Эрик недоверчиво покачал головой. Но он уже знал по опыту: начальство лучше не перебивать.

– В общем, по мнению Фрэнкса, вы с Хьюстоном так и не раскрыли это дело, потому что выдвинули ошибочную версию о похитителе-маньяке-одиночке. Когда вас перевели сюда, Фрэнкс охарактеризовал вас обоих как «одержимых». Я ответил ему, что в моих правилах давать опытным агентам свободу действий. Но как только он услышал, что вы объявили в розыск этот автомобиль, то сразу позвонил мне узнать, чем вы сейчас занимаетесь. Я обрисовал ему ситуацию в общих чертах, но он недвусмысленно заявил, что вы с Хьюстоном придерживаетесь тупиковой версии и теперь на нас повиснет нераскрытое дело, которое отнимет ценные ресурсы и человеко-часы. Он посоветовал мне как можно скорее взять все под контроль.

Тернер резко провел пальцами по едва заметной щетине на подбородке и выпятил нижнюю челюсть, словно желая ее растянуть.

– Теперь я могу сам сделать выводы о тебе и Хьюстоне. Но осталось еще кое-что, что необходимо прояснить…

Эрик собрался с духом.

– О чем, черт возьми, вы думали, когда допустили на место преступления у шоссе двух гражданских лиц?

* * *

Джейн были знакомы эти симптомы. Пока она спала как младенец на пассажирском сиденье, Скотт за рулем не сомкнул глаз. Нет, он не заболел. На него нахлынули кошмары из прошлого. Может быть, из-за дела Олстон, а может, это дело вызвало другие воспоминания. Но Джейн знала, что должна вытащить Скотта из машины. Долгие поездки в одиночестве или, как сейчас, в тишине приводят к нервным срывам. Стили как-то назвала это «законом Джейн». Да, Стили предвидела будущее еще на парковке в Финиксе, когда Джейн решила, что Скотт просто очень устал. Нужно вытащить его из машины.

Она снова произнесла его имя, и Скотт повернул голову, но по-прежнему смотрел куда-то вперед, сквозь лобовое стекло. Ее потрясло беззащитное выражение его лица и красные уголки глаз, контрастирующие с побелевшими губами. Джейн потянула Скотта за руки, заставляя выбраться наружу, и он сполз с водительского сиденья. Когда его ноги ступили на землю, Хьюстон отшатнулся и, бормоча «господи», быстро зашагал прочь по обочине, взметая песок. Джейн отпустила его. Наконец он остановился. Она смотрела ему вслед. Скотт ослабил галстук, положил руки на затылок и посмотрел в темнеющее небо. Через минуту Джейн подошла и остановилась у него за спиной – так близко, чтобы он понял: она здесь.

Он повернул голову, глядя на Джейн краем глаза.

– И как же вы, ребята, справляетесь? – Его голос прозвучал сдавленно, устало.

– Справляемся с чем?

Скотт отвернулся, взъерошив волосы.

– Должен признаться, встреча с Олстонами едва не доконала меня. – Он помолчал. – Я все время представлял их дочь в холодильнике, в морге. И ее зубы. Я никогда не видел таких идеальных зубов. Она мертва, а зубы совсем как у живой… Ради всего святого! – Он опустил руки и скрестил их на груди.

Когда Джейн потянулась, чтобы дотронуться до него, Скотт прошептал:

– Я сейчас не в себе.

Потрясенная, она отдернула руку и посмотрела ему в затылок. Он правда это сказал? Он чувствует то же, что и она? Джейн поняла, что он имел в виду. Мертвые остаются мертвыми, несмотря на все ваши старания. Несмотря на все расследования и раскрытия, возмещение ущерба и привлечение к ответственности мертвые мертвы и их не воскресить. Джейн это понимала.

– Я никогда так не радовался раскрытию дела. И никогда потом не чувствовал себя так… ужасно. – Голова Скотта поникла, плечи затряслись.

Джейн потянулась к нему, повернула к себе его голову и прижала к груди, чувствуя на блузке его влажное горячее дыхание. Она машинально поглаживала его по спине, и слова сами рвались наружу:

– Я знаю, знаю…

Она повторяла это снова и снова, уткнувшись в его волосы, и слова превращались в звуки поцелуев. Джейн прикасалась губами к его уху, лбу, влажной щеке. А потом его руки обвились вокруг Джейн, и Скотт обнял ее еще крепче, найдя ее губы своими губами.

21

Честертонские полицейские Кобб и Хейден с первого взгляда поняли, что человек на носилках не «один из них», как утверждал охранник, который несколько минут назад позвонил в участок, отчаянно вопя в трубку:

– Офицер ранен! Офицер ранен!

Но он мог быть из другого управления. Парамедики не позволили офицерам поговорить с едва пришедшим в себя мужчиной. Когда они проверили его карманы и не нашли никаких документов, Кобб разрешил скорой увезти раненого в больницу.

Пока Хейден опрашивал сидевшего в машине на обочине охранника, Кобб обыскал темно-синий седан в поисках полицейского удостоверения, но тщетно. Он открыл и заглянул в темные внутренности багажника, обитого несколькими слоями сверхпрочного прозрачного пластика. Это удивило Кобба, хотя определить владельца автомобиля не поможет. Единственное, что можно сделать, – вернуться в патрульную машину и пробить номерной знак по NCIC.

NCIC установила, что номер из Джорджии, но зарегистрирован на другой автомобиль – не тот, который Кобб сейчас освещал своим фонарем. Обычный номер несложно перевесить, с идентификационными же номерами это проделать невозможно. Кобб вернулся к темному седану и наклонился, чтобы записать в блокнот 17-значный номер на металлической табличке, прикрученной к приборной панели. Еще раз проверил его и вернулся в патрульную машину.

Когда Кобб увидел, что этот номер вчера вечером был объявлен в розыск, к голове у него прилила кровь. Не исключено, что человек, которого сейчас везут в больницу, – тот самый водитель. Он может быть вооружен и опасен, его нужно задержать. Первой мыслью было броситься за скорой вдогонку, но Кобб не мог оставить напарника со свидетелем на обочине. Он связался по рации с полицейским участком и приказал дежурному срочно отправить наряд для перехвата скорой по дороге в отделение неотложной помощи или на входе в него.

Потом он связался с коллегой из другого отдела и попросил добавить в NCIC сведения, что разыскиваемый автомобиль обнаружен с человеком без сознания. Возможно, это тот самый водитель, а возможно, и нет.

* * *

Турист был осторожен. Он ответил парамедикам на вопросы о жизненно важных показателях – так, чтобы они успокоились по поводу его состояния, но не начали расспрашивать о его личности.

Пока он приходил в себя, они выяснили, что у него легкое сотрясение мозга. Никаких переломов черепа или ребер, которые грозят серьезными осложнениями. Они ехали с включенными фарами, но без сирены и не слишком быстро. Турист слышал, как оба парамедика, стоя у машины, шутили по поводу охранника со