Главы ведомств наобещали ей с три короба, заставили на какое-то мгновение поверить в то, что все будет так, как и должно; что трон займёт кровный наследник Мортема Жестокого, а по итогу она сидела за вышивкой и силилась не думать о завтрашнем дне. Время близилось к обеду, поэтому дворец кипел жизнью, готовившийся к грядущим двум мероприятиям.

Офра попыталась сначала затянуть к себе в компанию Сейрен, но та впервые в жизни отмахнулась от своей госпожи и поспешила помогать сестре и другим слугам с украшениями. Стоило принцессе сунуться к ним, как старшая женщина из прислуги тоже махнула на неё рукой со словами о том, что монаршей особе нечего мараться в простой работе. Хотела было пойти излить душу вдове своего брата, но Оливия обнаружилась в компании одного из великих генералов, улыбавшаяся так довольно, будто ей не надо было утром отправляться в Холодный дворец, откуда её бы никто никогда не выпустил. Желание помешать этим двоим было, но Офра не смогла развить его до нужных размахов и бросила затею на начальном этапе.

В какой-то момент она готова была даже поболтать с первым тави, пусть все главы ведомств, как один, и твердили, что он верный пёс регента. Врагом ей Самаэль Гринд никогда не виделся, да и были ведь времена, когда ещё при жизни Мортема они пару раз общались. Впрочем, нельзя было назвать это полноценным общением: перекидывались парой дежурных фраз, потому как тави крайне неохотно выбирался с монаршей семьёй из рамок этикета.

Поговорить не получилось, потому как он обнаружился в компании регента, с которым девушка сталкиваться отчаянно не хотела. Ей казалось, что Айорг непременно примется злорадствовать и давить на больную мозоль, которой ныне являлась свадьба. Впрочем, мироздание плевало с высокой колокольни на желания принцессы.

Подняв голову на раздавшийся стук в дверь, Офра немного подумала и решила, что терять все равно уже нечего – разрешила войти. Когда в её покои зашёл регент, стало ясно, что для потерь было ещё предостаточно места, но при виде валакха всегда хотелось до последнего пытаться оставить главное слово за собой. Офра предпочитала в качестве защиты использовать нападение, наученная опытом отца, вот только Мортем Жестокий эту тактику применял с теми, кто не очень хотел становиться Эрейе добровольными союзниками.

– Если собираешься злорадствовать, лучше уйди прямо сейчас.

Айорг замер на середине шага, картинно захлопав глазами.

При всем отрицательном отношении к этому существу принцесса никогда не способна была отрицать, что у него были до невозможности красивые глаза – раскосые со слегка приподнятыми внешними уголками. Чёрные длинные ресницы были прямыми, и Офра нередко ловила себя на мысли, что засматривалась, случись ей поймать момент, когда регент смотрел на кого-то искоса, из-под этих самых ресниц. И радужка – цвета раскалённых углей, от белесо-желтого оттенка вкруг кошачьих зрачков до ярко-алого по краям.

На красивых глазах все его преимущества и заканчивались, но Офра всегда лелеяла надежду, что регент не узнает, будто ей в нём нравится даже одна незначительная деталь.

– Какой смысл злорадствовать тому, кто получил своё,– валакх довольно улыбнулся, присаживаясь в свободное кресло и вальяжно закидывая ногу на ногу.– Завтра империя преклонит предо мной колено, а Вы, госпожа моя, отправитесь отсюда подальше. Не вижу ни единой причины для злорадства.

Офра скривилась, подавив желание обвинить определённых личностей в излишней инфантильности и вернулась к прерванному ранее занятию. Не то, чтобы она надеялась, будто регенту это намекнёт на необходимость скрыться с её глаз долой, да и в любом случае валакх бы никуда не делся. Кроме того, он бы не заглянул на огонёк просто ради того, чтобы лишний раз напомнить, кто из них просчитался, поэтому в запасе наверняка была пара важных тем для разговора.

Точнее, одна, и принцесса её прекрасно знала.

– Я надеюсь, что свадьба пройдёт по нашим традициям.

– Не то, чтобы у Геенны были свои,– вполголоса произнёс Айорг, в задумчивости глядя на носок собственного сапога, в нынешнем положении видный из-под полы.– Но я, скажем так, разрешил им провести их собственное мракобесие на этом мероприятии.

Забыв, что делала, принцесса замерла с иглой в руках и медленно повернула голову к регенту.

– Ты с ума сошёл. А если у них традиция на свадьбу убивать младенца?

– Если привезут своего, я не против.

– Айорг!

– Что?– регент будто только сейчас вспомнил, что говорил не сам с собой или своим ручным вороном.– Послушайте, Ваше Сиятельство, я сильно сомневаюсь, что там будет что-то из ряда вон. Я давно знаю Иблиса, и он…– Поведя рукой, он чуть скривился,– рациональный. Любая традиция, связанная с насилием, убийствами или пожиранием грязи будет плохо сказываться на имидже страны и её правителя.

– Видимо, плохо ты его знаешь, раз это единственный гарант нашего спокойствия.– Офра закатила глаза, после чего со вздохом вернулась к вышивке.– Слава Первородным, мне хотя бы не придётся к ним уезжать. Я искренне надеюсь, что тот замок, что мне завещал отец, остаётся при мне.

Айорг не ответил, вынуждая принцессу вновь отвлечься и одарить его взглядом. Не выглядел он ни виноватым, ни довольным, как если бы обсуждал выпивку с каким-то своим знакомцем, а не дела государственной важности. Как его вообще кто-то мог рассматривать в качестве правителя.

– Подожди-подожди,– Офра вскинула руку с иглой, насколько это позволила продетая через ткань нитка, их соединявшая.– Исправь, если я ошибаюсь, но я на днях слышала какие-то шепотки о Коврусе.

Тот самый замок – единственное, что Мортем оставил своей дочери в наследство – находился именно в Коврусе, ближе к горам. Владыка любил проводить там время зимой, выезжая на охоту.

– Слышала или нет, мне как-то наплевать,– Айорг подпёр щеку кулаком, хмуро глядя в окно.– На утро после свадьбы ты отправишься в Геенну со своим супругом, и это не обсуждается.

Всё-таки иголка могла бы быть орудием убийства, но толком этого подтвердить не получилось. Да и не планировала она нападать – просто дёрнулась было в сторону регента, полагая, что сможет, как когда-то старший брат, прихватить его за грудки да припугнуть, а иголку из рук не выпустила. Мольберт с грохотом рухнул на пол, только чудом не попав по ногам, и Офра отскочила в сторону. Регент наблюдал за всем с непозволительным безразличием.

– Ты издеваешься?! Что я такого тебе сделала, что ты так меня наказываешь?!– взглянув на мольберт, Офра в бессилии всплеснула руками и коротко завыла.– Не хочу я ехать к ним! И замуж выходить не хочу! Я – династия, я наследница!

Дождавшись, когда вялая истерика – Офра понимала, что ни к какому толковому результату её крики не приведут – сойдёт на «нет», Айорг вновь вернулся взглядом к окну.

– Вы, госпожа моя, как бы ни кичились своим происхождением, всего лишь дочь одной из фавориток. Я всегда поражался тому, почему Мортем вообще дал Вам титул, но не мне его судить.– Снизу вверх посмотрев на принцессу, он развёл руками.– Единственное, чем Вы можете быть полезны – так это тем, что раздвинете перед Иблисом свои чудесные ножки. Дай Первородные, Вы окажетесь настолько хороши, что Геенна не будет для меня проблемой.