Шрифт:
Закладка:
– Дайте знать, какую еще я могу оказать помощь, и спасибо, что позволяете участвовать в ваших добрых делах, – сказала Роза, напрочь позабыв о нарядных платьях; она с приязненной улыбкой провожала глазами стремительно удалявшийся черный чепец, зная что под ним скрывается достойнейшее пожилое лицо.
– Ах ты, растратчица! Как ты могла дать ей столько? – прошептала Китти, зоркие глаза которой подметили трехзначное число на купюре, столь стремительно перешедшей из рук в руки.
– Знаешь, даже если миссис Гарднер попросит меня отдать ей мою голову, я и то не откажусь, – беспечно отозвалась Роза, а потом, повернувшись назад к шелкам, спросила: – Ну, на каком ты остановилась – на желтом, белом или голубом? На рубчатом или в полоску?
– Пока ни на каком. Одно я решила твердо: ты купишь этот розовый и наденешь его на мой – кхм! – бал, – объявила Китти, которая на деле все решила, но не могла ничего купить без одобрения матушки.
– Нет, мне он пока не по карману. Я всегда держусь в пределах суммы ежемесячных трат, а с этой покупкой она будет превышена. Идем, не будем тратить зря время, если ты уже увидела все, что хотела.
И Роза стремительно зашагала прочь, довольная тем, что сумела выполнить сразу два данных себе зарока, которых пока еще не нарушала: первый – одеваться скромно и тем самым подавать благой пример, второй – экономить на роскоши в интересах благотворительности.
Как у Розамунды был ее день тревог, так и у Розы выдался день малых искушений. После того как она распрощалась с Китти и осмотрела свои новые дома, ей пришлось еще поездить по всяким поручениям тетушек, и вот, дожидаясь в экипаже выполнения одного заказа, Роза увидела молодого Пембертона.
Стив сказал правду – этот юный господин был «здорово оглоушен», но продолжал, точно мотылек, кружить у запретной лампы. Поскольку в этом сезоне он был самой выгодной партией, его расположение льстило всем девушкам, и Розе очень попало от тети Клары за то, что она отказалась от столь завидного жениха. Розе он нравился, именно он был тем поклонником, о котором она столь уважительно отзывалась в разговоре с дядей Алеком, потому что Пембертон не нуждался в наследстве и был искренне влюблен в Розу. Некоторое время он находился в отъезде, и она уж понадеялась, что ему удалось с той же легкостью, что и остальным, избыть свое разочарование, однако сейчас, едва ее завидев, он тут же подошел, явно мечтая с ней поговорить, – и она сразу поняла, что он ничего не забыл, и по доброте душевной не решилась остановить его приближение поклоном, отчетливо гласящим: «Иди мимо».
Юношей Пембертон был импозантным, да еще и привез с собой из канадской глуши пальто, подбитое собольим мехом, предмет зависти всех его друзей и восхищения всех его подруг, и когда он остановился у окна Розиного экипажа, она сразу поняла, что и это изумительное одеяние, и облаченный в него красавец вызывают у прохожих повышенный интерес. А как раз так вышло, что мимо хлынул целый поток покупателей, поэтому, пока они беседовали, тут и там постоянно мелькали знакомые лица, и не было конца и края взглядам, улыбкам и кивкам, выражавшим ту или иную степень любопытства, многозначительности и изумления.
Роза поневоле испытала определенное удовлетворение оттого, что доставила Пембертону мимолетное удовольствие (ничего большего она ему предложить не могла), однако отнюдь не одна любезность заставила ее некоторое время игнорировать опрятные белые сверточки, которые посыльный из аптеки положил на переднее сиденье, не она заставила затянуть сцену, дабы сполна насладиться тем триумфом, ради которого девушки часто рискуют куда большим, чем обычная простуда. Несколько снежинок, упавшие на загородившие ей обзор широкие плечи, равно как и все возраставшая оживленность болтовни ее собеседника, напомнили ей, что пора трогаться в путь.
– Снегопад начинается, я не должна вас задерживать, – сказала Роза, надевая муфточку, к немалому удовлетворению старого Джейкоба, ибо проголодавшийся слуга, у которого нос превратился в сосульку, был не большой охотник до чужой досужей болтовни.
– Правда? А мне казалось, на небе солнце. – И сосредоточенный на своей собеседнице юный джентльмен с явственной неохотой обратил взор ко внешнему миру, ибо, как он отчетливо видел, в обитом красной материей салоне экипажа было вполне тепло и уютно.
– Мудрые люди говорят, что каждый должен нести с собой солнечный свет, – ответила Роза, уходя на всякий случай в банальности, ибо лицо в окне внезапно приняло задумчивое выражение, а в глазах появилась тоска.
– Мне б этому научиться. – После чего Пембертон добавил с благодарной улыбкой: – Спасибо, что поделились своим.
– Не за что. – И Роза протянула ему руку, причем глаза ее немо просили прощения за то, что рука дается лишь на мгновение.
Пембертон безмолвно пожал ее, а потом, закинув на плечо зонт, который так и забыл открыть, отвернулся, будто говоря: «Ладно, пойду искать другую». Роза проводила его приязненным взглядом своих ласковых глаз.
«Не следовало его задерживать ни на одну лишнюю минутку, ведь я испытывала не только жалость; все дело в моем глупом желании покрасоваться и вознаградить себя за то, как благородно я отказалась от нового платья. Ах господи! Ну какая же я слабая и безмозглая, несмотря на все мои старания!»
И мисс Кэмпбелл впала в покаянную задумчивость, из которой вышла только по приезде домой.
– Так, молодой человек, вы зачем сюда явились в такое ненастье? – осведомилась Роза ближе к середине того же дня, когда в дом с топотом влетел Джейми.
– Мама тебе прислала новую книжку – считает, что она тебе понравится. А мне все эти ненастья нипочем! – ответствовал мальчуган, выпрастывая из плаща личико красное, румяное и блестящее, точно наливное яблочко, и выставляя его на всеобщее обозрение.
– Очень тебе признательна, сегодня как раз подходящий день для чтения, и мне очень не хватало хорошей книги! – ответила Роза, когда Джейми уселся на нижнюю ступеньку лестницы и вступил в длительное единоборство со своими резиновыми сапогами.
– Вот, держи, хотя нет, да, я, похоже, все-таки ее забыл! – воскликнул Джейми чуть позже, охлопывая один за другим свои карманы с выражением страшного сокрушения на лице.
– Ну ничего, поищу что-то другое. Дай-ка помогу, а то у тебя руки совсем озябли. – И Роза принялась добродушно стягивать с него сапоги, Джейми же вцепился в перила и дрыгал ногами, довольно бессвязно бормоча:
– Если хочешь, я за ней сбегаю. Ой,
