на Наталью.

— Нет! Но я читала, что в таких подземельях в конце туннеля живёт монстр! — ответила она.

— Наташ, вот лучше бы ты вместо художественной литературы читала научную! И быть может тогда ты и впрямь смогла бы нас отсюда вытащить. — Стоило мне это сказать, как я услышал змеиное шипение, но ни слова разобрать не смог. И по её лицу я понял, что она обиделась.

Я не стал лезть к ней с извинениями, и игнорируя её наполненный гневом взгляд, начал раскладывать на пол амуницию, которая осталась при мне. Проведя быструю инвентаризацию, я понял, что хороших новостей у меня нет. Помимо пистолета, одной запасной обоймы и ножа у меня ничего не было. Всё осталось в полуразрушенном домике, в котором мы собирались переночевать. А у Натальи вообще кроме ножа с собой ничего не было. Но та хоть боевые заклинания знает.

— Мдааа, весело… — произнёс я, посмотрев на Наталью. — Если в конце туннеля и впрямь окажется монстр, то нам от него просто нечем будет отбиваться.

— Может всё-таки попробуем выбраться по стенам? — спросила девушка.

Я отрицательно покачал головой.

— Не получится. — Я показал пальцем на самый край обрыва. — Там порода очень мягкая и мы просто свалимся обратно. И будет большой удачей, если мы обойдёмся без травм. — Я заметил, как Наталья со страхом смотрит на туннель, ведущий вглубь, и решил слегка её приободрить. — Не волнуйся, я же буду рядом.

— И это меня должно обрадовать?

— Разумеется. Только представь, где бы ты была, если не выползла из тех зарослей прямо на меня? — напомнил я девушке про нашу первую встречу. На что Наталья снова надулась.

Через несколько секунд она что-то прошептала и рядом с нами загорелись три светляка.

Кстати, Наталья мне объяснила почему я не могу даже примерно разобрать какие слова говорят маги при создании заклинаний. Дело в том, что это задумано специально. Таким образом дворяне позаботились, чтобы простолюдины не научились использовать магию. А без звуковой активации заклинания не срабатывают.

— Смотри! — отвлекла меня Наталья, показывая на стену.

Присмотревшись я увидел, что на ней был изображен рыцарь, закованный в доспехи. Он держал меч рядом с обезглавленным, наверняка им же, ящероподобным разумным. Разумность убитого я определил по наличию одежды. Однако больше всего на этом изображении меня удивило, что рядом с рыцарем были нарисованы жнецы и кошмары. Мне показалось, что они с рыцарем были заодно.

Я прошёл дальше, и вновь картина показала того же рыцаря. Но только в этот раз на нем не было шлема. Каково же было моё удивление, когда я увидел голову тигра.

— Ты знала, что так выглядели представители этой планеты? — спросил я, не отрываясь от рисунка.

— Нет, — ответила она. — В моём роду такой информации нет.

Чем дальше мы шли, тем больше у нас было вопросов. Впереди мы увидели изображение разумных, которые очень походили на людей. Они почти всегда были изображены в кандалах или на коленях. Из чего я сделал вывод, что здешние люди были рабами.

Самого же рыцаря с головой полосатой кошки я решил называть тигройдом. И на большинстве изображений один и тот же тигройд с кем-то воевал. Он обрушивал на города метеоритные дожди, цунами, создавал землетрясения в городах, которые постоянно отличались по архитектуре, а некоторые выглядели очень футуристично.

— Кажется мы обнаружили склеп очень сильного мага, — другого объяснения зачем на стенах кто-то рисовал всю жизнь тигройда у меня просто не было.

— Даже представить сложно, что с помощью магии можно создать извергающийся вулкан в самом центре города, — пребывая под впечатлением произнесла Наталья. — И как только существа смогли победить жителей этой планеты?

— Не знаю, — тут же ответил я. Меня привлекло изображение, где всё тот же тигройд, но уже с большой седой бородой, завис над землёй, сжимая в одной руке, покрытой шерстью, посох с фиолетовым камнем, а в другой книгу, от которой шло темное облако. На последней картине создавалось впечатление, что Тигройд был олицетворением власти и защитником этой планеты. Ведь как иначе объяснить, что на земле ему рукоплескали толпы тигройдов.

К этому моменту мы уперлись в тупик, и туннель заканчивался.

— А это что? — спросила Наталья, протягивая руку к кольцу.

— Стой! — воскликнул я, но было уже поздно. Пол под нами раскрылся, и мы покатились вниз.

Честно, я уже думал, что нам конец, однако, когда наше падение стало плавно замедляться, я понял, что горка построена таким образом, чтобы никто при спуске не пострадал. Мне это показалось странным, но зациклиться на этой мысли я не успел, потому что услышал Нарышкину.

— Вот же дура! — вырвалось у неё. И переведя на меня взгляд. — Да, знаю, знаю! Сглупила! — И с раскаянием в голосе добавила: — Прости…

Я некоторое время сверлил её взглядом.

— Если мы не выберемся отсюда, то моего прощения тебе не видать, как и дневного света, ты меня поняла?

— Это ты так шутишь? — тут же спросила она. Наталья поняла, что если мы останемся под землей, то нам так и так не увидеть нормального дневного света.

— Впредь будет внимательней, — сказал я, покачав головой.

Я попросил Наталью создать побольше светляков, и спустя несколько секунд увидел, что мы находились в большом каменном зале. И в его центре стоял саркофаг, который, как мне показалось, с каждой секундой светился все сильнее. Присмотревшись к нему внимательнее, я понял, что не ошибаюсь, и фиолетовый свет стал освещать полностью всё помещение. Никакого желания проверять кто там лежит у меня не было, как в принципе и приближаться к нему.

— Наташ, мне кажется надо выбираться отсюда. Наташ? — повторил я, не услышав ответа. Обернувшись я увидел, что её глаза были закрыты, а волосы, словно наэлектризованные, торчат в разные стороны.

— Подойди! — услышал я голос в голове. Я сделал шаг, и тут до меня дошло, что на меня стараются воздействовать ментально.

— А зачем? — тут же спросил я. — И вообще, как я понимаю тебя?

— Что? - удивленно произнёс голос.

— Я спрашиваю, откуда ты знаешь русский?

— Я говорю ментально, а твой… Стой! Как ты можешь противиться моей воле? — с недоумением спросил голос.