потеряв Евдокию, я понял, как же мне ее не хватает. Горе буквально разрывало меня. Я рыдал над ее телом как ребенок. А потом во мне вспыхнула знаменитая петровская ярость, и я захотел самолично пытать тех двух злодеев, что удалось повязать моей охране. И я это сделал. С трудом дождался когда их проводят в специальное пыточное помещение. Привяжут к дыбе. А потом понеслось. Я резал убийц моей супруги, бил, ломал им кости и жег раскаленным железом. Я хотел получить ответы на вопросы. Первый допрашиваемый вскоре умер. Палач из меня плохой вышел. Профессионалы то умеют пытать на протяжении долгого времени так, чтобы допрашиваемый не умер от пыток и мог давать показания. Хорошо, что у меня остался еще один источник информации. Но теперь желание пытать этого гада у меня пропало. Ярость схлынула.

И я приказал уже профессиональным катам, стоявшим рядом, продолжить допрос. Если кто не знает, то катами на Руси называли палачей, умеющих пытать людей. Каты бодро взяли в оборот оставшегося убийцу, который сразу же запел соловьем, отвечая на все вопросы, что ему задавали. И вскоре я уже знал весь расклад. Оказывается, эти убийцы из бывших бойцов распущенных мною разрядных полков были посланы по мою душу целой сворой заговорщиков. Которые происходили из старых аристократических родов. Эти люди были недовольны моими реформами. И желали себе другого царя заполучить. Когда умерла моя маманя царица Наталья, державшая всех бояр в ежовых рукавицах. То они начали действовать.

План у заговорщиков был таков. Они хотели убить меня и тех бояр, что входили в государственный совет и помогали мне с управлением страной. Там в основном были сейчас люди, преданные лично мне и моей матери. И других аристократов до кормушки они не допускали. И тех это жутко бесило. Ну, и то что я отбирал у дворян землю с крепостными крестьянами, когда распускал дворянское ополчение. Также очень многим из них не понравилось. В общем, все эти представители старой аристократии прекрасно понимали, что я их отстраняю от былых привилегий и властных рычагов. И страстно желали вернуть все, как было раньше. Когда они были элитой, которой позволялось очень многое. Сейчас то уже нельзя было, опираясь на громкий титул и былые заслуги своих предков, творить беспредел в моей стране. Вот они и бесились. И очень хотели все изменить. Убрав меня, заговорщики планировали захватить власть и править от имени моего малолетнего сына царевича Алексея, которому сейчас было всего семь лет. Из него бы при этом вышла классная марионетка на троне. Прикрывшись этим коронованным ребенком, можно было творить, что угодно.

Но убить меня не вышло. И заговорщики начали собирать армию в районе Курска, чтобы идти на Москву. В которую по данным КГБ уже набралось около двадцати тысяч дураков. Там, в основном, собирались бывшие стрельцы и дворяне из распущенных мною разрядных полков. Главари мятежников рассылали везде письма, подбивающие моих граждан бунтовать против власти царя Петра, который продался иностранцам и якобы хочет предать веру православную и отдать Русь в руки католиков и протестантов. Вот такую глупую сказочку они про меня сочинили. А народ то у нас такой. Дремучий и темный. И он таким тупым сказкам верит. Вот среди него и нашлись дураки, поверившие в этот бред. В Саратове, Липецке, Брянске и Твери вспыхнули волнения. К счастью, там верные мне войска смогли взять ситуацию в свои руки и подавить возникшие беспорядки.

Пока верные мне воеводы и генералы разбирались с бунтующими гражданами. Я двинулся с армией на Курск, где мятежники собирали свое войско. Со мной шли двенадцать пехотных, один артиллерийский и шесть кавалерийских полков. То есть по численности мы хоть и немного, но бунтовщиков превосходили. А по вооружению и выучке превосходство было на моей стороне. Но расслабляться было нельзя. Нет, я мог бы собрать и гораздо большую армию, конечно. Но на это ушло бы много времени, которого у нас не было. Надо было давить мятеж. Пока он не разросся по всей стране как раковая опухоль. Поэтому я собрал все, что смог быстро подготовить и выступил на Курск. Чтобы быстрее прихлопнуть верхушку заговорщиков. Как же я ненавидел тех людей. Мало того, что эти аристократические мрази убили дорогую мне женщину. Так они еще и заставляют меня убивать русских людей. Моих подданных, между прочим. И за это я их жестоко покараю.

По пути к Курску к моей армии примкнули еще три полка. Два пехотных и один кавалерийский. К счастью, мятежники меня дождались. И мне не пришлось гоняться за ними по всей стране. Никто из нас отступать не думал. И битва состоялась в поле возле города Курск. Кстати, гарнизон Курска остался верен мне. И мятежников в город не пускал, закрыв все ворота. Мятежная армия выстроилась следующим образом. В центре стояла пехота, которая больше напоминала пеструю толпу. Там виднелись красные кафтаны стрельцов, кольчуги бойцов разрядных полков и лохмотья каких-то оборванцев, больше похожих на разбойников. Вооружены были все эти люди как попало. И особой дисциплины среди них я не заметил. Со стороны это все больше напоминало вооруженную толпу, а не армию. Кавалерия мятежников, стоявшая по флангам, выглядела не лучше. Эти всадники как будто из Средних веков вынырнули. Кольчуги, копья, сабли, луки. Было и огнестрельное оружие, но его у мятежных всадников имелось крайне мало. Многие, вообще, были одеты в каких-то халатах, похожих на татарские. Вообще-то, всадники разрядных полков очень сильно напоминали мне крымских татар. Которых я разбил несколько лет назад. Вооружение и экипировка те же. Дисциплины нет. Выучка слабая. Неудивительно, что эти дворянские перцы не могли нормально справиться несколько сотен лет с набегами татар и ногайцев. Позволяя тем грабить, насиловать и угонять в рабство русских людей.

Давая мятежникам последний шанс одуматься, я выслал к ним парламентеров и предложил сдаться. А в ответ получил только ругань и бравурный хохот. Хорошо, ребята, вы сами выбрали свою судьбу. И теперь пощады не ждите. Отдаю приказ своей артиллерии начать обстрел армии бунтовщиков. Хорошо, что у моих противников артиллерии не было. А у меня имелась. И сейчас она начала стрелять по мятежникам, выкашивая их плотные ряды своими ядрами и бомбами. При этом вся моя армия стояла на месте и никуда не двигалась. А по противнику работала только артиллерия. Я планировал хорошенько проредить все эти толпы врагов. А уже потом начать наступать. К этому моменту я