Броай открыл глаза и тяжко вздохнул.

— Воды и в модуль.

Я принес ему газированной воды. Следом проснулась Клотис, и тоже потребовала пить. Я как нянька выполнял их желания. Ее напарник первым залег в модуль на пятнадцать минут, время, достаточное, чтобы снять похмельный синдром. Клотис проверила оборудование и связалась со станцией.

— Это борт тысяча двадцать четыре, зет, зет, ноль, ноль, пятнадцать. Отклонились от запланированного места выхода из прыжка. Топливо закончилось. Просим дать разрешение на посадку.

— Станция «Седьмой Борт», разрешение даем. Что на борту?

— Три человека экипажа и никакого груза.

— Ваше судно рассчитано на двух членов.

— В нашем случае, третий не лишний.

— Он не робот?

— Нет, а что?

— Просто мы тут устроили небольшой рынок роботов. Вывариваем идентификаторы, сами шьем программы под нужды заказчика и продаем. Берем любой хлам за хорошие деньги, особенно человекоподобных.

— Нет, к сожалению, мы тут все люди.

— Ладно, садитесь, включаю лоцию.

Клотис посмотрела на меня через плечо.

— За робота не хочешь сойти?

— Хотите продать? А мне, что, сбежать домой, как хитрому коту, которого сто раз продавали?

— Почему бы и нет. — Клотис усмехнулась. — Ладно, расслабься.

— Клотис, спасибо, что переложили в модуль. — Поблагодарил я ее, намекая на то, что не воспользовались моей беспомощностью.

— Да не за что. Хорошо посидели. Давно не испытывал таких теплых чувств в компании. Просто удивительно, как ловко ты нас перенастроил. Я считала себя намного хладнокровней и расчетливей, чем оказалось.

— Сожалеешь?

— Нет. В твоем случае ничуть не сожалею.

— А что Броай?

— Кажется, он увидел в твоем лице друга и собутыльника. Ему этого здорово не хватало. Даже жаль, что скоро придется расставаться с тобой.

— Почему скоро? Разве вы не собираетесь перекантоваться на Земле, пока мы не придумаем, как обезопасить вас?

— Не знаю. Не очень верю в то, что у вас получится. Мы тоже кое-что умеем, проживем как-нибудь на задворках вселенной. — Клотис невесело улыбнулась.

— Не надо на задворках. Мы еще покажем, кому место на задворках, а кому в самом центре.

— Ну, если только Землю поставить в центр вселенной, то возможно.

— Иди, приляг. — Броай выбрался из модуля и пришел в рубку, свежий и румяный.

Клотис ушла. Мы проводили ее взглядами.

— Грустит. — Произнес я.

— Ее можно понять. Она видела в нашей работе смысл жизни, а теперь его нет, попробуй так сразу прими.

— Вам обязательно надо пообщаться с нашей компанией. — Предложил я Броаю. — Они были такими же, как и вы, космическими бродягами. Уверен, мы найдем для вас иной смысл жизни, более подходящий и менее рискованный.

— Видно будет. Я ее знаю, ей требуется время, чтобы осмыслить. Я в этом плане другой, пластичный. Расскажи лучше, куда нас несет?

— Станция, на которой торгуют бэушными роботами. Интересовались, не везем ли мы их.

— Понятно, это хорошие новости.

— Почему?

— Там, где процветает нелегальная торговля, а роботы, как ты знаешь, привязаны к строгому учету, всегда легко найти общий язык. Думаю, оставшийся коньяк и те порошки в пачках мы втюхаем по приличной цене. С пустыми баками мы отсюда точно не улетим. Да мы никуда не улетим с пустыми баками. — Броай заржал.

Видно было, что настроение у него отменное. Наш корабль попал в гравитационные захваты станции, ощутимо теряя скорость, будто мы влетали в густой сироп. Стены и переборки мелко затряслись, поглощая возникшую инерционную вибрацию.

— Какое у них тут древнее оборудование. — Недовольно произнес Броай. — Повредят нашу малышку.

Корабль замер. Через несколько секунд послышался стук по внешней стенке и шум, похожий на травящий газ. Вскоре и он затих.

— Борт тысяч двадцать четыре, зет, зет, ноль, ноль, пятнадцать стыковка произошла удачно. Можете переходить. Не пропустите мимо своего доброго сердца робота на входе, собирающего помощь пострадавшим от человеческого произвола соплеменникам. Он принимает кредиты и запчасти. В знак благодарности выдает карту станции с наиболее интересными местами для развлечений и отдыха. Разрешается оставить ее себе в качестве сувенира. Приятного времяпрепровождения.

— Спасибо. — Поблагодарил Броай. — Ну, ждем Клотис и вперед.

Она, посвежевшая и веселая, предстала перед нами через пять минут. В правой руке охотница за головами держала дубинку с шипастыми электродами на конце.

— Не доверяю я консервным банкам, особенно с перешитыми мозгами. Их мимика и взгляд не позволяют понять намерения.

— Это если у них есть глаза, а то бывают и вовсе, банка банкой. Я, пожалуй, тоже возьму какую-нибудь штуку. — Броай убежал за не летальным оружием.

Вскоре вернулся с предметом, похожим на шариковую ручку.

— Для автографов? — Кивнул я в сторону предмета.

— Это излучатель малого радиуса. Блокирует сигналы роботов, делая их беспомощными. — Броай резким движением вынул ручку из кармана и направил ее на меня. — Отключись железка.

Выглядел он при этом, как волшебник из Хогвартса, использующий волшебную палочку и заклятье.

— Впечатляет. А для меня есть что-нибудь?

— К сожалению, против роботов больше ничего не осталось. — Посетовала Клотис. — Стой между нами, не отходи далеко.

— Ладно, пусть все принимают меня за робота носильщика при вас.

Открывшийся люк с кишкой приемного шланга дохнул в лицо холодом. Броай первым нырнул в невесомое пространство переходника. Я следом, с трудом управляясь с пакетами контрабанды. Клотис последней, посмеиваясь нам моей неловкостью.

— Опыта маловато для тренировок было. — Ответил я ей, ничуть не обидевшись.

Броай первым стал на твердую землю и помог мне выбраться из гофрированного трапа. Клотис справилась самостоятельно. Я огляделся. Да, ничего общего с закусочной Джанбоба, как я ожидал. Это был какой-то древний космический корабль из тех эпох, когда их строили по типу городов, с полной зацикленной инфраструктурой. На них не стояли гиперпространственные двигатели, поэтому они не умели совершать прыжки, добираясь от одного объекта к другому десятилетиями. Он был огромен, и это ощущалось сразу.

Приемный холл после тесных помещений судна охотников за головами вызывал головокружение пустым пространством. Как и обещал голос диспетчера, к нам подошел робот, похожий на старый кинескопный телевизор на страусиных ножках. С экрана «в животе» на нас смотрело жалобное лицо человека.