Включение статьи Х в Адрианопольский договор вызвало резкий протест кабинета Веллингтона, усмотревшего в этом претензию России на исключительную роль в греческом урегулировании. Конфликт достиг такой остроты, что создалась угроза разрыва дипломатических отношений между Россией и Великобританией. В этой обстановке уполномоченные российского правительства на Лондонской конференции Х. А. Ливен и А. Ф. Матушевич предложили признать Грецию независимой, но в урезанных границах, совместным решением трех держав. Компромисс этот оказался приемлемым для английского правительства, стремившегося ограничить территориальные размеры Греческого государства. 3 февраля 1830 г. представители Великобритании, России и Франции подписали в Лондоне новый протокол по греческому вопросу[345]. Греция объявлялась независимым государством, однако с сокращенными по сравнению с протоколом от 22 марта 1829 г. территориальными рамками. Сухопутная граница устанавливалась по линии устьев рек Аспропотамос и Сперхиос, что оставляло под османским господством еще около 100 тыс. греков. Греция объявлялась монархией с наследованием по праву первородства. Греческая корона была предложена принцу Леопольду Саксен-Кобургскому. 24 апреля 1830 г. Порта сообщила о своем согласии с условиями Лондонского договора от 3 февраля. Свою роль сыграло здесь решение Николая I сократить размер причитавшейся с Порты военной контрибуции на 1 млн голландских дукатов в обмен на признание ею нового соглашения держав по греческому вопросу. Хотя Греция тоже формально согласилась с протоколом от 3 февраля 1830 г., его положения по территориальному вопросу вызвали здесь сильное недовольство. Греческое правительство также не могло согласиться с тем, что жизненно важные для Греции решения принимались без какого-либо участия ее представителей. Дополнительный свет на отношение в Греции к февральскому протоколу 1830 г. и возникшие в связи с этим сложности во взаимоотношениях Греции и России проливают неизвестные до сих пор российские дипломатические документы. Они еще раз свидетельствуют, что Каподистрия, несмотря на свои давние и прочные связи с петербургским двором, всегда на первое место ставил национальные интересы Греции. В письмах к правительству России и к избранному державами греческому монарху глава временного правительства Греции подчеркивал право греков самим распоряжаться своей судьбой[346]. Каподистрия считал, что принц Леопольд перед принятием греческой короны должен заявить о своем признании конституционных основ греческого государства и гарантии законных прав граждан всех сословий. Кроме того, Каподистрия послал кандидату на греческий престол памятную записку греческого Сената, где доказывалось, что установленные Лондонским протоколом от 3 февраля 1830 г. границы Греции станут источником больших бедствий и затруднений для греческого населения. Обращения греческого правителя и Сената к Леопольду Саксен-Кобургскому стали если не основанием, то предлогом для отказа его от греческой короны. Реакция в Санкт-Петербурге на действия греческих властей была бурной. Протокол от 3 февраля 1830 г. рассматривался в посланиях вице-канцлера правителю Греции как максимум того, что Россия могла сделать в тех условиях для греков[347]. Однако этот протокол не стал последним словом держав в деле «умиротворения» Греции после официального отказа в мае 1830 г. принца Леопольда Саксен-Кобургского от греческой короны члены тройственного союза возобновили свои совещания по Греции. Результатом этих совещаний стала Лондонская конвенция от 7 мая 1832 г., определившая статус Греции как «независимого монархического государства» с наследственным королем Оттоном, сыном баварского короля Людвига I, и «под гарантией трех дворов». В том же 1832 г., 21 июля, в Константинополе было подписано соглашение между представителями трех держав и Порты, по которому в обмен на компенсацию в 40 млн пиастров султанское правительство согласилось признать северную границу с Грецией по линии Арта – Волос. Но и эта граница, определенная в свое время Лондонским протоколом от 22 марта 1829 г., оставила под чужеземным игом многие греческие области. Потребовалось почти столетие упорной борьбы Греческого государства и населения порабощенных областей, прежде чем они воссоединились с Грецией.

Несмотря на то, что Греческая революция 1821–1829 гг. не решила полностью задач национального освобождения, создание самостоятельного государства имело огромное значение для греческого народа, для его национального и социального прогресса. Революция стала и важной вехой в борьбе европейских народов, особенно балканских, за национальное освобождение, против тирании и реакции. Победа революции была достигнута прежде всего в результате самоотверженных усилий всего греческого народа, его военных и политических руководителей, среди которых выдающееся место принадлежит Иоанну Каподистрии. Существенный вклад в освобождение Греции и создание Греческого государства внес и тройственный союз Великобритании, России и Франции, образовавшийся в результате Лондонского договора 1827 г. Речь идет не только о военных акциях союзных держав – Наваринской битве, русско-турецкой войне, высадке французского корпуса в Морее, – но и об их дипломатической деятельности. Между союзными державами, в первую очередь Россией и Великобританией, существовали глубокие противоречия. Тем не менее их дипломаты сумели определить баланс взаимных интересов и общие выгоды участников союза, позволившие его сохранить, несмотря на острые конфликты между петербургским и сент-джеймсским кабинетами. Выработанные в ходе длительных и напряженных переговоров представителей Великобритании, России и Франции договоры и протоколы по греческому вопросу создали международно-правовую основу существования независимого Греческого государства.

Образование тройственного союза трех великих держав создало новую дипломатическую комбинацию в Европе. До этого два из его участников – Россия и Франция – входили в Священный союз, боровшийся против революционного движения. Теперь же, несмотря на сохранившуюся идеологическую враждебность Николая I к Греческой революции, они фактически выступили в ее поддержку. В результате Австрия, наиболее активная сила Священного союза, оказалась в полной изоляции, и самому союзу был нанесен смертельный удар.

Литература[348]

Достян И. С. Россия и балканский вопрос. М., 1972; Международные отношения на Балканах. 1815–1830. М. 1983.

Палеолог Г., Сивинис М. Исторический очерк народной войны за независимость Греции и восстановление королевства при вмешательстве великих держав России, Англии и Франции. СПб., 1867.

Фадеев А. В. Россия и восточный кризис 20-х гг. XIX в. М., 1958.

Шпаро О. Б. Росси я и освобождение Греции (1821–1829). М., 1965.

Driault E., Lhéritier M. Histoire diplomatique de la Grèce de 1821 à nos jours. Paris, 1925. T. 1.

Fleming D. C. John Capodistrias and the Conference of London (1828–1831). Thessaloniki, 1970.

Prokesch-Osten A. Geschichte des Abfalls der Griechen vom Türkisehen Reiche im Jahre 1821 und der Gründing des hellenischen Königreiches. Wien, 1867. Bd. 1–6.

Prousis Th. Russian society and the Greek Revolution. Northern Illinois University Press, 1994.

Strupp Ch. La situation internationale de la Grèce (1821–1917). Zürich, 1918.

Λουλέ Δ. Ο ρόλος της Ρωσιας στη διαμόρφωση του Ελληνικού κράτους. Αθήνα, 1981.

Русские моряки в Наваринском сражении

8 (20) октября 1827 г., у берегов Греции произошла знаменитая морская битва. Она стала не только одной из самых крупных морских битв эпохи парусного флота, но