Разумовский ждал на четвёртом этаже замка. Два здоровенных мага-боевика не пускали сюда посторонних. Впрочем, в пустынном коридоре, куда мы с Ларисой пришли, и без того никого не было. Она оставила меня перед дверью и ободряюще улыбнулась, похлопав по руке.

Апартаменты, в которые я пришёл минуя шикарно отделанную тёмным деревом прихожую, были весьма… Весьма, в общем. Огромное, в пол-стены, окно выходило на парк, и отсюда открывался великолепный вид прочих крыльев заснеженного замка, располагавшегося дальше посёлка, и окружающей природы. Рядом со стеклом возвышалась пара кресел, установленных перед небольшим столиком. Возле стен — книжные стеллажи. Справа имелась неприметная дверь, ведущая в какие-то другие помещения. Под потолком висела пара люстр — старых и, судя по всему, очень дорогих.

Всё это я отмечал машинально.

— Здравствуй, Кирилл.

— Великий Магистр, — я чуть склонил голову в приветственном полупоклоне.

Разумовский ждал меня, стоя возле окна и заложив руки за спину. Кивком он предложил сесть, и я не стал спорить.

— Рад, что ты присоединился к нам сегодня. Полагаю, радуешься своему освобождению?

— Благодарю за беспокойство, всё в порядке. Я не мог пропустить празднование Нового года. Тем более, что вы так великодушно выпустили меня в его канун.

— Нового года? — Разумовский слабо улыбнулся, — Это праздник простецов, если позволишь так выразиться. И молодых магов, не особо интересующихся историей.

— Простите, Великий Магистр но, по всей видимости, я отношусь как раз к этим людям. Что вы имеете ввиду?

— Сегодня мы празднуем не начало нового календарного года, Кирилл. Мы празднуем победу Света над Тьмой. Ты знаком с историей Перуна?

— К своему стыду — не так хорошо, как хотелось бы, — признался я. И, в общем, не соврал — все мои знания о Перуне вращались вокруг плоскости его секиры, как Истока. О том, кем был древний бог, и чем он занимался, поинтересоваться мне как-то не приходило в голову.

Разумовский сел напротив меня, щёлкнул пальцами. На столе появились две чашки, от которых исходил изумительный аромат и поднимались завихрения пара. Я сумел различить гвоздику, кардамон, имбирь, корицу и анис.

Глинтвейн.

Взяв свою чашку, Магистр продолжил.

— Тогда позволь устроить тебе краткий экскурс в прошлое. Творца нашей Вселенной звали Сварог. В небесной Кузне он выковал весь мир и сотворил трёх первых созданий — огненных богов, своих сыновей. Их звали Дажьбог, Перун и Семаргл. Позже появились и другие, но сейчас речь не о них.

Перун следит за порядком на границе Яви и Нави, а также вращает звёздное Колесо Сварога. Явь — это наш мир. Мир, в котором существует жизнь и происходит движение. Навь, или, как сейчас принято говорить — Изнанка — мир, существующий за гранью Яви. Он стремится к статичности и пассивности. Есть ещё и Правь — это высший Вселенский закон, закон гармонии и миропорядка во Вселенной. Благодаря ему происходит постоянная смена Яви и Нави согласно поворотам звёздного колеса Сварога.

Так происходит миллионы лет. Явь и Навь существуют в равновесии, а боги Перун и Велес, стоящие на страже границ этих двух миров, контролируют, чтобы гармония во Вселенной не была нарушена. Но так было не всегда. В далёкие, прежние времена, когда на Земле ещё не было людей, Перун и Велес вели непримиримую, жестокую и кровопролитную борьбу. Велес хотел подчинить Явь, а наш покровитель не позволил ему этого сделать. Именно после этого Сварог сотворил звёздное колесо. Тогда же орудия богов, что мы называем Истоками, были использованы как печати и оказались заперты в Нави. И именно эту победу света мы сегодня празднуем.

— Великий Магистр, — я отставил кружку, — Скажите… После того, как я оказался рядом с секирой, Арина сказала, что эти боги… Не были богами.

— Это понятие придумали простаки. Но Перун, Велес, Дажьбог и Семаргл не боги, ты прав. По-крайней мере, не в том смысле, который зачастую вкладывают в это слово люди. Они не могут сотворять планеты, или из ничего создавать жизнь, насколько нам известно. Однако их силы настолько превосходят наши, что при сравнении всё равно кажется, что это — божественные сущности.

Я слушал, и запоминал. Всё это очень напоминало воспоминания о том, кого я знал как Владыку…

— Почему вы мне рассказываете об этом?

— Потому что, Кирилл, стоит знать историю клана, к которому ты принадлежишь. Мы ведём свой род от детей Перуна — и именно поэтому так называемся. В каждом из нас есть частичка его пламени, и об этом нужно помнить.

— Я понимаю, о чём вы.

— Очень на это надеюсь. Но на самом деле эта история — не более чем прелюдия.

Что ж, стоило догадаться, что главе клана не просто так захотелось просветить меня в области истории. Я был к этому готов.