Мятежникам совсем не понравился этот артиллерийский обстрел. Очень тяжело стоять спокойно вот так в чистом поле, когда тебе на голову сыплются бомбы и ядра. Первой не выдержала вражеская конница и ринулась в атаку. За ней с опозданием пошла и пехота бунтовщиков. Когда всадники противника приблизились поближе. По ним начали стрелять наши пехотинцы, стоявшие ближе к флангам. Пушки тоже били на расплав стволов. А когда враги подъехали еще ближе то получили слитный залп пушечной картечи. После чего на замешкавшихся мятежных всадников в контратаку пошла уже наша кавалерия. Которая красивыми клиньями врезалась в их ряды, перед этим разрядив по врагам свои двуствольные пистолеты. И началась рубка, которая очень быстро превратилась в паническое бегство вражеских конников.

Пехота мятежников тем временем подошла на дистанцию стрельбы наших винтовок. И начала отхватывать хороших горячих люлей. Мои то солдатики и так неплохо стреляли, а по такой толпе можно было попадать даже с предельной дистанции стрельбы наших винтовок. Кстати, противник в ответ еще не мог открыть огонь. Так как дистанция стрельбы для гладкоствольных ружей, которые сейчас имели мятежники, была еще очень большой. Не доставали пока гладкоствольные стрелецкие пищали до нашей пехоты. Тут налицо проявилось техническое превосходство стрелкового оружия моей армии. Нарезное огнестрельное оружие всегда бьет точнее и дальше чем гладкоствольное. И очень хорошо, что среди моих соседей это никто еще не понимает. А иначе бы уже давно все европейские армии гоняли по округе с нарезными винтовками. Но это наступит еще не скоро. Я очень на это надеюсь.

Ну, а теперь мои пехотинцы безнаказанно убивали врагов. А те до них даже дострелить не могли. Хотя стрельцы и пытались это делать, бесполезно стреляя в нашу сторону. Но ни одна пуля из тех древних пищалей до моих солдат так и не долетела. Видя это, вражеская пехота заколебалась и остановилась. А наши пушки и винтовки то продолжали работать с прежней интенсивностью. Посылая кучи свинца и чугуна в сторону противника. В итоге, когда побежала вражеская конница, то мятежная пехота также дрогнула и начала разбегаться. А я, видя это, отдал сигнал к всеобщей атаке. Все, похоже, что мы победили? А теперь пришло время раздавать долги!

Глава 18

Глава 18.

Возмездие.

Армия мятежников оказалась разбита. Всего в этой битве было убито четыре тысячи сто сорок семь бунтовщиков. Пятнадцать тысяч триста двадцать пять человек попало к нам плен. Остальные несколько сотен смогли удрать. Большая часть главарей мятежников была схвачена. Но некоторые из них все же смогли спастись от преследования, уйдя за Днепр на территорию, контролируемую Османской империей. Я был очень зол на этих людей. Но не только это сподвигло меня придвинуть стотысячную армию к Днепру, по которому сейчас шла граница Османской империи и России. Кроме этого к выходу из пролива Босфор подошел русский флот, состоявший из тридцати вымпелов. При этом его костяк составляли десять 80-пушечных линейных кораблей, бывших клонами линкора «Москва», принимавшего участие в русско-турецкой войне 1693-1695 годов и очень неплохо там себя показавшего. Ну, а флагманом нашего флота был 100-пушечный линейный корабль «Орел», названный в честь первого русского военного корабля. Который когда-то был построен в 1669 году для защиты русских торговых судов на Каспийском море. Правда, там он ничего особо героического не совершил. А в 1670 году был захвачен и сожжен восставшими казаками Степана Разина. Но тем не менее, это был первый русский военный корабль, построенный по европейскому образцу. И именно, с него принято считать начало истории русского военного флота. Поэтому я и решил назвать первый русский 100-пушечный линкор в честь того первого «Орла». И надеюсь, что его ждет более героическая и яркая служба чем его предшественника.

И когда я продемонстрировал туркам такие весомые аргументы. То потребовал от турецкого султана выдать мне всех бунтовщиков против моей власти, скрывающихся на территории Османской империи. И пригрозил туркам войной. Если они мне откажут. И ведь я здесь не просто психовал и действовал на одних эмоциях. Хотя дикая ненависть к главарям мятежников у меня тоже имелась в наличии. Не стану этого скрывать. Но еще я тут преследовал и политическую цель. Я хотел прервать порочную практику. Когда бунтовщики, убийцы или какие-либо другие преступники из России убегали за границу и там вполне официально находили убежище. Тут мне сразу же вспоминаются все предатели моей родины, нашедшие приют в Европе и США в будущем. И потом они там спокойно жили и гадили моей стране. И мне такое положение вещей совсем не нравилось. Поэтому я решил его сломать с особым садизмом. Потому и выдвинул сейчас такой ультиматум правителю Турции, пригрозив войной. Моя армия и флот смотрелись очень грозно. Может быть, поэтому султан и удовлетворил мои требования? И выдал мне всех удравших из Российской империи на его территорию бунтовщиков.

Но скорее всего, его на это сподвигла та непростая обстановка, в которой сейчас находилась Османская империя. Сейчас же на Балканах и Морее дела у турок шли очень плохо. Австрийцы, венецианцы и поляки их там серьезно трепали. А тут еще и персы решили вторгнуться на Кавказ. В ту его часть, что контролировали турки. В общем, у них там тоже небольшая войнушка началась. И я о ней прекрасно знал. Ведь недавно мы тайно продали персам большую партию трофейного оружия, доставшуюся нам от татар, ногайцев и турок в ходе русско-турецкой войны. И очень неплохо на этом заработали, между прочим.

В общем, войны с Турцией в этот раз не случилось. И я решил сделать еще одно важное дело. Уже два года земли Таманского полуострова и Прикубанские степи, которые мы освободили от ногайской орды, принадлежали Российской империи. Тут появились наши поселенцы, пришли казаки. Была сформирована пограничная стража. Мы начали очень активно осваивать эту территорию. Шло интенсивное строительство дорог, дамб водохранилищ, оросительной системы каналов. Все было хорошо, но недавно на наши южные границы в этом районе начались набеги черкесов. Эти бородатые ребята грабили, убивали и угоняли в рабство моих подданных. А ведь мы