- Ложь! - взрывается Эд. - Ты всегда думаешь в первую очередь о своей выгоде! В тебе вообще нет ничего святого!

- Да? - Макс поворачивается к нему и начинает гневно наступать. - И это говоришь ты, Эд?! Человек, побежавший за шлюхой, которая всех нас киданула?! Ну как, познакомился со своим ребёнком? Хорошо потрахался с его мамашкой?

Боль пронзает моё истерзанное сердце. Голова начинает кружится. Воздуха не хватает... Я перевожу взгляд с одного мужчины на другого... не в силах вымолвить ни слова... Я просто задыхаюсь...

Слёзы стекают по моим щекам, а всё происходящее до неестественности замедляется.

Взбешённый Эд ревёт и накидывается на Макса. Его кулак наносит мощный удар в его челюсть. Раздаётся неприятный хруст, и, сцепившись, мужчины падают на землю.

Я кричу и хватаюсь за грудь, потому что кажется, будто сердце внутри сейчас не выдержит и разорвётся.

Двое мужчин превращаются в один безумный клубок ярости.

Бьют друг друга так остервенело, будто хотят убить.

- Хватит! - мой голос срывается на вой.

Кажется, что из меня выходит вся та боль, что эти двое причинили мне.

- Остановитесь! - я бессилии опускаюсь на колени.

Беспомощно хватаю ртом воздух.

- Пожалуйста... - мой голос доносится будто откуда-то издалека.

Макс и Эд вдруг замирают, прекращая бить друг друга и смотрят на меня.

- Лина... - тихо шепчет Эд.

- Ангел, - Макс протягивает ко мне руку.

Но я отшатываюсь от неё будто от змеи.

Быстро вскакиваю на ноги и, не оглядываясь бегу к выходу.

Навстречу мне идут приглашённые на свадьбу гости. Среди них есть репортёры с новостных каналов. Глаза слепят вспышки камер.

- Лина! Постой! - сзади окликают знакомые голоса.

Но я не останавливаюсь.

Впереди замечаю Виталия, охранника Максима.

Он стоит возле его машины.

Я подбегаю к ней и открываю дверь, но в последний момент меня хватает за запястье мужская ладонь.

Я разворачиваюсь и, не разбирая, кто передо мной швыряю в этого человека букет невесты, который до сих пор сжимала в задеревеневших руках.

Это Эд.

А за ним стоит и Макс.

Смотрю им в глаза, и сердце скручивает отчаяние.

- Оставьте меня в покое! - голос предаёт и срывается.

- Лина... - только и успевает сказать Макс.

- Я больше не хочу вас обоих видеть! - выплёвываю им в лицо свою горечь. - Никогда! Всё кончено!

Я вырываю из рук Эда свою и сажусь на заднее сидение машины.

Молюсь лишь о том, чтобы Макс хоть раз в жизни прислушался к моему желанию и отпустил... отпустил меня...

Через несколько секунд на водительское место садится Виталий.

- Куда едем? - басит он.

- Просто отвезите меня подальше... - я с трудом борюсь с подступающими рыданиями. - Подальше отсюда!

Ангелина

Тяжелее всего, когда у тебя забирают надежду.

Сегодня двое мужчин сделали это со мной. Забрали надежду. И теперь все мои чувства будто разом отключились.

Пока машина набирает скорость, я смотрю в окно. Перед глазами проплывают шикарные дворцы богатейших людей столицы.

Я не вглядываюсь в причудливые фасады зданий. Мне неинтересно убранство их величественных садов. Всё это вызывает внутри лишь тошноту.

Я ненавижу деньги. Ненавижу власть, которую они дают людям. Всё это безвозвратно развращает душу. Человека, наделённого богатством уже не спасти. Ведь его сердце принадлежит лишь золоту и бесконечной гонке в приумножении своего дохода.

Я не знаю, какими были Эд и Макс до того, как их души тронула тля меркантильности. Наверное, они были другими… Но сейчас, когда я, наконец, разглядела их, то поняла, что эти мужчины вовсе не те, кем я их считала. Не те, кого я полюбила.

Я обманывалась, думая, что что-то значу для них. Всё это время боссы явно давали мне понять, что их интересует лишь бизнес и борьба за власть, а я закрывала глаза на очевидное… они не умеют любить.

Не знаю, разучились ли они, или никогда не умели, но факт остаётся фактом: я для них значу не больше, чем картонный стаканчик в Макдональдсе. Использовав, они выбросят меня и моего малыша за ненадобностью.

От этого внезапного прозрения в душе становится сухо и пусто. Моё сердце – будто выжженая земля, на которой больше ничего не растёт. Они вырвали с корнем некогда живые побеги моей привязанности, и теперь мне кажется, будто я навсегда останусь вот такой. Ненужной. Использованной. Несчастной.

Механически глажу свой живот. Пока ещё я не мыслю о своём ребёнке как об отдельной личности. Мой малыш – это часть меня самой. Лучшая моя часть. И я сделаю всё, чтобы никому не позволить растоптать это беззащитное существо также, как растоптали меня.

Машина выруливает на какое-то шоссе, и я откидываюсь на спинку сидения, прикрыв глаза.

- Куда едем-то? – басит Виталий с водительского места.

Я называю населённый пункт, откуда несколько дней назад меня увезли боссы.

Солнце стоит ещё высоко в небе, и вскоре в машине становится достаточно душно.

- Можно включить кондиционер? – тихо прошу я.

Виталий молча кивает и нажимает какую-то кнопку. На меня дует прохладой, но, к сожалению, ощущение того, что мне нечем дышать, никуда не уходит.

Я тянусь к шнуровке платья и слегка ослабляю корсет.

Хочется поскорее раздеться.

Сбросить с себя этот дорогущий и теперь совершенно ненужный наряд. Хочется сжечь его! Я бы, наверное, так и поступила, если бы не мысль о том, что мне нужны деньги.

Не хочу просить у НИХ. Я их вообще больше даже видеть не хочу – не то, что разговаривать.

Мы едем уже больше час. Скоро покинем пригород и выедем на нужную трассу.

Впереди виднеется заправка, и Виталий притормаживает.