— Я тебя слушаю.

— Давай следующие несколько недель не планировать ничего по-семейному. Я буду часть времени проводить с Оскаром, а часть, отдельно, с тобой, тогда не придется перед ним прикидываться.

— А в «наше» время мы будем настоящей парой? — уточняет Зоя.

— Да.

— Но ни Беате, ни другим пока ничего не скажем. Кроме Зака, потому что как все это скрыть от него, я не знаю.

Уилл кивает.

— И как долго будет длиться этот эксперимент?

— Решим по ходу. Вдруг выяснится, что нам это не подходит, — тогда вернемся к прежнему, и никто ничего не узнает. А если захотим открыть карты, тогда и подумаем, как это лучше сделать. — У него звонит телефон. — Это Оскар, — поясняет он. — Привет. Готов? Через полчаса? Ладно. Где? Заметано. До встречи. Пришли адрес в сообщении.

— Тебе пора.

— Да. Увы. Не хочется уходить. Жаль прерывать такой разговор. Согласна подумать, а завтра поговорим еще?

— С удовольствием поговорю с тобой завтра, но думать мне не о чем, — объявляет Зоя. — Я согласна.

АВГУСТ

ГЛАВА 23

Зоя

Зоя обожает предсвадебные девичники. Все эти скабрезные шуточки, старомодные игры, ахи и охи пожилых дам, когда невеста вскрывает коробки с игривыми трусиками. Нравится дух дружества, признание того, что они делают общее женское дело — остаются женщинами в мире, которым правят мужчины. Ей нравится, что эти на первый взгляд невинные сборища, посвященные традиционным вехам на пути продолжения рода, используются еще и для передачи из поколения в поколение знаний о том, как справляться с этой задачей: как жить с мужчинами, как их любить.

В данном случае девичник, понятно, будет не совсем стандартным, но разговоры, в целом, будут о том же самом: любовь и ее преломления в реальности, ее горизонты и посулы, ее эволюция и выживание. Она благодарна за то, что пойдет в эту компанию, сознавая, что у нее есть друг, пускай и тайный. Предсвадебные девичники (как и смотрины младенцев, если подумать) превращаются для одиноких в тяжкое испытание.

— Надеюсь, лапушка, тебе тут не будет слишком тяжко, — говорит ее мать, вошедшая в роль хозяйки: любовь к девичникам у Зои наследственная, и мама не упустила возможности устроить его для Беаты.

— С чего бы это?

— Из-за развода, — шепотом поясняет Джуди.

— Мам, можно и не шепотом. Все давно знают, что мы с Ричардом расстались.

— Упоминать про развод на предсвадебном девичнике — дурная примета.

— Кто тебе сказал? Сама придумала? Придумала, да?

— Ну, уж всяко не добрая, верно?

— А у тебя все хозяйственные заботы на лице написаны. — Зоя морщит лоб и пытается выкатить глаза, как и мама.

— Устраивать праздник-сюрприз — дело нелегкое, Зоя. А если сюрприза не получится?

— Может, оно так и лучше. Не все, знаешь ли, любят сюрпризы.

— Ну, — говорит Джуди, — Беата всегда прекрасно умела их устраивать, вот пускай теперь получит для разнообразия.

— Я бы не стала включать это в твою застольную речь, — рекомендует Зоя.

— Ая и не собираюсь произносить речь, — заявляет Джуди. — Произнесет твоя кузина Марианна. Да, кстати, лапушка, ты не могла бы всех обойти и попросить подписать открытку для Беаты с Элоизой? Подарок мы им вручим после Марианниной речи. — Джуди вздыхает. — Жаль, что Элоизе не понравилась идея тематического праздника и индивидуальных подарков. Все проходит куда организованнее, когда их в течение часа открывают по кругу. При этом женщины куда меньше пьют и ругаются.

— Ты говоришь как ветеран организации девичников.

— Но Элоиза проявила твердость: пусть будет один общий подарок. А Беата, как я понимаю, вообще не хочет быть в центре внимания. — Джуди качает головой. — А отступать от традиции — дурная примета.

— Слушай, кончай уже изобретать свои приметы. Джуди смотрит на часы.

— Беата с Элоизой приедут через десять минут. Нужно закончить на кухне.

Зоя наливает себе бокал вина и обводит взглядом комнату, — пока они с матерью болтали, она успела наполниться. Зоя машет рукой Нине, та подходит, обнимает ее.

— Прости меня, прости, — говорит она. — Знаю, что должна выбрать дату для «встречи двоюродных». Сама мысль мне очень нравится, честно.

— Да ничего. Вот Беата нам и дала повод собраться. Ну, всем, кроме Зака. Кстати, он переживает, что ты на него сердишься.

Нина смеется.

— Я этот его сериал вообще не видела. А когда со мной пытаются о нем заговорить, меняю тему. Скажи ему: чем переживать, пусть лучше сводит меня пообедать. Уж время для обеда с одним человеком я как-нибудь выкрою.

Тут общую болтовню покрывает голос ее матери:

— Эй, народ, они приехали! Тихо все! Прячьтесь. — Этого еще не хватало, — говорит Зоя Нине.

Потом возвышает голос, чтобы слышали все: — Прятаться не надо. Сохраняйте спокойствие. Прятаться нет необходимости.

— Сюрприз! — верещат те, кто стоит ближе к двери.

Зоя подходит к Марианне.

— Зачем они так издеваются над Беатой? — спрашивает Марианна. — Она разве не ясно дала понять, что не желает всей этой белиберды?

— А мне кажется, это чрезвычайно мило, — возражает Зоя. Ей очень хочется, чтобы Марианна перестала все критиковать — хотя бы даже ради Джуди. — Ты вот подумай, как бы оно выглядело, если бы мы не устроили девичника для Беаты? Все бы решили: это потому, что она выходит за женщину.

— У Беаты такой вид, будто ее поджаривают на медленном огне, — замечает Марианна. — Она всегда терпеть не могла все эти замшелые ритуалы. Вроде, например, замужества.

— Я бы не стала включать это в твою застольную речь, — рекомендует Зоя, гадая про себя, является ли эта безжалостная честность наследственной чертой всех Хеннесси. Остается надеяться, что Марианна сегодня не в язвительном настроении. Журналистам ведь вроде бы положено улавливать настроение окружающих. Может, Марианна и улавливает, но это не всегда заметно.

Входит Беата.

— Мне нужно с тобой поговорить, — обращается она к Зое.

— Запросто, — кивает Зоя. — Выйдем во двор?

— Хорошая мысль.

— Кстати, я тебя поздравляю. — Зоя открывает дверь, ведущую из кухни во двор.

— А, — говорит Беата. — Спасибо.

— Тебе весело?

— А тебе было бы?

— Да. В смысле, мне уже весело. А тебе?

— Ну разумеется! А как еще может быть на собственном предсвадебном девичнике?

— Ты нормально себя чувствуешь, Беата?

— Раз уж ты спросила, меня обуревают. Чувства. Самые разные сильные чувства.

— Вроде бы так и должно быть, произносит Зоя. — Брак — серьезная перемена в жизни.

— Наверное, — говорит Беата. — Но я не вижу в этом