Дважды повторять нам не пришлось. Но чем больше мы звали и искали, тем яснее становилось, что Ехи в храме нет. На Белль я старалась не смотреть. Я вообще не понимала, как она умудряется хоть что-то видеть сквозь слëзы. И может, если бы она рыдала в голос, это не так бы трогало, как эти беззвучные слëзы исчезающей надежды.

- Ну, хватит тебе, - не выдержал князь. - Где вы его видели последний раз?

- На стоянке охотников. Тут рядом, на поляне Хозяина леса. Там пень от того дуба до сих пор стоит. - Севшим голосом ответила Белль.

- Пойдём, посмотрим. Может там найдём. Хоть похороним по человечески, - вздохнул князь.

Белль только закивала головой. Дорога до лагеря, из которого мы сегодня в начале дня с таким громом бежали, заняла совсем немного времени. Ведь приехавшие сюда димарийцы собирались окончательно разграбить храм. Лагерь мы обходили осторожно. Князь и вовсе сразу вытащил здоровенный меч. Он же первым и заметил странный шевелящийся бугорок.

Мы переглянулись с Белль, и боясь поверить, чуть ли не бегом сорвались в указанную князем сторону.

- Ехи!!! - вдруг радостно закричала Белль.

- Не смей, дурында! Крыло! - возмущённо и одновременно радостно зазвучало в голове.

- Вылечу! Живой, Ехи, ты живой! - смеялась Белль. - Ой! А это кто?

- Да псина охотничья. Меня мечом по крылу рубанули, я упал. Смотрю, все куда-то бегут, до меня и дела нет. Грохот взрыв-камней я ещё на той стороне слышал. А тут этот... Пораненый весь. Свои его бросили, а я спрятался у него под боком. - Рассказывал нам Ехи. - Стемнело уже, а лететь я не могу, только если пешком. А стоит отойти этот скулить начинает.

- Берите своего крылана, и идите себе вперёд. - Вступил в разговор, не слышавший мысленных бесед князь. - Я задержусь немного, а потом нагоню.

- А зачем задержишься? - подозрительно прищурилась Белка.

- Бееелль? Это ты где его подобрала? - задал вопрос Ехи.

- Да пёс весь пораненный. А похоже из наших, северных собак. Или местная сука покрылась, или вообще щенка украли. Наши собаки след лучше всего берут, только мы их на сторону, тем более такую дурную, не отдаём. А тут вот, натаскали на людей охотиться. Вы идите, а я прерву его мучения. Нехорошо это, наши псы охотники, помощники и воины. А тут превратили в падальщика, так ещё и умереть достойно не может. - Объяснил, не поднимая головы, князь.

- А я смотрю, ты князь, горазд всех милостью одаривать! То старух прокажённых пораньше умертвить пытаешься, то вот собаку теперь! Без вины и так мучается! А тут ещё такие милостивые все кругом! - упёрла кулаки в бока Белль. - Ты и воинов своих чуть что добиваешь? А лечить не пробовали?

- Вот дурная! Он натаскан охотиться на людей! Искать, ловить и рвать. Говорят охотники на людей таких псов специально человечиной кормят. - Пытался объяснить князь. - Хотя, кому я говорю? Вы ж бабы рады стараться всякую животину в дом тащить! А если она ещё и страшна, и опасна, так это вообще милое дело! Хлебом не корми, дай в клыки чмокнуть!

- Я не понял... Это он о себе что ли? - внимательно посмотрел на северянина Ехи.

Мыш всем телом поворачивался от князя к Белль и щурился словно старался внимательно рассмотреть что-то, видимое только ему.

Белль быстро осмотрела крыло Ехи и радостно сообщила, что оно и само прекрасно регенирует.

- Ну, естественно! У меня папа с мамой вроде как к тварям Хребта причислены и вообще демонам. - Ворчал Ехи, но было видно, что наше волнение и переживания за него ему приятны.

Забинтовав крыло летучего мыша, Белль подошла к огромной на мой взгляд собаке. Я даже вспомнить не могла, видела ли я таких раньше. Хотя по размерам и форме головы эта собака напоминал Тумана, старого пса Лизиного мужа. Но тот был помесью хаски и волка. Раненый пёс чуть приоткрыл глаза и рыкнул на Белль.

- Ну не сердись. Я помочь хочу. Знаю, что ты хороший! Давай я посмотрю, что там у тебя? - уговаривала она незнакомую собаку.

- Ага, хороший, - хмыкнул князь.

- Хороший! - резко ответила ему Белль. - Он не виноват, что его плохому обучили и дурным воспитали. Зла в нём нет, и вреда он мне не причинит!

- Погодиии... - присмотрелся к Белль князь.

- Что опять не так? - влезла в разговор я.

- А ты не видела, как глаза у неё вспыхнули? - показал на Белл князь.

- Так после слëз всегда глаза блестят, а тут ещё и луна такая яркая. Вон посмотри, шерсть у собаки аж чистым серебром отливает, и глаза кажутся голубыми. - Пожала плечами я.

- Не кажется. Глаза у северных псов голубые, как чистый лёд. И шерсть белая и сверкает. Ляжет такой пёс на снег, рядом пройдёшь, а от сугроба не отличишь. У этого вон, весь бок и спина кровью залиты. А то издалека было бы видно. - Объяснил князь. - А такое сияние, как у твоей сестры сейчас, я однажды видел. И уж точно от следов бабьих слëз отличу. Это не простое сияние, так сила прорывается. Остатки пламени. Тогда, посреди боя, выгоревшей дочери огня хватило этих остатков, чтобы увидеть нить связи, которую я считал давно разорванной. А сейчас, когда надо беззащитному помочь, такое же сияние у твоей сестры. Сила бесследно не уходит, нет-нет, да и напомнит о себе. Так что хорошо, что мы этой дорогой пошли. Та моя знакомица, что связь увидела, тоже лечит. Только людей.

- Ну, главное, чтоб ты её в ближайшее время не встретил, зоркую такую, - раздалось ворчание Ехи в моей голове. - А то ещё чего интересного разглядит.

Тем временем Белль подползла к боку собаки и достала из сумки небольшой фонарь. Быстро разожгла в нём огонь и осмотрелась по сторонам.

- Князь, ты же говорил, что собака эта ваша, с севера. Вот и иди сюда, будешь помощь земляку оказывать.