— Нет, Рамирес, домой мы попадем не скоро, — несмотря на темный цвет кожи, Рита заметно помрачнела.

— Почему?

— Потому, Рамирес, что если мы не раскроем это дело, Бенджамин захочет, чтобы мы отвечали вместе с ним. Для нынешней администрации в Белом доме это дело как бельмо на глазу. Нужны будут козлы отпущения, и ими будем мы.

— Мать вашу, — не унимался агент у окна.

Он протиснулся через коллег, стоявших впереди него, и подошел ближе к своей начальнице.

— Коулмен, ты же знаешь, это дело мертвое. Нет тех, кто может его распутать. Что, мало таких дел в агентстве? Это просто еще одно. Несправедливо нас за это наказывать.

Рита смерила небрежным взглядом подошедшего к ней агента с головы до ног.

— Знаю, Поласки. Директору Блейку перед вылетом я сказала то же самое. Он был непреклонен. — Директор Коулмен сделала шаг на встречу своему подчиненному. — Но, думаю, если бы ты больше уделял время расследованию, а не чесал языком с коллегами, дело двигалось бы быстрее.

Услышав плохие новости из Вашингтона, присутствующие, казалось, были шокированы и растеряны.

Джереми Поласки недовольно развел руками. Беспомощно кинув их и ударив себя по ногам, он побрел к своему рабочему месту.

— А хорошая новость, мэм? — несмело поинтересовалась симпатичная молодая девушка, стоявшая в трех метрах левее у стола, заваленного бумагами.

— Хорошая новость, — громко провозгласила Рита, отходя от Альфреда.

Тот понял, что сейчас речь пойдет о нем. Сжавшись внутри до состояния камня, он с ужасом ждал реакции присутствующих на него.

— Вот она, — указала пальцем директор Коулмен на незнакомца. — Встречайте, офицер Альфред Хоуп, патрульный из Сиэтла. Тебе, Кейт, он уже знаком, остальные видят его впервые.

Альфред неловко кивнул головой. Рита смотрела на него с плохо скрываемым скепсисом.

— Офицер Хоуп теперь один из нас, — снова обратилась она к своим подчиненным. — У него есть все права и привилегии, как и у вас, элиты ФБР. Поэтому он вам не Джонни, не младший и не сынок. Рамирес, тебя это касается особенно, — недовольно посмотрела Рита в конец комнаты.

Тот в ответ холодно улыбнулся, скрестив руки у на груди.

— Он владеет невероятным даром. За свою недолгую карьеру в полгода он посадил четырех совратителей несовершеннолетних.

— Пять, — вдруг уверенно перебил спикера Альфред, посмотрев на нее исподлобья.

— Пять, — неохотно согласилась та. — Четверо из них сидят в тюрьме. Вы введете его в течение недели в курс дела, и он будет работать с тобой, Кейт, и с тобой, Рамирес, — смотрела поочередно на тех, о ком говорила, Рита. — С агентами Поласки, Трампом, будь твой теска неладен, агентами Брукс и Прайсом. Теми, кто отрабатывает в качестве мотива педофилию, а не торговлю органами, или сексуальное рабство. Остальные просто не мешайте ему, а лучше — помогите.

Альфред неохотно смотрел на новых коллег и в каждом из двенадцати, кроме улыбающейся Кейт, чувствовал не просто скепсис относительно слов Риты, а нескрываемое пренебрежение. Наверное, когда заучка приходит в новый класс в колледже с крутыми богатыми парнями и девушками, он чувствует себя примерно так же — как отброс из-под моста.

— Кейт, введи Альфреда в курс дела. Расскажи ему все, покажи.

Совсем еще молодая агент Кейт Данкан с любопытством осматривала гостя из Сиэтла.

Рита подошла к столу. Взяв свою сумку, она повесила ее на согнутую правую руку.

— Сделайте хоть что-нибудь. Найдите, отыщите, дайте что-то родителям, журналистам и Бенджамину. Альфред — та свежая кровь, которая может оживить расследование, задать новый вектор, который приведет нас к цели. Если мы ее не достигнем, он поедет обратно в Сиэтл, а мы — неизвестно куда.

Директор Коулмен обернулась и направилась к дверям. Прежде чем покинуть комнату, она остановилась около Альфреда и приблизилась губами к его уху:

— Не подведите меня, Хоуп. Я рассчитываю на вас. Мы все рассчитываем.

Спустя мгновенье двери за спиной новичка шумно закрылись. Все смотрели на него, ожидая не то вступительного слова, не то раскаяния.

— Кейт Данкан, — подошла, протягивая руку, аккуратная невысокая светловолосая девушка с милым курносым носом и серыми детскими глазами. Одетая, как и все присутствующие, в черно-бело-серо-синюю строгую одежду, она выгодно контрастировала с остальными искренней улыбкой.

— Вы меня спасли, — шептал гость, смотря на девушку.

— Я знаю, — улыбаясь, шептала она в ответ.

Быстро придя в себя, сотрудники оперативной группы, занимающиеся расследованием, зашумели, вернувшись к своим прямым обязанностям.

— Рита Коулмен показала вам здание?

— Нет.

— Тогда пойдемте, я вам все покажу.

Кейт застегнула на две пуговицы серый пиджак, после чего, толкнув дверь двумя руками от себя, вышла на лестницу.

— Вначале на второй этаж, — спускаясь и оборачиваясь, будто экскурсовод, объясняла Кейт.

Оказавшись у синих, таких же больших, как и на четвертом этаже дверей, она достала из кармана ключ и открыла их. Внутри не очень длинного коридора девушка небрежным движением указательного пальца включила свет. Немного подребезжав, яркие лампы осветили шесть белых дверей, расположенных вдоль стен просторного коридора.

— Некоторые комнаты здесь мы использовали для допросов. Другие для встреч и брифингов, — с легкой печалью в голосе рассказывала Кейт, теребя в руках ключи. — По крайней мере, так мы планировали их использовать в самом начале.

— Планировали? — не понимал Альфред.

— Да, — сдержанно улыбаясь, обернулась к нему коллега. — В общем, первые полгода так и было. Нам казалось, что мы к чему-то движемся и делаем все правильно, — пожав плечами, она снова обратила свой взор на закрытые двери. — Все ограничилось несколькими допросами извращенцев и парой пресс-конференций. После этого комнаты пустовали.

— А что, эти извращенцы никуда вас не вывели?

— Нет, — говорила Кейт, открывая дверь, возвращаясь на лестницу. — То, что я сейчас скажу, большая тайна, ведь это не совсем законно. Но вы же теперь один из нас?

— Да, можете на этот счет не переживать. Я командный игрок.

Девушка закрыла двери и кинула ключи себе в карман.

— Первые пару месяцев после похищения, — увлеченно говорила она, смотря на