— Не стоит напрягать дядю…

— Не страшно, — возразила она. — Ляся предупредила, что вам не хватит финансов на обратный путь. К тому же вы наверняка опоздаете, если поедете на общественном транспорте. Слишком много пересадок, а интервалы короткие. Задержитесь на пять минут — и можете остаться не у дел.

— Мы и так не у дел. Последнее задание не принесёт нам баллов. Мы даже разлом не закрыли. Так что…

— Зато в новостях засветились. Плохой пиар — тоже хороший пиар.

Она подмигнула и, поднявшись с кресла, погладила меня по плечу уходя. Я же проводил девушку взглядом, не удержавшись, чтобы не заглянуть напоследок в расстёгнутую ткань.

И возможно, воображение разыгралось после разговоров о легендах, но мне почудилось, что тонкий месяц на её пояснице стал чуточку шире.

Глава 24

Дядя Анри гнал как бешеный. Если вы когда-нибудь рисовали в своём воображении образ дикого, мчащегося по лесу медведя, то примерно в такой манере он управлял своим стареньким пикапом. Спасибо, хоть форму сохранял человеческую, но впечатление создавал всё равно специфическое. Ляся такой стиль вождения категорически не одобряла, но была рада, что это сгладит косяк с нехваткой денег на обратную дорогу.

Подняли нас рано утром, ещё засветло, потому что путь был неблизкий. И всё равно уже на полпути стало ясно, что есть риск не успеть. Но оказалось, что не только мы отличились, у двух других групп тоже с дорогой домой всё оказалось непросто. Одна группа в итоге сошла с дистанции где-то в часе езды до кампуса, попав в глухую пробку. Другая обошла нас на полчаса чистого времени, потому что ребята силой Печати Разума заставили все светофоры включать зелёный свет на перекрёстках, и зелёная волна донесла их с ветерком.

У нас «техномагов» в группе не наблюдалось, поэтому приходилось рассчитывать только на большого бородатого дядьку за рулём, чьи связи и звериная харизма утрясали вопросы, когда патрули несколько раз останавливали нас за превышение.

Даже Лясю с её Печатью Разума подключать не пришлось, Анри разруливал всё сам.

Высадив всех у Школы спустя почти шесть часов пути, отказался от попыток выпросить ему гостевой пропуск и накормить. Сказал, что был рад помочь друзьям любимой племянницы и счёл за честь общение с Героями.

Награда, как по мне, сомнительная. Ведь мы полпути проспали, полпути проворчали, обсуждая, как будем выкручиваться, если, во-первых, нам предъявят за драку, во-вторых — за проваленное третье задание.

Но ответы не заставят себя долго ждать, ведь по приезде, сразу после сдачи походных вещей, нас направили на завтрак, предупредив, что собрание вот-вот начнётся, и присутствие на нём обязательно для всех студентов. Провести его должен был сам ректор, хоть и по видео связи.

Решил, что это действительно нельзя пропускать, ведь он будет звонить из «бункера», и там можно будет попробовать подметить детали. Вряд ли они многое расскажут, но хоть какая-то информация лучшие чем вообще никакой.

Терр и Руби накинулись с расспросами, воодушевлённые самой идеей, что нас выпустили за пределы Школы. Мы, конечно же, похвастались успехами, но и поделились неурядицами.

— А у нас тут не лучше, — пожаловалась Руби, подавшись вперёд и нависнув над нетронутым подносом с едой. — Тоже скандал на скандале. Приезжали какие-то проверяющие службы. Всех на уши поставили. Ректора нет, а на секретаре поэтому лица нет. Бегала вокруг них, блеяла что-то. Непонятно… Вроде как нормам каким-то не соответствуем. И про пожарную безопасность упоминали, после пожара, видимо, в родительский день. И по охране вскользь проехались, что понятно. Пошастали везде и уехали. И вот гадай теперь, зачем приезжали.

— Ну так и отлично! — обрадовался я. — Наконец, может, кто порядок тут наведёт, а то балаган сплошной. Так что не скандал, а прогресс.

— Скандал тоже есть, — хохотнул Терр. — Помнишь парня, который выходил первым, когда боролся за медальон Адана Муна? Тот, что внутрь статуи проникнуть мог, как призрак. Так вот он и застрял в женской раздевалке у бассейна. Перенервничал, видать, от красоты.Пришлось извлекать с медиками и разнорабочими, половину стены разрушили, чтоб достать. Коротнуло, видать, что-то в способностях. Вот он и застрял, ни туда ни сюда. Потом его в медкорпус отправили подлечиться.

— Угу, — скривившись добавила Руби, — чтоб силы восстановить и продолжить за девчонками подглядывать. И штрафанули его в итоге лишь на двенадцать часов трудовых практик.

— «Лишь»! — передразнил Терр, — ему ещё на месяц пособие сократили на десять процентов. Не позавидуешь так-то…

Руби сцепила руки на груди и свысока уставилась на Терра, который, игнорируя её реакцию, стырил у девушки с подноса пончик.

— Эй! — возмутилась она, и я почувствовал, что за три дня не только у нас много нового произошло, но и у ребят тоже.

Перемены никогда меня не пугали, но в этот раз я отчётливо почувствовал, что грядёт «эпоха больших ураганов». Эту фразу я почерпнул из учебника по истории Первой Пространственной Войны, когда ещё до появления первых Героев один благочестивый старец предсказал время больших перемен.

И хоть я не был ни старцем, ни благочестивым человеком, ощущение, что мы прошли рубеж, за которым жизнь уже не будет прежней, захлестнуло с головой.

Оно же усилилось, когда студенты, персонал, учителя и несколько репортёров, среди которых, к сожалению, не было Линн, наполнили зал. Секретарь стояла на сцене у трибуны, позади неё простирался большой экран, откуда, судя по всему, должен был вещать ректор.

И в момент, когда большая говорящая голова действительно показалась на экране, я с удивлением отметил, что ректор не выглядит как здоровый человек. Круги под глазами, потускневшие радужки, дряблая кожа, глубокие морщины на похудевшем лице.

Может, это работа талантливых гримёров, но интуиция не могла согласиться с этой догадкой.

«Его дни сочтены», — как-то холодно подумал я, не считая, что ректор непременно умрёт. Но чувство, что его эпоха в Школе подходит к концу, заставила придвинуться ближе к экрану, чтобы не пропустить ничего из того, что он собирается нам донести.

В своих смелых фантазиях я жаждал того, что он оставит пост и прекратит мутить воду, но теперь реальная перспектива того, что он уйдёт, обескуражила. Что за болезнь могла за неделю так покосить? И чем это грозит мне, если на самом деле по душу ректора пришли спонсоры, недовольные его работой?И кто займёт его место, если он будет выведен из