Шрифт:
Закладка:
– Легко с инвалидом справляться?
– А ты не заметил, что я с тобой справился, вообще рук не поднимая? – иронично усмехнулся парень. – Ильико. Ты мужчина или баба беременная? Руку в бою потерял, и что? От этого перестал мужчиной быть? Да у меня мальчишки смелее.
– Подожди, – наконец прорвавшись сквозь алкогольные пары, сообразил княжич. – Ты начальник школы пластунов. Я тебя узнал. Твои мальчики меня спасли.
– Наконец-то, – усмехнулся парень. – Не прошло и года. Очухался? Тогда на двор пошли.
– Зачем? – тупо уточнил княжич, даже не делая попытки подняться.
– Затем, что мои мальчики тебя спасали не за тем, чтобы ты в отцовском доме от чачи сдох, – жестко заявил Елисей. – Пошли. Человека из тебя делать будем. Офицера.
– Ай, какой я теперь офицер, – вяло отмахнулся Ильико. – Инвалид. Даже на коня сесть не могу.
– На коня ногами садятся, а не на руках влезают, – фыркнул Елисей.
– У править им как? – не сдавался княжич.
– Ногами. Как степняки.
– Я так не умею. И никто здесь не умеет.
– Есть у меня человек, научит, – усмехнулся парень.
– Где? Там у тебя? В крепости? – пьяно скривился Ильико.
– Нет. Здесь. В этом доме. Я его с собой привез.
– А кто он? Тоже степняк? – заметно оживился молодой человек.
– Казак. Из тех, кто всю жизнь с абреками резался. Не станешь его слушать, он тебя и нагайкой вытянуть может. Никого не боится.
– Я тоже не боюсь, – вдруг заявил Ильико и, закряхтев, начал подниматься на ноги.
– Знаю. Потому и приехал, – вздохнул Елисей.
Подхватив его за пояс, он вывел княжича на задний двор и, подведя к колодцу, принялся обливать водой. Вздрагивая, крякая и тихо ругаясь, Ильико стоически перенес эту процедуру. Заглянув ему в глаза и убедившись, что княжич окончательно протрезвел, Елисей повел его в дом. Выскочивший на крыльцо Котэ тут же набросил на молодого человека одеяло и, передав с рук на руки слугам, что-то быстро сказал по-грузински. Тяжело вздохнув, он повернулся к парню и, покачав головой, устало сказал:
– Не знаю, что у тебя дальше получится, но за два месяца я его первый раз трезвым вижу.
– Получится, – покатав желваки на скулах, кивнул Елисей. – Или оживет, или окончательно в канаву скатится. Но ты уж прости, Котэ батоно, он щадить я его не стану. Так Дато и скажи. Не может помочь, пусть хоть не мешает.
– Не беспокойся, дорогой. Сам его из дому выгоню, если мешать станет, – понимающе кивнул мужчина.
Княжича накормили горячим хашем, влили в него пару чашек крепкого кофе и усадили в гостиной, укрыв ноги пледом. Осоловевший от горячей пищи, Ильико сонным взглядом наблюдал за суетой слуг, готовивших праздничный стол. По просьбе Елисея, на стол ничего крепче молодого вина не ставили. Котэ следил за этим лично.
Князь Дато вернулся домой под вечер. Едва увидев гостей, он расцвел радушной улыбкой и, крепко обняв Елисея, с ходу спросил:
– Что случилось, дорогой? В чем помощь нужна?
– У меня все, слава богу, князь. А приехал я, потому что весть услышал, что это тебе помощь требуется, – негромко отозвался парень.
– Ты о чем? – насторожился князь.
– Ильико, – коротко пояснил Елисей.
– Вай-ме, – скривился князь, укоризненно покосившись на стоящего рядом Котэ. – Зачем сказал?
– А что делать, Дато? Ты который месяц бьешься, ничего сделать не можешь. А он приехал, а Ильико уже трезвый. Подрались, правда, сначала, но зато толк есть.
– Как подрались? – вскинулся князь.
– Ерунда, – отмахнулся Елисей. – Он на меня кинулся, ну и получил слегка.
– Где он? – засуетился Дато.
– В гостиной сидит, – улыбнулся Котэ, беря его под руку. – Не суетись, Дато. Он уже хаш покушал, кофе выпил, теперь в кресле сидит, отдыхает.
– Что, трезвый? – не поверил князь своим ушам.
– Трезвый, Дато. Трезвый. И вот еще что. Елисей с собой человека привез. Казака, который умеет конем только ногами управлять. Дато, Ильико плакал, что теперь не может на коня сесть. Вот, – он указал рукой на парня, – его человек Ильико научит, как без руки ездить. Что скажешь?
– Не знаю, – растерянно признался князь. – Ты из-за этого приехал? – уточнил он у парня.
– Дато батоно, ты меня другом назвал. И какой же друг буду, если к тебе в дом беда пришла, а я в стороне останусь?
– Вай-ме, мальчик! Если у тебя получится, богом клянусь, я для тебя все сделаю, что сам попросишь. Все отдам, – поклялся князь, судорожно вздохнув.
– Не шуми, Дато батоно. Сначала нужно дело сделать, – аккуратно осадил его Елисей. – Пойдем в дом. Ильико там. Пусть на глазах будет.
Увидев трезвого и какого-то умиротворенного сына, князь скупо улыбнулся и поспешил отвернуться, пряча повлажневшие глаза. Елисей сделал вид, что ничего не заметил, и, хлопнув княжича по плечу, нарочито весело спросил:
– Ну что, Ильико, отдохнул? Ужинать пойдем. Слуги уже стол накрыли.
– Я сыт, Елисей, – попытался отказаться молодой человек.
– И что? С нами посидишь. Не хочешь кушать, не кушай. Чай пей. Фрукты ешь.
Сообразив, что он не отстанет, Ильико встал и покорно поплелся в столовую. Князь, глядя ему в спину, только растерянно покачал головой. Елисей же, хрустнув костяшками пальцев, ухватил за рукав первого попавшегося слугу и, отведя его в сторону, попросил принести из своей комнаты кожаный мешок. Когда все расселись, парень развязал горловину мешка и, чуть улыбаясь, принялся одаривать хозяев.
Вышедшая к столу княжна, увидев диадему, тихо ахнула и зарделась маковым цветом. Князь, увидев украшение, только растерянно крякнул и, качнув головой, негромко проворчал:
– Дорогой подарок.
– Красивой девушке красивая вещь, князь, – улыбнулся в ответ парень. – А тебе, Ильико, вот это, – с этими словами он положил на стол кобуру с револьвером. – Второго такого больше нет.
– Зачем мне теперь оружие, – грустно улыбнулся княжич.
– Затем, что ты все еще мужчина. Кто станет дом защищать, ежели враг придет? Отец? Так он в годах уже и один долго не продержится. Это твой крест, княжич. Без руки, без ноги, да хоть без головы, а дом свой ты защищать должен. И ты это знаешь.
– Ох, и упрямый ты, Елисей, – растерянно усмехнулся Ильико.
– Упрямый, – спокойно согласился парень. – Потому и жив до сих пор. Если бы я каждый раз, когда меня ранили, лапки задирал, уже бы давно закопали. Бог тебе силу и волю дал, чтобы жить и дело делать,
