позволяя себе сделать ни вдоха, я жадно наблюдала за тем, как Кай поставил чашку на стол, а затем, как стальные пальцы, скрытые черными перчатками разжались. Он взял вилку и наколол мясо.

Это действительно завораживало. Движение его рук были непривычными. Более тяжелыми, но любой знал, что обычные протезы на что-то такое неспособны. Кай со своими что-то сделал и, смотря на них, я думала о том, что та сумма, которую я заплатила ему за год служения, лишь копейки по сравнению с тем сколько стоили его протезы.

— Так интересно? — рука парня замерла. По тону Кая я поняла, что ему не нравилось, когда его протезы рассматривали.

— Просто интересно, — я взяла свой кофе и откинулась на спинку кресла. — Я собираюсь переезжать с родительского дома. Я люблю свою семью, но, если я не создам свое личное пространство, так и останусь стоять на месте. Скорее всего, я сниму дом и хочу, чтобы ты переехал туда вместе со мной.

Кай еле заметно кивнул. Перечеркнутый не имел права отказать.

Пока я молча пила кофе, Кай все съел. Судя по всему, он был действительно голоден.

— Будешь еще? — спросила.

— Нет.

— Я все равно закажу, — сказала, потянувшись к отельному телефону.

— Смени гражданство.

— Что? — я повернулась к Каю и вопросительно приподняла бровь.

— Озаботься о своей неприкосновенности, — мрачно сказал он.

— Что ты имеешь ввиду?

— Раз кронпринц смеет говорить тебе, что он запрет тебя в темнице для пыток, забери у него эту возможность. У тебя прабабушка была герцогиней империи Лета. Ты имеешь право подать прошение о передачи ее титула тебе.

— Откуда тебе об этом известно?

— Разве я не обязан это знать?

Моя прабабушка Абигайл Довон уже давно была всеми позабыта. В прошлом я какое-то время интересовалась ею, ведь, когда пыталась создать семейное древо и дошла до ее очереди, сильно заинтересовалась. Но даже папа толком ничего не смог мне рассказать. Думаю, Фавст и Анаис про нее вовсе не слышали.

Прабабушка Абигайл и правда была герцогиней империи Лета, которая граничила с нашей империей. Но она являлась последней в своем роду и ей требовалось найти мужа, чтобы продолжить герцогский род Довон. Вот только, она влюбилась в нашего прадедушку, а он не захотел оставаться в империи Лета. Уговорил прабабушку уехать сюда, а позже, при женитьбе, так же уговорил ее взять его фамилию, чтобы их дети стали полноправны именно в нашей империи.

То есть, герцогский род Довон империи Лета прервался. Я слышала лишь то, что прабабушку это до конца дней мучило. Она вышла за любимого человека, но возложенную на нее обязанность разрушила. Это практически тоже самое, что предать всех своих предков. Тем более, герцогский титул слишком значим.

Но Кай был прав. Если я подам заявление на передачу титула прабабушки Довон мне, в этой империи я стану чужестранкой. Вот только кронпринц больше не будет иметь права так вести себя со мной. Одно дело разговаривать так со своей подданной. Совсем другое — с герцогиней империи Лета. Этот титул станет моей защитой.

Переезд

Этой ночью мы с Каем остались один на один в этом номере, а когда наступило утро, разошлись, но лишь для того, чтобы вечером опять встретиться.

Мы вдвоем понимали, что новая наша встреча будет совершенно другой. Наши положения и мысли станут другими. Во всяком случае, это касалось меня. Более того, многое изменилось уже именно ночью.

Когда я вернулась домой, отец попытался сделать мне крайне строгий выговор. Более того, намеревался наказать за то, что я не ночевала дома, но я с самого начала все это пресекла.

— Я уже давно не ребенок, чтобы меня наказывать, — сказала, садясь за стол напротив отца. — Предположу, что до утра вы моего отсутствия не заметили. Иначе бы позвонили, чтобы узнать, где я нахожусь.

— Я пошел спать, надеясь на твое благоразумие и на то, что ты вернешься до десяти. Где ты была?

Эта ситуация показалась мне ироничной. Благодаря ей я кое о чем вспомнила - у меня толком никогда не было самостоятельности. До того, как мне исполнилось девятнадцать, я была под полной опекой родителей. Вплоть до того, что они требовали, чтобы я говорила им о том, что делаю и куда хожу. Каждое мое действие они держали под контролем.

После того, как мне исполнилось девятнадцать и я стала женой Рея, контроль надо мной уже перешел ему.

Вообще, нечто такое в знатных родах считалось нормальным – девушки не имели как такового права на самостоятельность. Опять-таки, сначала за них были ответственны родители, а потом муж.

Раньше я об этом толком не думала, а сейчас понимала насколько это неправильно. Привычный устой высшего общества, который въедался в сознание с самых ранних лет вместе с воспитанием, делал из аристократок амеб. Неспособных на самостоятельную жизнь девушек.

В этом плане меня восхищали простолюдинки. Они работали и самостоятельно строили свою жизнь.

Я же, в прошлой жизни подчиняясь своему воспитанию, целиком и полностью зависела от Рея. А он себя ни в чем не сковывал. Любовницу завел. Может быть, даже не одну. Мог не приходить домой и не предупреждать об этом. Никогда не спрашивал моего мнения и просто ставил перед фактом. Он же мужчина и он работает. Еще он глава семьи, а я… Какова была моя роль в прошлой жизни? Наверное, никакая. Разве что роль женщины, которая обязана знать свое место и заниматься лишь удовлетворением своего мужчины. А еще безоговорочным послушанием ему.

— Я хотела с тобой кое о чем поговорить, — сказала отцу. — Я собираюсь переезжать.

— Куда? — папа приподнял брови. — Ты имеешь ввиду, что хочешь выбрать для себя другую спальню?

— Нет. Я имею ввиду другой дом.

— С чего такое желание? — он нахмурился. Взгляд стал более жестким.

— Ничего особенного. Просто хочу самостоятельности и свой собственный уголок.

— Я против, Ирэн. Ты останешься в нашем доме. Спонсировать твои непонятные хотелки я не собираюсь.

— Я и не прошу. Я сказала, что хочу самостоятельности. Разве я могла бы назвать ею жизнь за ваши деньги?

— За какие финансы ты собираешься жить? Я, конечно, помню, что ты во что-то вложилась, но это не может приносить тебе достаточно денег для существования. Ирэн, я сделаю вид, что