Шрифт:
Закладка:
И только после этого она уже своим ходом направилась домой.
Дома ей открыл двери какой-то неприлично радостный супруг. У него за спиной маячил Жора, и надо думать, мужички уже успели принять пивка за ее пошатнувшееся здоровье.
— Ой, надо же… — хмуро смотрела на них Дездемона. — У них бабуся пропала, а они скалятся!
— Моничка!! А я и не пропала! — высунула мордочку в проем Наина Михайловна. — А я и вот она!! Но, Моничка, я всегда знала — ты единственная, кто обо мне будет лить горькие слезы! Проходи!!
— Спасибо… — ничего не понимая, мотнула головой Дездемона Карповна и шагнула в прихожую. — А вы… вы уже нашлись? Вас Аня нашла? Они вас силой взяли? В смысле — силовиками?
— Конечно! — обижено хмыкнула бабушка. — Так бы она и кинула на меня такую мощную, молодую силу! Я тогда каждый день терялась!
— Матушка вот так вот пошутила, — улыбался Аркадий. — Она так… шутя, просто нас напугала!
— Ай, какая прелесть, — перекривилась Дездемона. — А мы просто чуть с испугу не сдохли! Чуть все дело не загубили из-за шуточек ее!!
— Дездемона!! Я вся — внимание! — струной вытянулась престарелая родственница. — Мы опять кого-то ищем?
— До последнего момента искали вас, — любезно пояснила Дездемона. — А теперь…теперь у нас на некоторое время передышка. До завтрашнего утра.
— Я все поняла. У вас опять дело. И даже не вздумайте от меня что — либо скрывать, — категорично выговаривала Наина Михайловна. — Я теперь для вас незаменимый кадр, потому что только я в совершенстве владею интернетом!
— М-да? — округлились глаза у Дездемоны. — И, надо думать, вы еще владеете компьютером, да? Который все же выклянчили у Данила, да?
— А как ты догадалась? — захлопала редкими ресницами старушка.
Аркадий просто был счастлив. И даже немножко горд своей супругой.
— Во, Жорка, видал — моя-то! С маху определила — где старушка пряталась!
— Ничего я не определила, рассказывайте давайте — кто нам ее вернул? — опустилась Дездемона на диван. — Вознаграждение не просили? Сама пришла? Бесплатно?
Старушка просто плавилась от такого повышенного к ней внимания, уже давненько она не испытывала на себе такой заботы, и такого волнения за ее драгоценное здоровье. Она попыталась было выставить себя героиней, да вот родимый сынок, будь он неладен, не позволил ей насладиться триумфом в полной мере.
— Ой, Моничка, ну какое вознаграждение?! — замахал руками радостный Аркадий Аристархович. — Люди же понимают — что за нее дадут, вот и не слишком на нее позарились. Ты только представь — она сама! Сама сбежала!
— И не сбежала вовсе… — собрала губки узелком старушка. — Я просто … удалилась. Дабы вкусить одиночества. Потому как… потому как вдруг ощутила, что… что не получаю всех благ от жизни. И вот… взяла и уехала к себе! В свою квартиру!
— Маменька! Вы решили съехать?! — от радости, на лице Дездемоны расправились даже мелкие морщинки. — Неужели вы сами… вы сами решили…
— Весьма неумное решение… — дергал кадыком Петр Антонович. В пылу всеобщей радости он решил незаметно влиться обратно в семью, быстренько замять все оплошности. — Мы еще хотели с вами в заграничный круиз съездить, как раз на деньги арендаторов.
— Ах, вы еще и в заграничный круиз собираетесь! — вдруг повернулась к нему всем телом Наина Михайловна. — То есть на территории нашей родины вы уже меня унизили, вам требуется международный позор! А известно ли вам, что только из-за вашего прелюбодеяния кинулась в виртуал! Только из-за вас я выкинула всех жильцов из своей квартиры и поселилась там только с компьютером! И только из-за вашего предательства у меня окончательно пропало к вам всякое влечение! У меня теперь новый друг, а вас я попросила бы удалиться!!
— Матушка, с этого места подробнее, вы до сих пор нам не объяснили, где вас носило столько времени?! — строго вытянулся в струнку трепетный сын. — И где вы скрывались, когда мы ночей не спали, слезились тут, о вас беспокоючись?
Напоминание про слезы как-то размягчило сердце строптивой шалуньи, и она рассказала, где все это время находилась. Как выяснилось, никто Наину Михайловну не похищал, дамочка просто вовремя поняла, что никто в этом доме ей не даст вволю погрузиться во всемирную паутину, а погрузиться ой как хотелось. И чего ж на той страничке зазря будет пропадать великолепное фото под именем Наины Михайловны, пусть даже это была и не совсем она. Вот старушка и прикинула — вовремя звякнула внучку Данечке и попросила его о сущих пустяках — купить ей компьютер, провести интернет, а заодно и оплатить постояльцам в своей квартире некоторую неустойку. Данечка не мог бабушке отказать в эдакой безделице, а потому старушка уже в этот же день, благополучно проконтролировав отъезд жильцов (благо на рынке недвижимости в предложениях не было недостатка), осталась у себя дома, водрузив посреди комнаты компьютер новейшей модели. И все время, пока о ней добропорядочные детки и думать забыли, она пребывала в интернете, а вот когда ее принялись искать, Данил удивленно вытаращил глаза и сообщил, что лично помог бабушке перебраться в свои апартаменты.
— И я для себя решила — пусть мои дети лучше помогают мне дополнительной пенсией, но… я не намерена больше нарушать их уединение! — гордо вскинула голову умница — свекровь.
— Мама! Святой человек! — с предыханием проговорила Дездемона.
— Золотые слова! — кивнул Аркадий и тут же быстро обернулся, — Вы все слышали? Все?! Все, маменька, теперь здесь куча свидетелей! Первое слово дороже второго!! Мы будем платить вам повышенную пенсию! Клянусь!
— Погодите, — насторожился Петр Антонович. — Вам — то, может, и будут, а я бы хотел уточнить — а как же я? Мне они тоже будут платить? И тоже повышенную? Я бы просил этот вопрос не пускать на самотек, а разобраться во всех тонкостях. Во — первых, мне нужно бесплатное молоко, моему организму…
— Ой, да полно вам, друг мой, — отмахнулась от него легкомысленная супруга. — Кому вы нужны с вашим молоком! Ступайте к своей поварихе. Она вас будет рада приютить.
— Нет! — взвизгнул расстроенный ловелас. — Не рада! Я уже спрашивал! И потом… а с чего бы я тогда к вам приехал? Вы не подумали? А я между прочим, приехал, потому что мне указали на дверь! Потому что меня оттуда выставили! Потому все женщины ветреные, а мне хочется кушать! А вернуться
