Услышав это имя, Ролана тихонько ахнула.

- Да, любовь моя, даже ему, — с горькой усмешкой подтвердил Шеллай.

-Но время шло, и отовсюду приходили отрицательные ответы. Сыщики смогли проследить только часть пути девочек, потом след обрывался, словно его тщательно затерли.  Но…

- Что?! – сипло выдавила женщина.

- Примерно через неделю после того дня, как в книге судеб погасли звезды моих дочерей, одна из них снова засветилась. Тускло, еле-еле. Она не разгоралась, но и не гасла, словно что-то поддерживало эту едва тлеющую жизнь.

Я боялся рассказывать тебе об этом, чтобы не рождать надежд, которые могли оказаться напрасными.

- Чья… Чья звезда загорелась? - не спросила, простонала женщина. Ее затрясло, губы онемели, с трудом выталкивая слова из себя слова. - Кто из них двоих? Скажи мне, Шеллай!

Внезапно женщина смертельно побледнела и, обмякнув на руках мужчины, потеряла сознание…

Глава 51

- Заходи, Фрея, — таинственным шепотом зовет Констанель, открывая выходящую в переулок заднюю дверь. – Тетка забрала все ключи от кондитерской с собой, но у меня есть дубликат от черного хода.

Вслед за парнем я проскальзываю в дверь и жду, пока он тщательно ее запрет.

Констанелю явно нравится вся эта таинственность. Он от души веселился, когда мы пробирались к кондитерской по узеньким искривленным улочкам, вливающимися в центральную городскую площадь, словно ручейки в реку.

Светился от удовольствия, когда мы крались к черному ходу, стараясь не попадаться на глаза соседям. Ликовал, когда неслышно открывал дверь, а затем тщательно задвигал засовы изнутри.

Мальчишка, такой мальчишка, радующийся своему маленькому приключению!

Глядя на его сияющее восторгом лицо, я вдруг вспомнила, как два месяца назад гнала коня инквизитора через всю страну.

Как объезжала стороной деревни и постоялые дворы, ночуя на голой земле, закутавшись в серый мужской плащ, подложив седло под голову вместо подушки. Как сердце замирало от страха, когда на дороге мне встречался человеческий сброд и откровенные бандиты всех мастей.

Как ужас колол в затылок и толкал в спину, и я погоняла и погоняла умницу коня. Изо всех сил старалась увеличить расстояние между мной и работорговцем, которого боялась до немеющих пальцев и встающих дыбом волос…

Это ведь тоже было приключение. Интересно, понравилось бы такое мальчику Констанелю?

Из-за жалюзи, прикрывающих полукруглые, в тонких свинцовых переплетах окна, в кондитерской царят сумерки. Стулья, перевернутые ножками вверх, торчат из столов, делая помещение безрадостным и каким-то заброшенным.

Тут так неуютно, что я передергиваю плечами.

Заметив мое движение, Констанель предлагает:

- Посиди пока, Фрея. Я поставлю вариться кофе и подогрею для тебя молоко. Если хочешь, взобью его - у нас есть специальный артефакт для изготовления кремов. Думаю и для молока он подойдет.

- Тебе помочь? – интересуюсь из вежливости.

На самом деле я бы лучше прогулялась по дому – любопытно, с чего Мармеладиха такая скрытная. Какие секреты хранит, даже племяннику не позволяя находиться в кондитерской в свое отсутствие?

Дамочка упорно мне не нравилась, вызывала стойкую неприязнь и подозрение. Но, понятно, Констанель мне ничего важного не покажет, а сама я вряд ли найду что-то интересное.

- Вы живете не здесь, не в этом здании? – интересуюсь, когда Констанель, отказавшись от моей помощи, начинает заниматься кофе.

- Нет, здесь только кондитерская и рабочий кабинет тетки. А проживаем мы в квартале отсюда, в доме моих родителей. Мама вместе со своей сестрой занималась кондитерской. Отец помогал им, в его ведении были поставка продуктов и развоз заказов по клиентам.

После их смерти Белинда свой дом сдала и переехала ко мне. Она мой опекун, и теперь  вместо родителей я помогаю ей в делах, — охотно принялся рассказывать парень, одновременно измельчая кофейные зерна и подогревая молоко.

- Мне жаль, что твои родители умерли. Что с ними случилось? - интересуюсь, потому что вижу, как по лицу Констанеля бежит мрачная тень.

- Никто толком ничего не знает. Однажды они поехали в соседний город на  свадьбу к дочери маминой подруги и не доехали - их тела нашли в придорожной канаве.

- Какой ужас! - ахаю я. - И ничего не удалось выяснить?

- Нет, их сбросили в воду, там было полно землюков и к тому моменту, когда родителей отыскали, уже ничего нельзя было определить. Непонятно даже, как они погибли.

- Землюки..., — произношу я, чувствуя бегущий по телу холодный пот. Меня ведь тоже могли так же, как родителей этого мальчика...

Мы молчим, только потрескивает огонь под местным аналогом кофейной турки.

- Твоя тетка не замужем? – интересуюсь, чтобы не дать тягостному молчанию проглотить нас

Парень бросает на меня быстрый взгляд и снова отворачивается к плите.

- Нет, не замужем и никогда не была.

- А что за дела заставили ее уехать? – спрашиваю,  для поддержания беседы. Даже не жду, что Констанель ответит. Но неожиданно он усмехается, и негромко произносит:

- Она поехала, чтобы привезти сюда своего сына.

- Что?! – восклицаю я, от изумления открыв рот. – Она же не замужем, ты сказал.

- Грехи молодости, — тоном старой ханжи произносит Констанель, и просит меня:

- Только никому ни слова, Фрея! Это погубит репутацию нашей кондитерской, а Белинда не сможет выйти замуж за мужчину, который ей нравится. Я тебе рассказываю, потому что… Ну…

- Я никому ни слова, — уверяю его, все еще пребывая в шоке. Вот так Мармеладиха! Родила внебрачного ребенка, что в этом мире приравнивается к самому ужасному позору.

- А зачем она хочет привезти сюда ребенка? И как она его представит, чей он? – интересуюсь.

- Он давно не ребенок, только на два года младше меня. Тетка всем объявит, что срочно уехала на похороны своей подруги детства, а Ронни якобы сын этой подруги, о котором Белинда обещала позаботиться. Никто не узнает, чей он на самом деле.

- Почему сейчас и так срочно его сюда везут?

- Вчера господин Баллард заходил и пожаловался, что в Инквизиции не могут найти никого, кто мог бы заниматься