потому, что как это часто бывает, людей вокруг много, а поговорить не с кем. Наверное, у меня неплохо бы получилось найти общий язык с отцом, ведь я здорово по меркам семьи выдвинулся вперёд, но он был слишком одержим тайфуном семейных интересов и проблем.

И как-то давно и без особенных причин сложилось, что поговорить я мог только со старым (к тому же с весьма мутным прошлым) бандитом, главой ОПГ, да ещё и представителем чужой культуры.

Но в сложившейся ситуации мог и говорил:

— Знаете, хотел сказать, что Джо принят в команду.

— Через дружелюбие и разговоры по душам?

— Вроде того. Теперь будет первый полицейский китаец. По чести, не совсем полицейский, а работник юстиции, но зато боец спецподразделения.

— Это радует. Мы со своей стороны готовы помогать «Единорогам». Завтра как договаривались, приедут подрядчики. У нас основная часть работ по БЦ закончена, переключились на Ваш родовой особняк, надо, чтобы Вы согласовали план работ. Ну и «Единорогам» поможем.

— А будете их тренировать? Ну, боевым искусствам.

— Обычно это мало кого впечатляет.

— Нет, они прям заинтересовались.

— Поможем, конечно. Аркад Ий, у меня практический вопрос. Скоро приедут пекинцы, Вы же сможете с ними встретится и поработать?

— Смогу и помогу, — предоставленный самому себе, я прошёлся по комнатам. Красивым это всё никак не назвать, либо у Вьюрковского не было вкуса, либо это счастье досталось ему по наследству, и он просто не стал ничего менять. — Они же своё обещание, точнее мою просьбу, выполнили, теперь дело за мной. Торговля, все дела. Но есть одна проблема.

— Какая? — немного насторожился Танлу-Же.

— Из Китая нет железной дороги.

— Ну…. Её никогда не было. Строят через Сибирь дорогу. А Вы хотите через Степь?

— Полагаю, что это невозможно. Расстояние, горы, неконтролируемые пространства Степи. С другой стороны, смог Кротовский пробурить какую-то аномалию в Африку.

— Аркад Ий, я Вас прошу, Вы на эту тему даже вслух даже не рассуждайте. Дайте нам переварить тот объём проблем, с которым пекинцы едут. Не дай Предок объёмов окажется в пятьдесят раз больше, нас этот вал сметёт, как ударная волна цунами.

— Гм. Хорошо, учту. Я думал, что ограничение транспортной способности — это плохо, а в таком ключе не думал.

— Приезжайте как закончите, буду рад выпить с Вами чая.

— Не обещаю, но попробую. Мне сейчас что-то успокаивающее надо.

— До свидания.

Пока бродил, обратил внимание, что все двери дубовые и прочные, ко всему прочему имели ещё и три степени магической защиты. Даже межкомнатные!

Постепенно я зашёл в сердце дома, коим оказалось к удивлению, не кухня, а тихая мирная библиотека.

Не знаю, насколько любил покойный это место, но он тут определённо бывал. Особенно в библиотеке.

Местные может и не заметили, а может никто не вчитывался, но тут стоял Артур Конан Дойль, собрание сочинений в 8 томах. В этом мире никакого писателя Дойла не было и в помине. Интересно, а как же Вьюрковский его надыбал? Как и некоторые другие штуки в его особняке, которые я пока не могу пощупать?

Магическое зрение показало мне среди книг аномалию. Может артефакт какой завалялся?

Тайника, как в классических фильмах, не было. Шкафы не отодвигались, не нажималась тайная книженция.

Задумчиво снял все книги со средней полки, а это были сборники по полевым и садовым растениям самых разных авторов, за ней была нейтральная, покрытая мелкой плиткой стена.

Стена как стена.

У меня зазвонил мобилет. Номер незнакомый.

Потрогал стену, пощупал, потолкал. Глухой звук, словно там пустота. Неровности стены позволили за неё зацепится. Внезапно от моего небольшого усилия стена поползла в сторону, оказавшись фальшпанелью, которая двигалась на хорошо смазанных шарнирах, открывающей нишу размером с большую книжную полку.

— Да, алло, — я принял вызов.

— Мы подумали, что стоит с Вами встретиться, поговорить, — голос из трубки был колючий, обволакивающий, неприятный.

— А «мы» — это, стесняюсь спросить, кто?

— Мы — это истинные наследники Вьюрковского, семейство Хомяковых. Да Вы не бойтесь, Аркадий Ефимович, мы Вас не обидим. Встретиться хотим, мирно пообщаться, провести переговоры. Давайте попробуем? А? Поляки выступят гарантом нашей безопасности.

— Значит, поляки сделали свой ход, — задумчиво отозвался я, смотря в стеновую нишу.

— Да Вы не бойтесь, Аркадий Ефимович, мы слово даём, что встреча будет мирной.

— Да я и не боюсь, — улыбнулся я. Улыбку у меня вызвали само собой, не насквозь лживые слова Хомяковых, а то, что из открывшейся стеновой ниши мне горделиво показывала свой хищный профиль СВД.

Глава 18

Бобр

— Тогда предлагаю Вам завтра в двенадцать прибыть в ресторан «Бобр». Знаете такой?

— Разберусь.

— Это значит «да»?

— Да, отчего бы не поговорить на нейтральной территории? До встречи.

— Будем рады, Аркадий.

Я повесил трубку. Ещё бы, они будут рады. До этого сидели в моих полях, как мышки-полёвки, а теперь публично показывают своё присутствие в городе.

Будь это простые мафиозные разборки, их следовало бы просто перестрелять. Кстати, об этом…

Я потянул СВД на себя и оружие легко вынулось, оно не было закреплено, а скорее просто лежало на двух ровных металлических штырях.

В стеновой нише чуть ниже креплений под винтовку так же был подсумок для патронов. В углу сложены в открытую холщовую сумку: пистолет с надписью «Walther P-99», паспорт подданого Йеменского султаната на имя какого-то Ивана Нахшоновича (а морда на фотке знакомая, чуть более молодой, чем я его знал, Вьюрковский), пять тысяч американских долларов, пачка йеменских неизвестных мне денег, какой-то ключ, накладные усы, несколько магических свитков, рядом длинная чёрная куртка из темной кожи.

Но само собой заинтересовала меня именно СВД.

Безусловно, даже на мой дилетантский взгляд, оружие было модифицировано. Деревянные части крашены в матовый серый, но общую архитектуру СВД, рукоять, переходящую в приклад — невозможно ни с чем спутать. Другое дело, что магазин был широкий и более длинный, чем в оригинале, а в подсумке лежало ещё два таких магазина и штук тридцать патронов в картонной упаковке «Telkhara weapon Workshops». У приклада серая же подушечка для амортизации толчка о голову стрелка, оптика содержала три переключающих флажка.

Попробовал. Первый — регулировка фокуса для различной дальности. Второй — окуляр внезапно стал ярко-зелёным, а третий — вообще не понятно, всё стало, наоборот, тёмным. В оптику встроены макры.