— Чтобы сантехник-сан проявил к тебе больше внимания и дружелюбия, тебе нужно было предстать перед ним в своём истинном облике, а не вот так. Что дозволено Микадо, не дозволено Фукадо, — переиначила Ёсико известную поговорку.

Все девушки за этим столом были хорошо образованы.

— А он действительно хорош, — похвалила Мико, одобрительно взглянув в сторону ванной. — Отшил саму богиню. Может, его за это вознаградить? А то всё внимание постоянно достаётся только тебе.

— Ага, чаевые ему предложи, — проворчала несогласная с ними Микадо.

— Шутишь? Я же не обидеть его хочу. И потом, хватит злиться из-за пустяка. Нужно было учить немецкий, а не английский, — неправильно поняла изначальную причину её недовольства, послужившую поводом цепляться к сотруднику отеля.

В Японии не принято давать чаевые. Это могло обидеть человека и даже послужить причиной его увольнения. Микадо задумалась, как бы на месте Мацумото поступил правильный сотрудник отеля и пошла от обратного, сделал новую ставку.

— Не шучу. Ты попробуй, предложи. Уверена, кто угодно откажется, но только не он.

Прищурившись, Мико несколько секунд задумчиво её разглядывала. Пытаясь разгадать, в чём подвох.

— Хорошо. Давай попробуем. Но предложишь сама, поскольку я лицо заинтересованное. При отказе уж точно настаивать не стану. Сделаем ставки? Я за то, что он деньги не возьмёт.

— Прекрасно. Ставлю двадцатку, что возьмёт, — охотно поддержала Микадо.

Ёсико присоединилась к Мико. Три небольшие стопки купюр на столе были перемещены и объединены в одну, став банком. Когда Мацумото уходил, всё-таки справившись со своей задачей, так и не дав Микадо повода для язвительных комментариев, гад такой, она вызвалась его проводить. Произнеся положенные слова благодарности, бесстыдно, как нечто само собой разумеющееся, сунула ему в руку пять тысяч иен одной купюрой.

Растерявшись, Мацумото на несколько секунд стал выглядеть настолько забавно, что она чуть не рассмеялась. Недоверчиво посмотрев на Микадо, он попытался вежливо отказаться, но она с улыбкой попросила не стесняться, сказав, что он это заслужил. Посмотрев ей за спину, на притихших подруг, дожидающихся результата эксперимента, пытаясь понять, что всё это значит, Мацумото обратил внимание на стол. На мгновение задумавшись, он тут же расплылся в довольной, алчной улыбке, взяв деньги.

— Большое спасибо, госпожа Фукадо. Рад был помочь. Если ещё что-то понадобится, вызывайте только меня. Приятного отдыха. С вашего позволения, я пойду, — вежливо кивнув на прощание, Мацумото спокойно взял деньги и засунул их в карман штанов.

Повернувшись к удивившимся Мико и Ёсико, Микадо победно улыбнулась, сделав такое победное выражение лица, что они обе недовольно поморщились.

— Ну что, закажем шампанское, чтобы отметить это дело? — предложила актриса, снова обретя хорошее настроение, выкинув из головы Мацумото.

Любое стихийное бедствие как приходит, так и уходит.

— Только не Dom Pérignon. Оно здесь какое-то странное, — неохотно высказалась Ёсико.

Уже обувшись и выходя из номера, Мацумото неожиданно для девушек закрыл дверь перед собой, а не позади. Развернувшись, расплывшись в обманчиво жизнерадостной и располагающей улыбке профессионального стюарда, он громко произнёс, обращая на себя внимание.

— И снова, добрый день, оджо-сама. Не желаете ли поговорить о Dom Pérignon?

Глава 13

Все три женщины обернулись ко мне с одинаково изумлёнными лицами. По их мнению, меня здесь уже не должно было быть. Мавр своё дело сделал, мавр должен удалиться. Однако я был и, более того, чувствовал себя прекрасно. Не сгорал от стыда, не смущался и даже не пытался пожирать восхищённым взглядом прекрасных богинь, гад такой.

— Простите? — Микадо растерянно попросила повторить свой вопрос, давая шанс исправить оплошность и испариться, подобно утренней росе.

Очень надеялась, что я передумаю и скроюсь с их глаз. Зря, когда нужно, я как трудно выводимое пятно.

— Приношу свои извинения за столь неожиданный вопрос, но всё же? Что не так со здешним шампанским? В каком отношении оно странное? — заинтересованно уточнил.

— А разве это что-то меняет? — усмехнулась брюнетка, вернув самообладание.

Она посмотрела на меня со смесью неодобрения, осуждения и превосходства. Наверное, подумала, что я не понимаю, о чём спрашиваю и кого. Для простого сантехника, что эти женщины, что упомянутое шампанское, что этот номер — недоступная роскошь, в которой он всё равно не разбирается. Спрашивается, зачем тогда был задан этот дурацкий вопрос? Вот что её развеселило. В глазах шатенки читалось то же самое.

— Да, оджо-сама. Весьма многое. Для меня, а не для вас, — чтобы их не провоцировать, немного сбавил напор, переходя на очень вежливый тон. — Простите, но это важно, — уважительно поклонился, обращаясь с просьбой, что смягчило отношение женщины к происходящему.

— И всё же, почему мы должны вам что-то объяснять? — поддержала подругу шатенка. — Ваш интерес кажется мне неуместным, как и дальнейшее нахождение в этом номере, — указала на моё место, даже не пытаясь казаться доброй.

Ну и замашки. Не зря ответственная по этажу переживала по этому поводу. Разница в нашем положении, на взгляд девушки, слишком огромна, чтобы тратить на меня их драгоценное время, не говоря уже о бесценном внимании. Не моргнув глазом, я протянул ей полученную чуть ранее пятитысячную купюру.

— Возможно, это поможет смягчить суровый нрав неприступной богини и помочь ей ответить на мольбы простого народа?

На несколько секунд впав в ступор, она ошарашенно смотрела на деньги, пытаясь понять, это я ей сейчас предлагаю взятку, или просто издевался?

— Мало, — шатенка недовольно поджала губы, сыграв на повышение ставок.

Причём вопрос был не в деньгах. Огорчённо вздохнув, я принялся копаться в чемоданчике с явным намерением в виду отсутствия денег предложить ей какой-нибудь инструмент. Ещё и тихо приговаривая, что вот этот ключ мне достался от дедушки, а вот эта отвёртка от отца, так что их отложу на самый крайний случай, который, возможно, наступит минут через пять, если её не устроит изолента, герметик, резиновые прокладки. Кроме того, посмел про себя, но для всех, тихо пробурчать, что раньше богини были менее… требовательными, хотя женщинам явственно показалось, что я хотел сказать слово — жадными. Такого издевательства над своей психикой более совестливая и порядочная в их компании брюнетка уже не выдержала.

— Недавно заказанное шампанское показалось мне немного не таким, каким оно должно быть. Моложе и чуть более игривее, чем полагается, — она задумчиво поделилась своими впечатлениями, не считая их какими-то секретными или особо важными.

— Подделка? — предположил я, изумляясь столь безумному поступку распорядителя вин Рётте.

Он что, самоубийца? Бросив быстрый, заметный взгляд на шатенку, положил пять тысяч на полку обувного шкафчика, отчего у неё едва заметно дёрнулась бровь.

— Нет. Я бы сказала, что шампанское относилось к урожаю другого года. Но это, несомненно, был