.

Лисий Хвост застала тот редкий момент, когда девушка не составляла компанию Сидмону в дозоре.

— Дед мой, конечно, был тем ещё негодяем, — ответила Филия, ненадолго прервавшись. — Но всё же ни один дракон не заслуживает участи стать мёртвым слугой для злой воли. Я хочу принести деду окончательный покой. Сделать кости непригодными для некромантии. И заодно взять с собой сколько-то праха, чтобы перенести его в нашу с мамой сокровищницу. Вот.

— Скука, — Рамми перекатилась на спину, и направила взгляд к потолку…

А Лабдорис всё возилась и возилась с какими-то жидкостями и, казалось, позабыла обо всём на свете. Иногда кто-нибудь из товарищей пробовал обратиться к ней с расспросами, дескать, удалось выяснить что-то путное? Но волшебница либо отмалчивалась, либо ограничивалась короткими и ничего не проясняющими ответами.

Недовольная Рамми даже начала подозревать, что магичку уже не интересуют текущие проблемы, и что она занимается какими-то своими отвлечёнными исследованиями. Ведь кто этих колдунов знает, они сами себе на уме; на всё им плевать, если до редких книг дорываются и всяких колдовских штук.

Но до того как Лисий Хвост начала высказывать это вслух, Лабдорис, наконец, созвала всех, и положила перед ними исписанный каллиграфическим подчерком журнал.

— Что ж, мне удалось кое-что выяснить, — устало заявила волшебница.

— Да ладно! — саркастически бросила Рамми, скрестив руки на