От сильного удара подчинённый улетел в сторону и, прокатившись по пыльной дороге, угодил под ноги не самым опрятным бойцам, что бросили свои увлекательные занятия и подошли к нам поближе.

— Справедливости ради, я сам вошёл. И ни он, ни ты меня не смогли бы остановить, даже если бы захотели.

Панк двинул ко мне слегка пошатываясь и завис над моей головой. Высокий…

— Ты чё, мля, думаешь…Решил, «Жабохваты» — это куски дерьма? Да я тебя в два счёта порву, ты, говно человеческое!

— Ммм… Нотки расизма. Люблю таких, как ты, превращать в пыль, — не стал я отходить ни на шаг, понимая, что дипломатия и торг не мой конёк. И с такими слабаками, позорящими сам город, в принципе, можно и по-плохому поступить.

— Я тебя, сука, ни разу не видел…

— Нашествие если бы отражал, увидел бы.

— Да чё ты… Хочешь сказать, что я трус? Слышали, парни⁈ Припёрся сюда, понты колотить начал, правила нашего славного квартала нарушил… Да я этими руками десяток проклятых демонов нашествия порвал. И тебя порву. Как там твой клан?

— «Санитары». И я его глава.

— Блаблатары… Впервые слышу! А я, паскуда ты низконогая, все кланы города этого знаю. Я С КАЖДЫМ, МАТЬ ЕГО, ГЛАВОЙ ВСТРЕЧАЛСЯ И БУХАЛ! ПОНЯЛ?

— О клане ты впервые слышишь, потому что его только сегодня зарегистрировали. Ну а ещё я понял, что твой перегар и вонь могли бы здорово помочь в нашествии. Твари бы развернулись назад, едва тебя учуяв. Да и с главами других кланов ты выпивал, будучи мальчиком на побегушках поди, да? Ноги длинные, авось за добавкой быстро метнёшься.

— Смелый, да? Смелых я люблю… Новый клан… Вы, кажись, совсем очешуели, раз решили, что «Жабохваты» сдают свои позиции и вам всё можно… Ждёшь, пока я тебя ударю, сучёнок? ТЫ НА КОГО ТУТ ПЫТАЕШЬСЯ РЫПАТЬСЯ, ЩЕНОК? — пьяное чучело продолжало атаковать меня перегаром, но Система всё никак не принимала это за нанесённый ущерб.

Несправедливо.

— Ох, как жаль, что ты раскусил мой план… — наигранно покачал я головой.

— Ха… Я такие разводки с лохами проворачивал, ещё когда ты в болоте головастиком плавал!

— Интересно… — действительно задумался я.

— Чё те интересно, шваль?

— Откуда ты знаешь слово «лох»? Неужели кто-то из моего мира уже был здесь, и ты, как трусливая лягушка, подслушал его?

— Длинный язык… Хы-ы-ы… Но не длиннее моего. Давай, падла, на арену. Зовёшь меня трусом, а сам в штаны того и гляди икры отложишь!

— Да ты что? На арену? А может, не надо… — я слегка замялся и дрогнул голосом, якобы «беспокоясь» о таком варианте развития событий.

— Ха! Так и знал… На словах ты драконид, а по факту…

— А бой до смерти? — перебил я его.

— Обижаешь! Ты должен ответить за свои слова, чепуха людская. Ну что, идёшь? — оскалился мурлок, думая, что сумел раскачать мою психику.

— Я не чепуха! Идём! — добавил «героизма» своим словам и оказался в коробочке этих болотных придурков.

Ну, хоть тут они показали свою подготовку. Возможно, и впрямь давно уже лохов ищут и разводят в Городе Начала. Я играл хреново, но у этой пьяни был такой градус, что, пожалуй, даже если бы я молчал, он сам бы всё что надо додумал.

Дойдя до арены и собрав неслабую такую толпу — всё ж таки мероприятие увлекательное, — они начали регистрацию на поединок.

— Гращальник Груд, девятнадцатый уровень! — зафиксировал свои данные для Системы и для администратора арены мой соперник.

— Лид. Уровень не показываем, — спокойно попросил я сотрудника, и тот прищурил глаз, смотря то на меня, то на Гращальника.

Но в итоге зафиксировал наш бой до смерти. Либо до капитуляции одной из сторон — это Груд решил великодушно подарить мне шанс встать на колени и молить о пощаде. Я такому варианту был только рад. Ибо если он сдохнет — переговоры точно заглохнут.

— Лид… Чёт я такое уже слышал… — уходя в комнату для подготовки к бою, пробубнил мой оппонент.

— Ну и зачем это вам? — подошёл ко мне распорядитель, показывая дорогу.

— Если я каждую шваль буду прощать за слова в мой адрес, это вызовет у окружающих неправильное обо мне мнение.

— Но если каждого, кто распускает язык, вызывать на арену… Вы рискуете ходить сюда, как на работу.

