когда жила у графа. Но как кольцо оказалось здесь?

Глава 30

— Что вы делали на территории Бефроры и так далеко от дома? — спросил Эмирей.

Анна осмотрелась и поняла, что находится в королевском саду. В прошлый раз Эмирей прощался здесь с Элизой, но теперь они вновь сидели рядом друг с другом.

— Я сбежала из дома, — призналась принцесса, и сожаление промелькнуло в его глазах.

— Почему?

— Мой брат был человеком с характером. Меня очень любил и после смерти отца обо мне заботился как никто и никогда. Но еще он был решительным, непреклонным и твердо держащим свое слово.

Эмирей не понимал к чему вела принцесса. Тогда она спросила:

— Помните, год назад вы просили поддержки у королевства Ноана?

— Конечно! — нахмурился Эмирей, сердито сведя брови к переносице. — Сначала они согласились, и мы уже хотели подписать соглашение, которое имело выгоду для обоих королевств. Но потом вдруг все поменялось. Король Хьюго отказался помочь Бефроре и встал на сторону Мириха. Я до сих пор не знаю, в чем была причина. Ведь если бы тогда Хьюго оказал бы мне военную помощь, возможно, с его армией и оружием я одержал бы победу.

— Разумеется, об этом знал и Георг, — Элиза встретилась взглядом с Эмиреем, — он понимал, насколько для вас важна поддержка Хьюго. И чтобы не позволить вам окрепнуть и увеличить шансы на победу, он договорился с Хьюго.

— И о чем же они договорились? — в глазах короля загорелся огонек.

— Дело во мне, — Элиза вздохнула. — Георг пообещал Хьюго, что, если его королевство встанет на сторону Мириха, тогда мы, как и хотели наши предки, породнимся. В этом случае старшему сыну Хьюго, ставшему моим мужем, достанется часть унаследованных мной земель. Ради преимуществ в браке со мной Хьюго согласился на сделку с Георгом.

Сначала лицо Эмирея просветлело, как бывает в те моменты, когда мы познаем то, что так долго хотели понять.

— Постойте, — Эмирей недоумевающе нахмурился, — но почему вы тогда сбежали?

— После подписания договора мне и принцу организовали встречу. И когда я его увидела, чуть с ума не сошла! — пожаловалась принцесса. — Его зовут принц Пай, и уж поверьте, в нем нет ничего из того, что должно быть заложено в достойном человеке. Лентяй по жизни, прячущийся в тени своего отца. Трусливый, слабый, постоянно ноющий. У меня в первую встречу от его жалоб на здоровье, погоду и всякую чушь голова заболела! А какой он высокомерный эгоист… Я просто не смогла бы с ним прожить всю жизнь!

Плечи Элизы опустились. Глаза затуманились горьким сожалением.

— И я подалась в бега. Я рассчитывала, что брат одумается, вернет меня домой и отменит нашу с принцем помолвку. По моим указаниям приготовили повозку, несколько дюжин стражников и служанок. Ночью я уехала, но не собиралась уходить далеко. Хотела задержаться в одной деревне, там жила моя знакомая. Но, приехав туда, я столкнулась с тем, что никогда не забуду. Ваши воины к тому времени уже продвинулись вперед и захватили эту деревню. Ограбили ее и убили многих людей. Я видела столько крови… — Элиза закрыла глаза, словно пыталась отогнать от себя ужасные воспоминания. — А потом мы решили вернуться домой. Но на нас напали разбойники, в попытке оторваться от них мы и перешли ваши границы. Границы Бефроры.

— А дальше, — договорил Эмрией, — вас поймали мои воины и привели сюда. Но во всем этом есть кое-что хорошее.

Элиза не поняла. Резко обернулась к нему в ожидании объяснений. Ее брат умер, она лишилась власти. У нее ничего не осталось. Что же в этом всем Эмирей нашел хорошего? Элиза выглядела рассерженной. Чтобы она его правильно поняла, Эмирей поторопился объяснить свои слова:

— Ну вы хотя бы не вышли замуж за того человека. По моему, это очень даже хорошо.

Гнев в глазах принцессы улетучился. Вместо него появилась мука сожаления.

— Что ж в этом хорошего? — горько ухмыльнулась Элиза. — Не была бы я такая неженка, думающая только о себе, вышла бы замуж. И все было бы прекрасно! Королевству, народу своему помогла бы. К тому же не осталась бы без дома, титула и совсем одна.

Эмирей покачал головой и порывисто возразил:

— Нет-нет! Вас могли бы, как брата, убить заговорщики. И это неправильно. Если между вами не будет любви, которая поддерживает отношения в браке, то жизнь превратится в жалкое подобие существования. Любовь нужна, без нее никак. Когда человек по утрам видит обожаемые глаза, любимое лицо того, кому полностью и безвозвратно принадлежит его сердце, это чудесно! Неповторимо! Слышать его голос, наслаждаться запахом его волос, пока он сладко спит. Как можно без этого? Разве не для этого мы живем?

Элиза, не отводя от короля взволнованного взгляда, сглотнула. Она хотела что-то сказать, но слова застряли в горле. Хотела заставить себя отвести взгляд, но, кажется, это было выше ее сил.

Анна все слышала и видела. Она просто стояла в сторонке и наблюдала. Она наслаждалась тем моментом, когда хотя бы во сне могла увидеть графа Эмирсона, услышать его голос. Возможно, он смотрел столь очарованным взглядом не на нее, но для Анны это было неважно. Глубоко внутри она хотела, чтобы он смотрел на нее так же, как смотрел на Элизу. Но, увы, это невозможно! Он ее не видит, для него Анна — никто.

Как она тосковала по тому, кого видела в замке каждый день! Кто заботился о ней, пока она болела. Кто заставлял ее улыбаться, когда мир казался серым и безрадостным. Кто был рядом, когда родной человек бросил ее и отказался от нее. Он единственный был рядом, поддерживал.

Но теперь его нет рядом, и Анна вынуждена во снах смотреть на то, как его влюбленный взгляд устремлен на другую. Она возненавидела эти сны, хотела проснуться и больше никогда не спать. Но сон продолжался…

— Пришло письмо, — известила Элиза, отведя в сторону смущенный взгляд, — но ничего хорошего в нем нет.

— Что они говорят? — Эмирей попытался сосредоточиться и для этого отдалился от принцессы.

— Не хотят идти против Ареона, — Элиза пожала плечами. — Оно и понятно. Никто не хочет нажить себе врага, который в этот момент восседает на престоле и имеет достаточно огромное влияние.

— Они не помогут, значит, — понял Эмирей. — Ничего, и без них обойдемся.

— Только несколько человек согласились, — Элиза грустно улыбнулась, — но людей у них мало. В общей сумме, по моим меркам, я наберу чуть больше сотни.

— Это лучше, чем ничего. Если у Пола все получится, и