Венчание проходило в соборе Святого Патрика на Пятой Авеню. Самое удивительное в этой истории то, что когда мне было четырнадцать лет, я побывала с мамой в Нью-Йорке, и мы зашли в этот самый собор. Когда мы с мамой сели на одну из деревянных скамеечек подле алтаря, я посмотрела на нее и сказала: «Когда-нибудь я буду здесь венчаться». Я и не вспоминала об этом, полностью поглощенная подготовкой к предстоящей свадьбе, пока мама не напомнила мне те слова. Законы притяжения непостижимы… откуда мне было знать в четырнадцать лет, где и с кем я буду венчаться. Неисповедимы пути господни. Чудесно думать, что все, что мы делаем, говорим, как живем, составляет часть абсолютного, высшего плана.

Неделей раньше, неподалеку отсюда, в отеле «Плаза» играли свадьбу Кэтрин Зета Джонс и Майкл Дуглас. Полиция города в целях безопасности была вынуждена перекрыть улицу, потому что посмотреть на свадьбу собралось около трех тысяч любопытных. Представить только — три тысячи человек сопровождает тебя в один из самых важных дней твоей жизни! Это меня потрясло, но еще больше взволновало, когда я узнала, что в день моей свадьбы собралось около десяти тысяч человек, чтобы сопровождать нас. Это были люди из разных стран мира — из Филиппин, из Мексики, из Греции и со всей Латинской Америки. Я была тронута, увидев подобное проявление любви. Я и по сей день несказанно благодарна тысячам своих поклонников, которые праздновали вместе со мной мою собственную сказочную историю. Кто бы мог представить, что девочка из Мехико будет венчаться в столь чудесном месте в окружении поклонников, друзей и родственников, приехавших со всех концов света. А потом было благословение, то, что я запомнила навсегда, и что вошло в мою душу.

Незадолго до того, как мы подъехали к собору, я вдруг почувствовала, как что-то запуталось у меня в ногах. Я почти не видела ни Мици, ни Дани, потому что платье занимало почти весь салон лимузина.

— Мици! — вскрикнула я. — Что-то запуталось у меня в ногах, я не могу ими пошевелить. Видимо, они не хотят, чтобы я выходила замуж! Не хотят, чтобы я венчалась!

Не мешкая ни секунды, Дани приступил к действиям. Чтобы добраться до моих ног, он практически с головой нырнул под ткань платья.

— Я ничего не вижу, включите свет или передайте мне лампу, да хоть что-нибудь такое, — в отчаянии воскликнул он.

Он хотел, чтобы мы дали ему лампу. Да вот только откуда бы нам ее взять? В машине находились четверо отчаявшихся сумасшедших, а в это время народ в возбуждении ожидал выхода Талии во всем ее великолепии, этакого образа сказочной принцессы, выходящей замуж за своего принца на белом коне. Между тем эта самая Талия начала впадать в панику. Шофер лимузина, кто его знает откуда, достал фонарик, который добрался до Дани, переходя из рук в руки. И вот голос, внезапно донесшийся из-под килограммов шелка и атласа, разрушил тишину и тревогу:

— Ну вот, вижу! Все понятно! Ты запуталась в леске, которая вылезла из одного из кринолинов, — пояснил Дани, отрезая злополучную армированную нить. Дани быстро справился с этой «маленькой проблемкой», и я вдруг почувствовала, что мои щиколотки свободны. Лимузин должен был вот-вот остановиться, потому что все это происходило буквально в нескольких метрах от основания лестницы, ведущей в собор Святого Патрика.

Когда лимузин остановился, Эмилио Эстефан и моя сестра Лаура, которые были посажеными родителями на свадьбе, уже поджидали меня у входа. Здесь же находились и все родственники. Я вышла из машины безо всяких проблем под тысячами и тысячами фотовспышек, обрушившихся на меня в эту минуту. Крики ликования и радости сопровождали каждое мое движение. На мои глаза навернулись слезы, когда я увидела тысячи собравшихся людей, и я должна была сдерживать себя, чтобы не расплакаться от нахлынувших на меня чувств. Когда я поднималась по лестнице собора, длинный шлейф моего свадебного платья безо всяких проблем покрывал ступени.

Мы с Томми решили, что нам хотелось бы провести венчание в тесном кругу родственников и друзей, так что едва мы вошли, двери храма закрылись. Мы хотели сами снять на пленку церемонию нашего венчания. Для этого была установлена одна камера общего вида и еще три камеры крупного плана. Таким образом, вся церемония была снята на пленку, но Томми хотел записать ее только для нас. Пока свершался обряд венчания, все журналисты оставались снаружи. Незадолго до начала торжества несколько доверенных лиц зашли в собор, чтобы убедиться, что все в порядке и обнаружили одного папарацци, забравшегося на колонну собора. Сколько часов провел он наверху, я не знаю, но его спустили и препроводили к выходу. Было бы очень забавно, что несмотря на то, что мы не хотели публичной церемонии, этот человек, которого мы не знали, оказался бы в числе тридцати из десяти тысяч людей, приехавших со всего мира, чтобы сопровождать меня в этот самый важный и знаменательный день моей жизни.

Я уже находилась в маленькой комнатке, когда началась церемония. Через стекло я видела, как входили мои сестры, мама, и мое сердце хотело выскочить из груди… это был такой необычный, особенный момент. Услышав первые звуки свадебного марша, я направилась к алтарю.

Я попросила, чтобы у моего платья был очень длинный шлейф, который крепился бы только к поясу, и по окончании венчания я бы избавилась от него. Этот шлейф олицетворял бы собой все, что я пережила до этого момента: груз сомнений, тяжесть одиночества, грусть, опасения, страхи. Венчание было бы моментом избавления от всего. Прошлое осталось бы позади, и я ухватилась бы за чудесный подарок, открывшийся передо мной.

Все шло очень хорошо до тех пор, пока мне не потребовалось подняться на несколько ступенек, ведущих к алтарю. Мне стало трудно двигаться вперед. Конечно, на этой лесенке не было ковра, который покрывал бы ее, и к которому цеплялись бы жемчужины, хрусталики от Сваровски и серебряные нити, но каждый шаг давался мне с огромным трудом. Было очень тяжело, но вот, наконец-то, я дошла до своего будущего мужа.

Сейчас я думаю, что никогда не понимала всего, что несла в своем сердце, и собиралась выплеснуть в эту минуту. Внезапно,