— Смотрите, — я тут же принялся набрасывать схему туристического пространства. — Город у нас сам по себе небольшой, a все достопримечательности традиционно жмутся к центру. Собственно, к историческим кварталам старого Любгорода. Все видовые точки co стереоскопами нужно соединить маршрутом, вот так, — я провел по схеме условные дорожки. — И повсюду расставить указатели, чтобы туристы могли даже без экскурсовода найти то, что нужно. В ключевых точках разместим информационные стенды. На них — краткая историческая справка o достопримечательности и карта. На каждом стенде она дублируется, но при этом стоит отметка: «Вы находитесь здесь». Чтобы человек не просто сориентировался, но и смог проложить маршрут до следующей достопримечательности.

— Удобно, Кашеваров, удобно, — Краюхин взял исчирканный мною лист и теперь внимательно его разглядывал. — Тоже прочитал где-то?

— Что-то прочитал, что-то от себя добавил, — уклончиво ответил я. — А еще так в Европе делают, почему бы нам c них пример не взять? Хорошее ведь дело.

— Это ты в Секешфехерваре[1], что ли, видел? — удивился первый секретарь. — Что-то не помню я там такого.

В сознании услужливо всплыл образ венгерского городка, где мой предшественник в этом теле побывал c рабочей поездкой в составе райкомовской делегации. Местечко c труднопроизносимым названием считалось побратимом Андроповска, наши города выстраивали в основном культурные связи. А потом, уже после распада СССР, их поддерживали скорее по старой памяти. Хотя, бывало, старались и развивать связи экономические.

— В буклете каком-то видел, — привел я, как мне показалось, безобидную легенду. — В гостинице.

— Ну, ты даешь, Евгений Семенович, — добродушно расхохотался Краюхин. — Мы же c тобой вместе ездили, там в гостинице не было никаких буклетов.

— Да? — я разыграл искреннее удивление. — Значит, где-то в другом месте видел. Мне казалось, что в Секешфехерваре…

— Ладно, не суть, — отмахнулся первый секретарь. — Идея-то и впрямь неплохая. Почему бы не воспользоваться опытом венгерских товарищей!

— Вот и я про то, — улыбнулся я. — И теперь финальный штрих. Нам нужно кулинарное дополнение и символ города. Вот в Торжке, например, пожарские котлеты, в Осташкове — рыбник[2]. В Лихославле — карельская калитка[3]. У нас вроде как ягодное лукошко любили готовить. Надо в столовых и ресторанах специальное туристическое меню ввести.

— Это тебе c Алией Равильевной поговорить надо, — сказал Краюхин. — Она же у нас трестом заведует.

Я вспомнил дородную женщину, которая наравне c мужчинами участвовала в той злосчастной охоте, когда сам Краюхин и его шоферка Нина пострадали от бешеного волка. Да и я сам тогда испытал на себе все прелести сорока уколов в живот.

— Ты вот что, — задумавшись, предложил Анатолий Петрович. — У нас тогда, помнится, отдых на турбазе не заладился. Надо бы еще раз организовать, заодно c партактивом все это обсудим… Ты вот все это подготовь тезисно. И будем думать. Так сказать, неформально, в расслабленной обстановке.

— А в целом как вам идея? — уточнил я.

— Хорошая, Кашеваров, идея, — улыбнулся Краюхин. — Только вот масштабная больно. Опять ты нам, короче говоря, головной боли добавил.

Я поначалу не понял, ругают меня сейчас больше или все-таки хвалят. Но в том, что Анатолий Петрович заинтересовался, не было никаких сомнений.

Главное, чтобы не отложил решение в долгий ящик. Вот только тут я уж очень постараюсь. Не буду слезать, пока не добьюсь своего!

[1] Секешфехервар — город в Венгрии.

[2] Пирог c рыбой.

[3] Открытый пирожок из ржаного пресного теста c разнообразной начинкой. Карельское национальное блюдо.

Глава 22

Возле районного дома культуры шумела толпа. Это стало для меня неожиданностью, потому что новый год уже встретили, и праздношатающихся гуляк не должно быть на улицах. На всякий случай я попросил водителя Севу припарковаться не перед входом, a у левого крыла. Там была небольшая площадка, которой почти не пользовались — машина-то далеко не у каждого есть. Зато отсюда можно было c безопасного расстояния оценить настрой собравшихся. Зое и Кларе Викентьевне, которую мы назначили оппонентом для краеведа Сало, я настоятельно предложил посидеть в салоне под защитой Севы. Коллеги согласились, a я вышел из «Волги» и принялся наблюдать.

Кое-где мелькнули милицейские шапки c кокардами, и от души отлегло. Видимо, пеший патруль проходил мимо и заметил толпу. А судя по тому, что никто не кричал и не дрался, собрание было мирным. Но при этом все же взволнованным. Поэтому я подал знак дамам оставаться в машине, a сам направился к центральному входу.

— Товарищ Кашеваров! — кто-то, разумеется, тут же узнал меня. — Как хорошо, что вы пришли!

— Добрый вечер! — поприветствовал я собравшихся. — Чем могу быть полезен?

Толпа зашумела, но раздался милицейский свисток, и народ быстро угомонился. Один из патрульных, высокий парень c восточной внешностью, подошел ко мне и взял под козырек.

— Товарищ редактор, я старший сержант Хван, — представился он. — Городские трудящиеся ждут какого-то заседания, волнуются, ничего толком объяснить не могут… Вы можете что-то пояснить?

— Дискуссионный клуб! — нетерпеливо выкрикнул кто-то, но второй патрульный тут же попросил тишины.

Я едва набрал в легкие воздуха, чтобы объяснить милиции, o чем идет речь, как от собравшихся отделился радостный старичок c бородой, заплетенной в косичку. Это был Трофим-Душевед — я узнал его сразу же. Кажется, вечер обещает быть еще интереснее.

— Евгений Семенович! — обратился ко мне пожилой поэт. — Я уже собрал почти сорок подписей!

Он довольно потряс кипой каких-то листочков, и я вежливо улыбнулся. Потом попросил его проявить терпение и вновь повернулся к старшему сержанту Хвану. Тот уже был напряжен, a еще к ДК подкатил «луноход» c включенной синей мигалкой — происходящее привлекло внимание второго патруля, уже моторизованного.

— Сегодня здесь проходит заседание дискуссионного клуба «Вече», — я поспешил успокоить милиционеров. — Результаты публикуются в газете «Вечерний Андроповск», наверняка вы читали пилотный выпуск… То есть первый, его в пятницу напечатали.

— Читали, — подтвердил мордатый сержант из подъехавшего экипажа. — Добрый вечер, товарищ редактор. Нам не говорили, что теперь в клубе так много народу.

— Мы поэтому и удивились, — добавил Хван. — До нас что-то не дошло? Или забыли предупредить?

Последняя фраза