— Мне хватит парочки демонстраций… — подмигнул я распорядителю.

— Оружие и доспехи от нас не нужны, верно? Может, что-то принести и подать?

— Жрать хочу… Можете отправить кого-нибудь в ближайшую забегаловку? Пусть мяса жареного принесут и выпить чего-нибудь прохладненького, — я протянул ему сто нод, и божок, почесав голову, кивнул, пропуская меня внутрь комнаты для бойцов.

Бой начался через двадцать минут, и на трибунах успело собраться не так уж много зрителей. Впрочем, чтобы создать эффект сарафанного радио, мне хватит и этих.

— БОЙЦЫ! НА АРЕНУ!

Я вышел вперёд, как был. Простенький костюм, широкие штаны с карманами, оружия нет, брони нет. Мой же противник был закован в розоватого цвета доспехи. Бронзовые, что ли? В руках он сжимал по одному небольшому копью, что больше напоминало дротики, а на поясе его висел длинный кинжал с красной ручкой.

Груд что-то кричал мне и махал руками толпе. Я решил тоже помахать руками, и от взревевших полупустых трибун едва ли не оглох. Да, в отличие от моего противника, завсегдатаи арены меня либо знали, либо уже успели разойтись слухи.

А уж когда я облачился в боевую униформу и покрылся куда как более узнаваемыми для местных доспехами, осознание пришло и к резко протрезвевшему Гращальнику.

Жабохватчик опустил оружие и буквально на глазах сник.

— Я СДАЮСЬ! — прокричал он и рухнул на колени, а следом ударился лбом о песок.

— НЕА… — не принял я его капитуляцию и медленно пошёл вперёд, дабы научить манерам.

Лекция о том, почему мне не стоит грубить и оскорблять род людской, закончилась примерно через полчаса. Позанимались бы и дольше, но кто-то принёс ароматное мясо, и сейчас оно приближалось к комнате для подготовки.

— Повезло тебе, лупатый. Мне еду доставили. Завтра утром снова жди меня в вашем квартале. И лучше тебе настроиться на переговоры. Иначе я перестану сдерживаться, — швырнув беднягу в сторону его двери, чтобы меньше пришлось ползти на двух сломанных культяпках, я поднял два элриловых клинка и заорал для возбуждённой толпы:

— Я, ЛИД, ПРИНИМАЮ КАПИТУЛЯЦИЮ ЭТОГО НИЧТОЖЕСТВА! ПОБЕДА!

Игра на публику была дешёвой, но эффективной. Когда ты эмоционально возбуждён, самые простые вещи кажутся тебе волшебными, а слова превращаются в настоящие заклинания, сотрясающие душу.

Уйдя с горячих песков и вновь вернувшись к прикиду обычного городского жителя, я увидел, как заканчивают сервировать мой стол официанты из какого-то ресторана и приглашают меня к трапезе.

— Вот… — вернул сдачу распорядитель и поздравил меня с победой.

— Так здесь же сто нод и есть…

— Господин Лид! Наш ресторан «Бучуйский Орлан» благодарит вас за выбор нашего заведения. Также от лица нашего владельца, господина Хган Тука, желает предоставить вам обед за счёт заведения.

— Ничо се… Откуда такая честь?

— Господин Лид может не помнить, ибо тогда, в пылу сражения, он спас от атаки Гигантов многих богов. Уважаемый Хган Тука был одним из тех, кто сражался на передовой, и помнит, как вы в критический момент стянули на себя сразу двоих монстров-гигантов. Это карта нашего ресторана для особых клиентов. Их выдано меньше десяти на весь город. Это личная благодарность Хган Тука за вашу самоотверженность. Мы всегда будем рады видеть вас среди наших гостей, — ошарашил меня… нет, это не официант. Это управляющий рестораном.

— С огромной благодарностью я принимаю эту карту. И, вы знаете, здесь много еды… — посмотрел я на стол, где продуктов было очевидно больше, чем на сто нод. — Присаживайтесь, разделим эту трапезу вместе и отпразднуем мою победу над невежеством отдельных, но особо одарённых личностей.

Мой голос звучал столь убедительно, что и распорядитель, и управляющий присели. Да и второй паренёк — официант, как только расставил блюда, был едва ли не насильно усажен мной за стол, очищенный от всякого ненужного барахла.

— Ну, по такому случаю… — распорядитель сгонял за вином и с радостью уселся обратно, открывая какую-то удивительную по своей форме бутылку.

— Зарийский Голден. Пять лет назад на своё десятитысячелетие купил. Не думал, что придётся так рано открыть, но не выпить с Бичом Гигантов… Нет, этого я себе никогда не прощу.

— Бич Гигантов? Не знал, что меня так называют, — искренне рассмеялся я и с удовольствием выслушал за трапезой десятки