Маршалы, как мы знаем, назначенцы. Их выбирал император. Выбор зачастую определялся не только военными талантами, но и самыми разными соображениями. Баланс сил, близость к семье Наполеона, там много всего. В первую очередь – политики. И личного отношения императора, несомненно.

Есть очень показательный эпизод с получением маршальского жезла Мармоном, некогда адъютантом Наполеона, одним из его любимцев. В битве при Ваграме в 1809-м Мармон ничем особенным себя не проявил. Более того, кое-какие из его действий вызвали у императора негодование. Он все равно дал Мармону заветный жезл, но сделал это в форме почти оскорбительной.

Историю с Мармоном я вспомнил лишь с одной целью. Показать, что в работающей системе справедливости все же гораздо больше. Очень странное братство под названием «маршалат Первой империи» возникло в результате сложных комбинаций, «братья по оружию» – естественным путем.

Вроде – достаточно случайно. И не Нельсон, а адмирал Джервис выбрал корабли и капитанов. Однако создал из них братство уже Нельсон. Здесь мы походим еще к одному принципиальному отличию, к тому, что так и не понял Декре.

Наполеон не слишком-то доверял своим маршалам, по крайней мере – многим из них. В кампанию 1813–1814 годов раздосадованный Ней произнесет знаменитую фразу: «Император никак не может понять, что не все его маршалы – Наполеоны». Как же здесь много подтекстов! В том числе такой. Маршалы, за редким исключением, уже почти разучились воевать самостоятельно. Они хорошо сражались тогда, когда их направлял сам император. У Нельсона-то все совсем по-другому!

Он не просто предоставлял своим капитанам самостоятельность, он на нее рассчитывал. Есть диспозиция, но в любом сражении планы могут рухнуть в один момент. И Нельсон как раз добивался того, чтобы его капитаны не боялись принять решение. Они усвоили, что делать, однако их умения определялись прежде всего тем, что в любой момент они могли проявить инициативу. Нельсон ждал от них этого.

Как там сказал Декре? «На деле за него управляли другие»? Со стороны, может, и похоже. Про «наглость» Нельсона морской министр Наполеона тоже правильно сказал. Только, повторю, Декре так и не понял главный секрет. «Наглость» Нельсона основана на безграничном доверии. Он знал, что его матросы – лучшие в мире. Что артиллеристы стреляют быстрее всех. Что его капитаны сами примут правильное решение. Он так и воевал – с непоколебимой верой в успех и своих людей. И знаете, месье Декре? У него получалось. Как ни у кого.

…«Братья по оружию». Джеймс Сумарес, Томас Трубридж, Томас Луис, Джон Пейтон, Томас Фоли, Ральф Миллер, Томас Харди, Бенджамин Хэллоуэлл… Из 14 человек на вышеупомянутой гравюре практически все станут адмиралами.

Различались ли они способностями? А как иначе? Эдвард Берри, например, который долгое время считался любимцем Нельсона, слегка его разочарует. Берри храбр, но в вопросах тактики не сильно искушен. Дэвид Гулд вообще считается самым слабым из «братьев». Нельсон даже подумывал о том, чтобы заменить его. Но в целом – «банда» исключительно хороша.

Личные симпатии и антипатии Нельсона? Они, конечно, имели место. Скажем, поначалу он без симпатии относился к Джеймсу Сумаресу, очень талантливому флотоводцу, однако затем изменил свое мнение. Мелочи, по большому счету. «Братство», и в этом его сила, оказалось очень цельным.

Нельсону отчасти повезло, однако он очень грамотно воспользовался случаем. Интересы «братьев» Нельсон отстаивал с редкой настойчивостью. Старался никого особо не выделять, но если появлялась возможность похвалить «своих», не упускал ее никогда. Строго следил за тем, чтобы его капитаны не были обойдены наградами и назначениями.

…Есть такое выражение: The Nelson Touch. Переводят его по-разному. «Касание Нельсона», «подход Нельсона», «прием Нельсона», чаще всего – «прикосновение Нельсона». Я соглашусь с последним вариантом. Относительно происхождения есть пара-тройка версий, в толкованиях разнообразие вообще богатое.

Сначала – про классику. Летом 1805-го, незадолго до Трафальгарской битвы, Нельсон делился со своим другом лордом Сидмутом мыслями по поводу предстоящего сражения. Адмирал вдруг вспомнил строки из пьесы Шекспира «Генрих V». Про поведение короля накануне битвы при Азенкуре. В результате разговора адмирала с Сидмутом и появилось якобы выражение «прикосновение Нельсона». Очень может быть. Вполне соответствовало моменту.

Нельсон велик, потому были просто обязаны начаться увлекательные поиски следов «прикосновения» в его письмах, речах и т. д. Нашли и в одном из писем к леди Гамильтон. Но там «прикосновение» можно толковать и весьма фривольно.

Как бы то ни было, после гибели Нельсона выражение стало легендарным, приобрело широкий смысл и его все чаще стали использовать для характеристики лидерского стиля Нельсона, его почти магического воздействия на матросов и офицеров.

Про «прикосновение» вспоминали и «братья по оружию». Вот они как раз точно знали, что это такое. Было «прикосновение»! И магия была! Нельсон верил и в себя, и в людей, и его уверенность передавалась всему флоту. Вот что такое «прикосновение Нельсона». Хотя у него есть много и других значений. Мы еще продолжим разговор про «прикосновение»…

Глава третья

Охота в Средиземном море

«Считайте вражеским и соответствующим образом обращайтесь с ним каждый порт, который откажется удовлетворить потребность ваших кораблей, имея такую возможность».

Лорд Сент-Винсент призывал Нельсона особо не церемониться. Логично. Нельсон гонялся за Бонапартом в сложных условиях, не стоит и об этом забывать. С потерей Корсики баз флота в здешних краях не осталось, а кораблям Нельсона нужны были и вода, и провизия. Приходилось отвлекаться.

Но главное – у него по-прежнему нет фрегатов. Как так получилось? Какой смысл искать ответ? Их просто нет. Нельсон – без глаз. Он может лишь догадываться, опираясь на какие-то случайно полученные сведения. Только не задавайтесь глупым вопросом: как можно было не найти огромный флот? 400 транспортных судов, почти 70 военных кораблей! В те времена искать его в море – почти как иголку в стоге сена.

К тому же, повторю, Бонапарту отчаянно везло. Из всех «военных хитростей» у него имелась лишь одна – противник о его планах не знал. Кроме того, он мог двигаться к цели не самыми очевидными маршрутами. Тоже работало.

Нельсон ищет… И ведет активную переписку с лордом Гамильтоном, английским послом в Неаполе. Стиль – деловой. Откроют ли для флота порты? Решены ли вопросы со снабжением? Есть ли сведения о французах? Он даже спрашивает у Гамильтона, не может ли он помочь ему получить несколько фрегатов? Без глаз, без глаз…

Гамильтон отвечает, что он бесконечно рад назначению Нельсона, сделает, что сможет. Прилагает к письму записку от своей жены